Кэти Деноски - Пока живу, люблю
Когда он расстегнул пряжку на ремне и «молнию» на брюках, Саша перестала притворяться равнодушной. Она не отрываясь смотрела, как спускаются брюки с мускулистых бедер. Как обнажается поистине великолепное крепкое тело с гладкой кожей. Блейк Форчун был совершенен во всех смыслах.
Саша с трудом сглотнула, когда заметила прикрытую белой тканью трусов восставшую плоть. Несомненно, он был возбужден. Мысль, что это она предмет его желания, показалась ей интересной и вовсе не неприятной. Саша почувствовала, как все напряглось внизу живота.
Не зная, что делать, она хотела сбросить лодочки, но Блейк покачал головой.
— Нет, для меня удовольствие самому снять с тебя это. — Он показал на пояс с резинками, лифчик и чулки. — И я предвкушаю, как избавлюсь от этих полосок шелка и кружева.
Саша обхватила его за плечи, когда он снимал лодочки, и вся дрожала от предчувствия. Блейк провел ладонями по ногам, чтобы отстегнуть чулки, и задержался на икрах. У Саши перехватило дыхание от его ласки. Она никогда в жизни не испытывала ничего такого чувственного и волнующего, как ласки Блейка. К тому моменту, когда он освободил ее от пояса и трусиков, Саша неудержимо и бесконтрольно дрожала.
Блейк будто в плену держал ее напряженным взглядом и расстегивал впереди пряжку лифчика. Потом он медленно спустил с плеч бретельки.
— Ты абсолютно великолепная, — повторял он, словно взвешивая большими ладонями ее груди.
У нее подгибались колени, когда он нагнулся и начал целовать сначала один затвердевший сосок, затем другой. Потом он взял напряженный бутон в рот и принялся дразнить его языком. Ноги у Саши стали ватными.
— Милая, у тебя вкус персика и сливок.
— Если ты будешь продолжать… Я не уверена, сколько еще продержат меня ноги.
Его теплое дыхание, овевавшее влажные соски, лишило ее сил. Он поднял голову. От улыбки, обещавшей необыкновенное наслаждение, мурашки забегали по всему телу.
— Давай ляжем.
И прежде чем она успела сесть на край кровати, он откинул одеяло, нежно поднял Сашу и уложил посередине широкой постели.
— Блейк, я и сама могла бы лечь.
Он с нежностью посмотрел на нее, потом встал и, запустив большие пальцы под пояс на талии, снял трусы.
— Мне нравится чувствовать тебя в моих объятиях.
Ей хотелось сказать, что ей нравится, когда он держит ее в объятиях, но слова замерли на губах. Он сбросил белье и положил его на стул с остальными вещами. Потом повернулся к ней лицом. И у нее замерло сердце при виде его впечатляющей возбужденной плоти. Хотя Саша видела обнаженных мужчин, ничто не могло подготовить ее к той реальности, какую представлял высившийся над ней Блейк Форчун. Он так смотрел на нее, будто готовился проглотить.
Немного напуганная размером и силой его жажды, она подняла голову и встретила его вопросительный взгляд.
— Блейк, есть одна вещь, которую тебе, наверное, надо знать.
Он покачал головой и подсунул под подушку маленький пакетик из фольги. Потом лег рядом, подтянув Сашу поближе к себе.
— Мне надо знать, что ты хочешь меня так же, как я хочу тебя. И все. — Он поднялся на локте, наклонился над ней и принялся целовать склоны грудей и ладонью ласкать кожу по всему телу. — Саша, скажи, что ты хочешь, чтобы я сейчас полюбил тебя.
Саша смотрела на него, понимая, что этого момента она ждала всю жизнь. У нее не раз бывала возможность любить мужчин, с которыми она встречалась, но ни разу она не чувствовала себя способной к такому шагу. И сейчас с кристальной ясностью она осознала, почему так получалось. Ни один из них не был Блейком Форчуном.
— Да, я хочу, Блейк, чтобы ты сейчас полюбил меня. — Сашу удивила твердость собственного голоса.
Блейк, наверное, заметил ее томительное предчувствие. Поэтому поцеловал с такой нежностью, что слезы набежали у Саши на глаза. Потом он поднял голову и так посмотрел на нее, что тронул ее сердце.
— Обещаю, милая, я никогда не сделаю ничего, что может обидеть тебя.
Она не успела ему сказать, что будет некоторое неудобство. Ни один из них не может этого избежать. Но он прижался к ее губам, и она забыла обо всем. Ей казалось, ничего не имеет значения, кроме ощущения его тела, прижатого к ней, и вкуса желания в его соблазняющих поцелуях.
Запустив пальцы в волосы у него на затылке, Саша прижимала Блейка к себе. А его язык путешествовал у нее во рту, поглаживал, дразнил, ласкал. Дрожь наслаждения то и дело пробегала от макушки до пяток. Потом он убрал язык и разрешил ей провести свои исследования у него во рту. Она сомневалась, правильно ли поступает, но раздавшийся стон наслаждения стал ей наградой. Знание того, что она возбуждает в нем такую жажду, поднимало Сашу в собственных глазах. Ее желание достигло такой высоты, какую она и представить не могла.
Когда он медленно и ласково начал изучать ее женские секреты, Саша затихла. Каждое его прикосновение посылало импульсы по всему телу. Она не могла бы сдержать стоны наслаждения, даже если бы от этого зависела ее жизнь.
До нее дошло, что невозможно лежать неподвижно. Она собрала в кулак простыню и начала безостановочно ерзать под его большой ладонью.
— П-п-пожалуйста…
— Душа моя, ты хочешь меня?
— Д-д-да.
Волны жара одна за другой обрушивались на нее. А он продолжал разжигать ее страсть. Брал в рот соски, поглаживал тело, все укромные уголки. Ей казалось, что кровь превратилась в жидкое пламя и она вот-вот запылает костром.
— Я нужен тебе? — прошептал Блейк.
Не способная сформулировать связную фразу, Саша подняла его голову от своей груди, встретила вопросительный взгляд и молча кивнула.
Она наблюдала, как он вынул из-под подушки пакетик, открыл его и достал их защиту. Потом он поднялся над ней, и она почувствовала, как его плоть упирается в нее. Саша закрыла глаза и приготовилась, надеясь, что неудобство будет не большим и недолгим.
— Смотри на меня, Саша. Не хочу, чтобы оставались какие-то сомнения, кто любил тебя.
Смущенная странным заявлением и настойчивостью в низком голосе, она начала убеждать его, что точно знает, кому отдала свою девственность. Но голос отказал ей, потому что в этот момент Блейк соединил их тела в одно.
Встретив легкое сопротивление, Блейк вытаращил глаза и затих.
— Святые небеса! Ты девственница.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Блейк не шевелил ни единой мышцей. Он пытался осмыслить факт: Саша говорила правду. Она никогда не была близка с Кридом или с другим мужчиной.
— Ты девственница, — повторял он, не способный поверить, что он первый мужчина, проникший в ее роскошное тело.
