Норри Форд - Романтичное сердце
Должно быть, она шевельнулась или издала какой-то звук, так как он вдруг обернулся к ней:
— Это ты, Вики? Ну, тебе здесь нравится?
— Вид божественный. У меня просто глаза из орбит выскакивают, так хочется все как следует разглядеть.
Он молча курил.
— Я надеюсь, ты не очень устала. Это был длинный день.
— Для тебя тоже. Не важно, мы сможем здесь побездельничать какое-то время. Тебе нужен отдых. Ричард говорил, что ты не отдыхал несколько лет.
— Ричард слишком много болтает. Ты не хочешь пойти на танцы или в казино?
— Разве только из любопытства. Все, что мне сейчас нужно, — это спокойно впитывать атмосферу этих очаровательных старинных мест. Я хотела бы побродить по лугам и посмотреть, как растут весенние цветы.
— Меня пугает такая программа. Пустая трата времени. Боюсь, что мой мозг будет в это время работать над балансом следующего года и новым планом расширения универмага.
— Ах, лучше не надо. Ты должен научиться расслабляться, Мартин. Попробуй хорошенько побездельничать, пока мы здесь. Давай просто посидим на солнце и ничего не будем делать.
— Кстати, о ничегонеделании — я должен распаковать вещи. Думаю, ты тоже. Тебе следовало взять с собой горничную, как я настаивал.
— Нет, это ни к чему. Она бы меня пугала. Я всегда сама заботилась о себе. — Она легко вздохнула. — Чего бы я действительно сейчас хотела — так это чашку чаю, но, боюсь, это невозможно.
— Мое дорогое дитя, нет ничего невозможного. Позвони в колокольчик и попроси чая. Здесь все говорят по-английски, и швейцарцы готовят отличный чай. К тому же все они одержимы странной мыслью, что находятся здесь для того, чтобы служить своим клиентам.
Он прошел прямо в ее комнату и яростно затряс колокольчиком.
— Чай для мадам, — решительно сказал он горничной, которая появилась почти мгновенно.
— Очень мило с твоей стороны, — благодарно промолвила Вики. — Может, ты тоже выпьешь?
— Нет. Я, наверное, пройдусь немного, разомну ноги после всех этих путешествий. — Он внимательно посмотрел на нее. — Почему бы тебе не лечь в кровать и не выпить чаю? Ты выглядишь немного бледной. — Он дотронулся смуглым пальцем до ее щеки. — Я не слишком тебя загонял? Ведь я не очень заботливый человек.
— Чай в постели — звучит превосходно. Ты думаешь, они помогут мне распаковать вещи?
— Разумеется. Попроси их прислать горничную.
Он снова ушел на балкон, и через мгновение Вики услышала, как за ним закрылась дверь.
Улыбающаяся горничная, которая пришла распаковать вещи, едва говорила по-английски, а школьный французский Вики был не на высоте. Но язык красивой одежды можно считать международным. Девушка была очарована приданым Вики. Она с радостью разглаживала и развешивала прекрасные вещи, напевая веселую песенку и время от времени улыбаясь, и кивая Вики через комнату.
Для сна Вики выбрала ночную сорочку из тяжелого белого атласа, отделанную кружевом кофейного цвета. Поверх нее она набросила пеньюар, а затем скользнула под легкое, толстое пуховое одеяло. Поднос с чаем уже стоял у изголовья вместе с пачкой английских журналов.
Горничная закончила распаковывать вещи и подошла к кровати, робко пытаясь говорить по-английски:
— Мадам выглядит очаровательно! Это lune de miel, нет?
«Lune de miel? Ax, медовый месяц! Как она догадалась? Мы, разумеется, совсем не похожи на обычных жениха и невесту».
— Шпокойной ношь! — пробормотало маленькое светловолосое создание, забирая поднос.
Lune de miel! Медовый месяц с Мартином Кеннеди. А она была миссис Мартин Кеннеди. Так было написано на ярлычках ее багажа. Об этом говорило тонкое платиновое кольцо на пальце. Но она все-таки чувствовала себя Вики Лэдлоу.
Вики Лэдлоу перестала существовать сегодня около одиннадцати часов утра. Больше на свете не было такой девушки. Она была Вики Кеннеди — странной, незнакомой особой. Она чувствовала себя оторванной от всего мира, как будто она неслась в лодке без парусов по бурному морю.
В дверь осторожно постучали. Вики вскочила в постели; ее сердце билось болезненно, и, когда она заговорила, никто не ответил. Она провела кончиком языка по сухим губам и повторила снова:
— Войдите.
Дверь открылась. На пороге стояла маленькая горничная, которая по-прежнему улыбалась. В руках у нее была большая золоченая корзинка весенних цветов, перевязанных золотой атласной ленточкой, — белые и желтые нарциссы, мимоза, гиацинты. Она поставила корзинку на стол и протянула Вики карточку:
— Pour Madame.
— Merci, — сказала Вики, взяв карточку в руки.
На ней решительным почерком Мартина было написано: «Доброй ночи, Вики. Спи спокойно».
Глава 3
Мартин был очаровательным компаньоном. Он прилагал все усилия для того, чтобы Вики хорошо проводила время. Его идея хорошего времяпрепровождения заключалась в том, что они постоянно должны были посещать самые дорогие и шикарные места, постоянно находиться в центре веселой, щебечущей толпы. Случайно — или же, как полагала Вики, по расчету — они редко бывали вместе. Это был странный медовый месяц.
Швейцария весной полна очарования, и поэтому жизнерадостная по своей природе Вики не чувствовала себя угнетенной. Шумная компания молодых американцев, в которой они очутились с Мартином, с энтузиазмом приняла их в свои ряды. Те наряды, которые выбрал для нее Мартин, превратили Вики из хорошенькой девушки в потрясающе красивую женщину. Она купалась в солнечных лучах, в веселье, в популярности.
Однажды они обедали вдвоем на террасе отеля, расположенного высоко над Монтрё. Все утро они гуляли по полям, заросшим нарциссами, среди чистеньких, как будто игрушечных, деревенек, и сейчас чувствовали приятную усталость.
— Я никогда не видела ничего столь же прекрасного, — сказала Вики.
Мартин улыбнулся:
— Хорошо проводишь время?
— О да, — кивнула Вики, но тут же покраснела, рассердившись на себя за свою безыскусность. «Он подумает, что я просто ребенок, раз я никогда не видела ничего подобного». Но неугомонная Вики Лэдлоу, живущая в ней, возразила: «Да ты и вправду не видела»! — и она громко засмеялась.
— Ты, наверное, думаешь — что за маленькая простушка! Я должна научиться быть скучной.
Его тяжелые брови сдвинулись.
— Пожалуйста, не надо меняться. Ты хороша такой, какая ты есть. Разве ты не видишь, что только благодаря тому, что ты с такой непосредственностью получаешь удовольствие от окружающего, я могу… — Он резко оборвал себя, твердо сжав губы, и Вики залил горячий румянец стыда и негодования.
«Я могу хоть как-то примириться с тобой»! Это он имел в виду? Она сжала руки под сверкающей белой скатертью, пытаясь обуздать вскипающий гнев.
