Камилла Верден - Ночной блюз
— Наоборот, — возразила Дороти, грустно улыбаясь. — Очень даже умные. Кому захочется связываться с измотанной жизнью женщиной, имеющей на руках маленького ребенка и к тому же живущей на старой ферме? — Она резко замолчала, осознав, что слишком уж разоткровенничалась. — Пожалуй, нам следует отправиться спать.
Хорошо, что Вильям стоял буквально в трех шагах от качелей и успел подскочить, когда, резко поднявшись на ноги, Дороти наступила на полу халата и чуть не упала. Он обхватил своими сильными руками ее за тонкую талию и удержал.
— Осторожнее!
— Спасибо, — выдавила из себя Дороти, страшно смущаясь.
Невероятно, но, ощутив ее тепло и запах, Вильям стушевался, а ведь на протяжении долгих лет он считал себя образцом бесстрастия и невозмутимости.
Очевидно, все дело в том, что я уже давно не был с женщиной, решил он, разжимая руки и отступая от Дороти на несколько шагов.
— Наверное, вам пришлось столкнуться сегодня с какими-то неприятностями. Правильно? Неудачно съездили в банк? — спросил он, старательно делая вид, что не произошло ничего особенного.
Дороти молча кивнула.
— Не удалось получить ссуду? — поинтересовался Вильям.
— Не удалось, — ответила она.
— И что вы намереваетесь делать?
Дороти пожала плечами.
— Признаюсь честно, я близка к полному отчаянию. У меня есть бабушкины драгоценности, но вряд ли я смогу получить за них большие деньги. Если в ближайшие два месяца я так ничего и не придумаю, наверное, продам ферму братьям Симмонс.
На следующий день после обеда, когда Дороти уехала в город за покупками, а Анна уложила Тедди спать, Вильям решил немного прогуляться. Он опять работал с раннего утра, успел многое привести в надлежащий порядок, поэтому нуждался в некотором отдыхе.
Выйдя за ворота, он зашагал вдоль той самой дороги, на которой произошло их с Дороти необычное знакомство. В его голове нескончаемой вереницей закрутились противоречивые и тревожные мысли.
Он думал о Дороти, жаждал облегчить ее страдания, надеялся на то, что счет, открытый на имя Тедди Леонардом, поможет ей выбраться из нужды и сохранить дом. Размышлял Вильям и о сыновьях Симмонса — человека, который скорее всего являлся и его биологическим отцом, а также о своем маленьком племяннике, так искренне и непосредственно проявлявшем к нему симпатию.
Дойдя до развилки, он свернул не на шоссе, ведшее в город, а на одну из сельских дорог. Как добраться до фермы Джона Берри и братьев Симмонс, ему было пока неизвестно, но вполне могло оказаться, что он ступил на верный путь.
Нет, он не собирался заявиться к ним именно сегодня. Все, что ему требовалось от этой прогулки, так это поразмять ноги и отвлечься от непривычной работы.
Было жарко. Увидев справа от дороги небольшую рощицу, Вильям с удовольствием свернул в нее, снял с себя рубашку, растянулся на земле в тени высоких дубов и закрыл глаза.
В последние дни с ним произошло столько событий, а его душу посетило столько эмоций, что он внезапно почувствовал прямо-таки кошмарную усталость. Пахло морем и лесом, и, разморившись на своем травяном ложе, он задремал.
А проснулся оттого, что услышал чей-то окрик.
— Эй, парень! Ты что тут делаешь? Заблудился, что ли?
Вильям распахнул глаза и увидел на дороге небольшой грузовик. В его кабине сидел седовласый человек лет шестидесяти пяти.
— Нет, я не заблудился. Просто пошел прогуляться, устал и лег отдохнуть, — ответил Вильям, неторопливо поднимаясь с земли, чтобы лучше рассмотреть незнакомца.
— А кто ты такой? — поинтересовался тот, с подозрением склоняя голову набок и прищуриваясь. — И что тут делаешь?
— Меня зовут Вильям Доусон. Я работаю на ферме Дороти Дженнингс.
— А я Джон Берри. — Он ухмыльнулся. — А я и не знал, что Дороти наняла себе работника.
— Вообще-то я устроился к мисс Дженнингс всего на две недели. А что, она обязана была доложить вам обо мне?
— Конечно нет. — Джон почесал затылок, наверное, придумывал, как объяснить свою предыдущую фразу. — Просто мы во многом друг другу помогаем, по-соседски, так сказать. И делимся друг с другом всеми своими новостями.
Вильям подошел ближе, и Джон Берри стал рассматривать его с особым вниманием, словно узнавал в нем давнего знакомого.
— Значит, именно по-соседски вы пытаетесь вынудить Дороти продать вам свою ферму? — спросил Вильям спокойно.
Джон встрепенулся.
— А это откуда тебе известно? Впрочем, какая разница? Знаешь, сынок, я стал слишком стар. Теперь делами занимаются мои ребята. С них и спрашивай.
— Где я могу их увидеть? У меня к ним серьезный разговор.
Джон удивленно осмотрел его лицо с чуть выдвинутой челюстью и впадинами вдоль щек. И понял, кого он ему напоминает: ребят Симмонса, много лет воспитывавшихся у него. Мэтью, Филиппа и Роджера.
— О чем ты хочешь с ними поговорить? — спросил он настороженно.
— Об Эмете Симмонсе, — ответил Вильям.
Вечером следующего дня, безумно волнуясь, Вильям сел за руль взятого в городе напрокат «ситроена» и завел двигатель. Джон Берри объяснил ему вчера, правда, с некоторой неохотой, как проехать к их ферме. Откладывать столь важное мероприятие на потом не имело смысла.
Когда его взгляду предстал огромный дом, утопающий в цветах, он разнервничался еще сильнее. Ему показалось, что записка, адресованная матери, и старая фотография, лежавшие в нагрудном кармане его рубашки, превратились вдруг в кусок раскаленного металла и жгут сердце. За считанные секунды он пережил шквал разнообразных чувств, но сумел взять себя в руки и, остановив «ситроен» у обочины, вышел из него с невозмутимым видом.
Дверь ему открыл высоченный темноволосый тип лет тридцати пяти.
— Очевидно, вы и есть тот самый Вильям Доусон, — прорычал он.
— Да, совершенно верно, — ответил Вильям, изо всех сил пытаясь не терять самообладания.
— Послушай-ка! — прогремел мужчина, переходя на «ты». — Не знаю, зачем ты к нам пожаловал, но скажу сразу: если тебя интересует судьба Эмета Симмонса, мы не желаем о нем разговаривать. С кем бы то ни было!
Откуда-то из-за его спины вынырнула быстроглазая рыжеволосая женщина.
— Дорогой, что-то ты разбушевался! — добродушно проворчала она. — Разве так встречают гостей? Проведи мистера Доусона в гостиную, выслушай его, а потом говори, что угодно! — Она повернулась к нему и улыбнулась, сверкая белыми ровными зубами. — Вас зовут Вильям Доусон, верно?
Он кивнул:
— Вильям Доусон. Можно просто Вильям.
— А я Клэр Симмонс, жена Филиппа. — Клэр отступила в сторону, увлекая за собой насупленного супруга. — Не стойте на пороге, Вильям.
