Хайди Райс - Опасная близость
– О чем ты говоришь?!
– О том, как ты играл со мной, словно кот с мышью.
И хватает же наглости прикидываться, будто не понимает!
– Все твои многозначительные взгляды, заигрывания, прикосновения… Как будто ты ко мне неравнодушен! Но мы оба знаем, что на самом деле тебе было нужно только одно: расспросить меня о Брэде.
– Что за ерунда? – В голосе Зейна звучало столько злости и досады, что Иона невольно притихла. – По-твоему, я притворялся?
– А как же иначе?! – выкрикнула Иона.
Он тихо выругался. Потом пробормотал:
– Ладно, будь что будет.
Взяв лицо Ионы в ладони, жадно приник к ее губам.
Иона была так ошеломлена, что не могла сопротивляться напору. Поцелуй становился все более глубоким, требовательным, жадным. По всему телу Ионы пробежала дрожь вожделения. Она приникла к его мускулистой груди. Его ладони опустились ниже и начали гладить шею, потом приподняли ее голову, и язык Зейна проник дальше.
Когда их языки соприкоснулись, Иона почувствовала, что прямо-таки сгорает от желания. Между тем поцелуй из яростного, исступленного стал более медленным, но от этого не менее настойчивым. Иона не подозревала, что поцелуй может дарить такое блаженство.
Наконец Зейн поднял голову. Дыхание его было таким же прерывистым, как и у нее.
Их бедра соприкоснулись, и Иона почувствовала бугор у Зейна под брюками.
– Скажешь, опять притворяюсь?
Глаза Зейна блеснули в свете фонаря. Утратившая дар речи Иона только головой покачала.
– Между прочим, я в таком состоянии провел почти весь вечер, – продолжил Зейн. – С тех пор, как ты слизнула соль с первого бокала «Маргариты».
Иона растерянно моргнула. Тем временем желание нарастало, становясь в буквальном смысле слова нестерпимым.
– Кажется, я ошиблась насчет твоих мотивов, – хриплым шепотом выговорила Иона.
От неожиданности Зейн вскинул брови и рассмеялся:
– Да уж, есть немного.
Он коснулся лбом ее лба, судорожно вздохнул и провел пальцем по ключице Ионы.
– Извини, не хотел, чтобы у тебя сложилось впечатление, будто я все затеял из-за Демареста. Это неправда, – пробормотал Зейн. – Признаю, вел себя как дурак. Прости.
– Извинения приняты, – выдохнула Иона. – Хорошо, я ошиблась. На жалость это не похоже, – выговорила она.
Зейн издал сдавленный смешок, подвел Иону к «мустангу» и открыл дверцу:
– Поехали домой.
Иона залезла в машину. Неужели он правда собрался везти ее обратно в пляжный домик? После всего, что между ними произошло?
Зейн сел за руль, включил двигатель и выехал с парковки.
– Можно спросить? – с нескрываемым возмущением начала онемевшая от такой наглости Иона, когда они покатили по дороге. – Почему ты везешь меня домой?
Зейн снова бросил на Иону один из своих фирменных пристальных взглядов, и синие глаза блеснули опасным огнем.
– А ты хотела, чтобы все на грязной парковке произошло? Ну уж нет!
Глава 5
Свидание из жалости!.. Надо же было такое придумать! Зейн не сводил глаз с шоссе. Темноту рассекали лучи фар.
– С чего ты взяла, что я пригласил тебя в ресторан из жалости? – спросил Зейн, перекрикивая шум ветра.
Неужели Иона и правда не замечала, как сильно он ее хочет? Не может быть.
– Просто показалось, – ответила Иона, но голос ее вдруг стал выше и тоньше.
Значит, врет.
– Нет, объясни как есть.
Иона опустила глаза, а Зейн снизил скорость, чтобы следить одновременно и за дорогой, и за собеседницей.
Иона тяжело вздохнула. Скрестила руки на груди, будто пытаясь отгородиться. Но этим жестом она только лишний раз привлекла внимание Зейна к собственному бюсту.
– Ты назвал меня милой.
– И это правда.
– Ничего подобного. Милыми бывают дети. Или щенки. А я взрослая женщина, и ничего, как ты выражаешься, «милого» во мне нет!
Зейн не смог сдержать улыбку. Когда Иона сердилась, очаровательный шотландский акцент становился еще более явным, и это было так мило…
– Щенки, говоришь? – решил поддразнить ее Зейн. – У тебя когда-нибудь был щенок?
Иона бросила на него уничижительный взгляд: – Ничего смешного, Монтойя.
– Делаю вывод, что нет, – как ни в чем не бывало продолжил Зейн, игнорируя ее суровое молчание. – Иначе ты бы знала, что иногда щенки ведут себя совсем не мило. Год назад взял в приюте шестинедельного щенка. Метис, наполовину лабрадор. Так он сжевал ботинки за шестьсот долларов, напрудил лужу в кладовке, пил из унитаза и чуть до смерти меня не зализал. И все это только за первый день.
Зейн вспомнил, как сегодня утром любовь всей его жизни взяла да и сунулась влажным носом ему в ухо, когда он поднимал штангу. Чуть на себя не уронил.
– Ну как, мило?
– Скажи, что не вернул его в приют.
Зейн хотел еще немного подразнить Иону, но потом передумал.
– Нет, мы пришли к соглашению. Жевать можно только собачьи игрушки, а писать в кладовке – только если там пожар начинается.
Зейн повернулся к Ионе. Она смотрела на него с растроганной улыбкой.
– Над остальными двумя пунктами пока работаем.
– Как зовут твою собаку?
– ПЧ.
– Это еще что за имя? ЧП наоборот? Жуть…
– Нет. ПЧ – сокращенное от Печеньки.
– Шутишь, – хихикнула Иона.
В ее смехе было что-то сексуальное и притягательное. Зейн диву давался – и с чего они вдруг заговорили о собаке?
– Между прочим, печеньки – мое любимое лакомство, – притворно обиженным тоном принялся отбиваться Зейн. – А ПЧ примерно такого же цвета, золотистого, вот и прижилось…
– Теперь понятно, – ответила Иона. Из настороженной ее улыбка превратилась в теплую и дружескую.
Пора менять тему и снова превращаться в коварного соблазнителя.
– В общем, – произнес Зейн, пытаясь закруглить шутливую беседу, – я называю милыми не только тех, кто писает в кладовке и пьет из унитаза.
Иона фыркнула:
– Приятно слышать.
Зейн рассмеялся в ответ, хотя на самом деле едва сдерживал возбуждение. Вот они подъехали к домику Ионы, и Зейн остановил машину.
– Впрочем, если залижешь меня до полусмерти, буду совсем не против.
Зрачки Ионы расширились, веснушчатые щеки залил румянец. Зейн провел пальцем по ее гладкой коже, заправил за ухо выбившийся локон.
Иона облизнула нижнюю губу, взгляд огромных миндалевидных глаз опустился на губы Зейна.
