Элизабет Харбисон - Тайный наследник
— Я слышала, твой брак не удался… — начала Меган, но тут же пожалела о сказанном.
— Такие вещи иногда случаются, — хмуро заметил Николас. — А наш брак с Дженнифер был обречен с самого начала.
— Почему? — волнуясь, поинтересовалась Меган.
Николас довольно долго молчал.
— Наши взгляды и интересы были слишком разными, чтобы мы сделали хоть одну попытку сохранить брак.
Меган почувствовала укол разочарования. А что еще она рассчитывала услышать?! Что Николас развелся с женой из-за любви к ней?
— Мы крайне редко бывали вместе, да и темпераментами не сошлись. Впрочем, я ни о чем не жалею, мы расстались мирно, и наши семьи с пониманием отнеслись к этому решению. В конце концов все случилось так, как должно было случиться…
Меган нашла в себе силы улыбнуться:
— Все хорошо, что хорошо кончается.
Николас молча кивнул. Меган отвернулась и стала смотреть на проплывающие мимо лондонские улочки, как всегда шумные и переполненные туристами. Многие останавливались и — кто с восхищением, кто с завистью — смотрели на шикарный лимузин.
— Боюсь, на вечере будет ужасно скучно, — прервал молчание Николас, когда машина плавно (вот истинное мастерство шофера!) вошла в плотное движение Вест-Энда. — Наше присутствие там может затянуться, но если ты захочешь уехать пораньше, просто скажи мне…
— Уже жалеешь, что пригласил меня? — сощурилась Меган.
— Нет, что ты! — искренне ответил Николас. Напротив, я подумал, что тебе вряд ли захочется лицезреть меня весь вечер, особенно после того поцелуя…
Меган не хотела возвращаться к этой теме.
— Просвети, что меня там ждет? — попросила она.
— Прием — это своего рода развлекательное мероприятие, главное в котором не забывать все время улыбаться, особенно, когда к тебе обращаются…
— То есть я должна притворяться веселой и доброжелательной, что бы ни случилось? — с улыбкой уточнила она.
Николас не успел ответить — лимузин затормозил у сверкающего огнями театра, и шофер открыл им дверцу, приглашая выйти.
Когда Меган вслед за Николасом ступила на красную ковровую дорожку (без которой не проходит, наверное, ни одно мало-мальски стоящее светское мероприятие), ее на мгновение ослепили десятки фотовспышек. Но прежде чем она успела растеряться, Николас крепко взял ее за руку.
— Что все это значит? — почти беззвучно прошептала Меган, бросая неуверенный взгляд на толпу фоторепортеров.
— Сегодня Найджел в последний раз появится на сцене в качестве актера и режиссера. Естественно, для журналистов это грандиозное событие, впрочем, как и для самого виновника торжества, — ответил Николас, и Меган сразу поняла: пристальное внимание прессы ему не в новинку.
Огромный холл освещали роскошные хрустальные люстры и заполнял приятный шум голосов. В бокалах с шампанским, белым и красным вином отражался мерцающий свет декоративных свечей, и Меган, скромной учительнице, на мгновение показалось, что она попала в сказку. Иллюзия подкреплялась тем, что с ней под руку шел Прекрасный принц…
— Прости, Меган, я знаю, как ты не любишь подобные мероприятия, — снова извинился он.
Не люблю? — задумалась Меган, наблюдая за одним известным голливудским актером, который придерживал за талию свою бывшую пассию. Ни дать ни взять — восковая композиция из музея мадам Тюссо!
— Ну что ты, мне никогда в жизни не приходилось испытывать подобное волнение!
— Раньше ты раздражалась, когда кто-то, кому посчастливилось родиться богатым, привлекал к себе внимание с помощью денег, — заметил Николас. — Неужели ты изменила свое отношение к этому?
— Я была очень молодой и наивной… — протянула она.
— Не такой уж молодой! — хитро сощурился он.
Меган улыбнулась и подумала, что десять лет назад она была уже достаточно взрослой, чтобы родить сына.
— Может, в отношении молодости ты и прав, но я наивно разделяла все подряд демократические идеи, не убедившись в их правильности.
— Николас! — раздался за их спиной восхищенный женский голос. — Николас Чэпмен! Вот уж не ожидала встретить тебя здесь! Мы только что о тебе вспоминали и решили, что ты наверняка не приедешь в театр…
Меган обернулась и увидела, что к ним приближается ослепительная женщина, судя по акценту, американка. Кажется, пару раз она видела ее на обложках глянцевых журналов. Только как же ее зовут?..
— Ну, что вы! Я бы ни за что не пропустил последнее представление Найджела. — Улыбка «светского льва» не сходила с лица Николаса. — Кстати, познакомьтесь: Меган, это Дана Раппапорт…
— Очень рада с вами познакомиться, улыбнулась Меган.
— Вы тоже американка! — обрадовалась Дана. Ее рукопожатие было дружеским, но несколько наигранным.
— Вы угадали.
— Значит, правду говорят, что ты, Николас, предпочитаешь американских женщин! Не считая, конечно, того неудачного опыта… Знаете, Меган, это случилось еще до его женитьбы…
— Неужели? — удивилась она, надеясь, что голос ее звучит естественно.
Ноги Меган будто приросли к полу. Неужели он встречался еще с какой-нибудь американкой? А может, их было несколько?
Николас тоже явно почувствовал себя неловко. Он взглянул на часы и вдруг заторопился:
— Нам пора занимать места… Рад был встретиться, Дана…
— Я тоже. Пока! Не забывай нас, своих друзей…
— Рада была познакомиться, — повторила Меган, с трудом выдавив любезную улыбку. — И много у тебя было американок? — спросила она, пока они пробирались к своим местам в ложе.
— Нет, немного, — сухо ответил Николас.
— Но она сейчас сказала, что…
— Дана Раппапорт — обыкновенная сплетница, и все об этом знают.
— И все же в ее словах, есть доля истины, не так ли? — настаивала Меган. — Ты рассказал ей… о нас.
— Клянусь, нет, но я был знаком с ее бывшим мужем. Вероятно, от него она и услышала нашу историю и, конечно же, исказила ее…
Наконец они нашли свои места и сели. Меган хотела задать Николасу еще очень много вопросов, но тут погас свет, и представление началось.
…Меган сидела в темноте и, вполглаза наблюдая за происходящим на сцене, думала о недавнем поцелуе, о словах Даны, которая осмелилась утверждать, что Николас был несчастен, когда встречался с ней — с Меган!..
Как это вообще возможно?! Ведь они встречались всего несколько месяцев и все это время были очень-очень счастливы! Конечно, за исключением дней разрыва, но даже тогда Николасу было гораздо проще, чем ей…
А вдруг все это не так? Что, если ему было так плохо, что он не выдержал и излил душу друзьям, в результате чего прослыл неудачником на любовном фронте? И как теперь смотреть ему в глаза?! И стоит ли знакомить Уильяма с Николасом до того, как эта запутанная ситуация окончательно прояснится?
