Бывшие. Правило трёх «Н» (СИ) - Ви Чарли

Внутри пахло хлоркой и чем-то ещё, сладковатым и неприятным. Дежурный, пожилой мужчина в белом халате, кивнул Денису, будто ждал его. – Подполковник Мамонтов? – спросил он, сверяясь с бумагами. – Проходите. Тело доставили три дня назад. Неопознанное.

Мы шли по длинному, ярко освещённому коридору с глянцевым, легко моющимся полом. Наши шаги отдавались эхом. Я шла, глядя прямо перед собой, стараясь не видеть металлических дверей по бокам с номерами. Внутри всё сжалось в один тугой, болезненный комок. Руки дрожали, и я спрятала их в карманы куртки.

Денис шёл рядом, его плечо почти касалось моего. Он не смотрел на меня, но его присутствие было ощутимо, как щит. Молчаливый, холодный, но всё же щит.

Морг оказался не таким, как в кино. Не было ужасающих рядов ячеек. Нас провели в небольшое, стерильное помещение, больше похожее на кабинет врача. Посередине стоял один-единственный стол, накрытый простынёй, под которой угадывались очертания тела.

– Готовы? – спросил патологоанатом, положив руку на край простыни.

Я не была готова. И не буду готова никогда. Но кивнула, сглотнув комок в горле, и невольно шагнула ближе к Денису. Его рука легла мне на локоть – короткое, твёрдое прикосновение, длившееся less секунды, но давшее опору.

Простыню откинули.

Я зажмурилась. Потом, собрав всю свою волю, заставила себя посмотреть.

Это был не Матвей.

У меня из груди вырвался сдавленный, дрожащий вздох облегчения, и я едва не рухнула на пол. Передо мной лежал незнакомый мужчина с бледным, осунувшимся лицом. Ничего родного, ничего знакомого.

– Это не он, – прошептала я, и слёзы, наконец, хлынули из моих глаз. На этот раз – от дикого, всепоглощающего облегчения. – Это не Матвей.

Я чувствовала, как Денис, стоявший рядом, тоже расслабился, его плечи опустились. – Спасибо, – коротко бросил он патологоанатому и, взяв меня под локоть, повёл обратно к выходу.

Я шла, почти не чувствуя ног, всхлипывая и вытирая лицо рукавом. Стыд, страх, облегчение – всё это смешалось в один клубок.

Когда мы вышли на улицу и холодный воздух ударил в лицо, я остановилась, оперлась о стену и просто дышала, пытаясь прийти в себя.

Денис стоял рядом, молча, давая мне время. Потом тихо сказал: – Это хорошо, Лера. Это очень хорошо. Значит, он жив. Мы его найдём.

Облегчение от того, что в морге был не Матвей, постепенно сменилось новой волной усталости. Тело ныло, веки слипались. – Завтра с утра поедем по больницам, – нарушил тишину Денис, глядя в окно на мелькающие огни. – А сегодня пора отдохнуть. Выспаться. Без сил мы ничего не найдём.

Я лишь кивнула. Спорить не было ни желания, ни энергии. Мы молча доехали до отеля.

Он снял номер на одном из верхних этажей. Когда мы зашли, я на секунду застыла в недоумении. Номер был просторным, с видом на город, и явно предназначался для одного человека. Здесь была одна спальня за закрытой дверью и гостиная зона с диваном, телевизором и рабочим столом.

Я удивлённо посмотрела на Дениса, но промолчала. «Кто знает, может, сэкономить решил», – мелькнула мысль, хотя я прекрасно понимала, что дело не в деньгах. «Ну ничего, на диване посплю».

Денис, не глядя на меня, поставил сумку в спальне, затем вышел и, взяв меню, протянул его мне. – Выбирай, что хочешь. Закажу ужин в номер. – Всё равно, – машинально ответила я. Он что-то буркнул себе под нос, выбрал несколько блюд по телефону и, отложив трубку, направился в ванную. – Я в душе.

Дверь закрылась, и вскоре донёсся шум воды. Я осталась одна в тихой гостиной. Неловкость от нашего разрыва и странной ситуации с номером тут же нахлынула с новой силой. Мне нужно было отвлечься. Сделать что-то нормальное, земное.

Я достала телефон. В течение дня я коротко переписывалась с сиделкой, получая сухие отчёты: «Мама поела», «Катя гуляла». Но сейчас мне отчаянно захотелось услышать голос дочки. Этот маленький, звонкий голосок был моим якорем в этом хаосе.

Я нашла номер сиделки и набрала его, прижав телефон к уху. – Марья Ивановна, здравствуйте, это Лера. Можно Катю к телефону? – Конечно, сейчас позову.

В ожидании я нервно ходила по комнате, пока, наконец, в трубке не раздался тот самый, самый дорогой на свете звук. – Мамочка!

От одного этого слова у меня сжалось горло, а на глаза навернулись слёзы. – Здравствуй, моя радость, – проговорила я, стараясь, чтобы голос не дрожал. – Как ты? Что делаешь? – Я рисовала для бабушки! А потом мультики смотрели. А ты когда приедешь? Ты нашла дядю Матвея?

Каждый её вопрос был как удар по совести. Я отвернулась к окну, за которым горели огни чужого города. – Скоро, рыбка, скоро. Мы его ищем. Ты слушайся Марью Ивановну и бабушку, хорошо? У тебя всё хорошо? – я торопилась, чтобы успеть поговорить, пока Денис в душе. А мылся он всегда быстро.

– Хорошо. По тебе сильно скучаю, – голосок Кати прозвучал так печально, что сердце защемило от тоски.

– Держись, моя девочка. Я скоро приеду. Ещё один день. И мама будет рядом.

– Приезжай с дядей Матвеем. Я ему рисунок нарисовала и тебе тоже.

Слова дочери отозвались в душе одновременно сладкой болью и острым уколом вины.

«Приезжай с дядей Матвеем». Она так верила, что я всё смогу, что я просто найду его и мы вернёмся, как из обычной поездки. Эта детская вера была искренней, и мне не хотелось её разочаровывать.

– Скоро, рыбка, – снова пообещала я, чувствуя, как по щеке скатывается предательская слеза. – Очень скоро. Целую тебя крепко-крепко. Спокойной ночи.

Я положила трубку, быстро вытерла лицо и сделала несколько глубоких вдохов, пытаясь привести себя в порядок. Нужно было держаться. Хотя бы за её веру.

Из ванной доносился ровный шум воды. Я воспользовалась моментом, чтобы осмотреться. Диван выглядел вполне сносно. Спать в одной кровати с Денисом я не собиралась. Одной глупой ошибки было достаточно.

Шум воды прекратился. Через несколько минут дверь открылась, и в комнату выплыло облако пара. Денис вышел обнажённый, только полотенце на бёдрах. Его волосы были мокрыми, на смуглой коже блестели капли воды. Он пах мятным гелем и чистотой. Бросил беглый взгляд на меня, но ничего не сказал, лишь его взгляд стал чуть более отстранённым.

– Ванная свободна, – коротко бросил он, проходя в спальню.

Я кивнула, взяла свою сумку и заперлась в ванной. Пространство было ещё наполнено его теплом и запахом. Я включила воду погорячее, надеясь, что она смоет всю грязь этого дня – и физическую, и моральную. Вода обжигала кожу, но не могла пробиться сквозь онемение внутри. Я стояла, уставившись в кафельную стену, и в голове проносились обрывки воспоминаний: его стальной голос, допрашивающий прораба, его спина, заслоняющая меня от пьяных уродов, его руки... его губы...

Глава 16

Утро началось со звонка. Ещё до рассвета. Телефон завибрировал на тумбочке, разрывая короткий, тревожный сон. Я вмиг пришёл в себя, одним движением скинув одеяло. Взгляд на экран – свой человек, из местного ОВД. Докладывал, что ночь прошла тихо, новые данные по объекту не поступали. Поблагодарил коротким «ясно» и отключился.

Встал, не глядя на закрытую дверь гостиной. Она там, на диване. Всю ночь ворочалась, слышал сквозь стену. Женская логика – готова была на коленях ползать, лишь бы найти брата, но спать в одной кровати с бывшим мужем – перебор. Хотя после вчерашнего в купе... Чёрт с ней. Не до сантиментов.

Размялся, сделал короткую, но жёсткую зарядку, пока мышцы не наполнились привычным жаром, а голова не прочистилась. Концентрация. Сейчас это было главным. Включил кофеварку, стоявшую в номере. Глянул на Леру. Она спала. Пусть поспит, пока есть возможность. День предстоял долгий.

Она проснулась, когда я уже допивал вторую чашку. Бледная, под глазами синяки. Измотана, как после многодневного перехода. Встретились взглядами – она сразу отвела глаза. Натянуто поздоровалась. Я кивнул в ответ. Ни к чему лишние слова. И без того всё ясно.