Дайан Левинг - Дорога из роз
— Я звонил тебе два часа назад, но тебя не было, — констатировал Клейтон, покосившись на фотографии, разложенные по полу.
— У меня задание.
— Опять ищешь пропавших собачек или кошечек?
Рич сел на пол, сгреб снимки в кучу и закурил очередную сигарету.
— На этот раз все серьезно.
— Да уж, я вижу. — Клейтон выхватил у него фотографии и принялся их перебирать. — Эй, я ее знаю!
— Еще бы, — проворчал Рич, прислоняясь лбом к холодной плитке, которой были выложены стены кухни.
— Ты что, напился?
— Нет, еще не успел. Просто голова болит.
— А я вот решил поужинать у тебя. — Клейтон принялся раскладывать принесенные продукты по полкам холодильника. — Знаю, что у тебя в желудке пусто, как в пересохшем колодце.
— Ты вроде бы не моя мамочка! С чего это такая забота?
Клейтон укоризненно взглянул на него.
— Мой лучший друг умирает с голоду, а я должен безучастно смотреть на это?
— Я не умираю. И я не голоден.
— Ну да, конечно, — хмыкнул Клейтон и принялся готовить. За полчаса он соорудил пышный омлет, пожарил бекон и хлебцы, порезал колбасу и сыр, сделал овощной салат. У Рича текли слюнки, но он и виду не подал, что страшно хочет есть. А Клейтон как нарочно все возился и возился, хотя, казалось бы, можно было уже давно приступать к еде.
Наконец когда Рич начал скрипеть зубами, Клейтон провозгласил:
— Кушать подано! Милости прошу.
— Не забудь, что это ты у меня дома. А не наоборот.
— Не забудь, что ты будешь есть мою пищу.
— Могу и не есть, — обиделся Рич.
— Хо-хо! — точно Санта-Клаус прогремел Клейтон, уселся на стул и придвинул к себе сковороду с беконом.
Рич перестал притворяться, что аппетитные запахи его не будоражат, и присоединился к другу, опасаясь, что тот запросто может съесть все в одиночку.
Некоторое время они молча жевали. Наконец Клейтон кивнул на сложенные стопкой фото, лежащие на подоконнике, и строго спросил:
— Так зачем тебе снимки жены Андерсена? Втюрился в нее, что ли?
Рич, давно ожидавший этого вопроса, проглотил кусок омлета и усмехнулся.
— Узнал все-таки.
— Трудно не узнать. Красивая женщина. Хэнку Андерсену завидуют все его друзья.
— И ты тоже?
— А я разве когда-нибудь говорил, что он мой друг? — вытаращился на него Клейтон. — Скажи лучше, зачем она тебе сдалась? Какой-нибудь придурок заплатил тебе пятьдесят баксов, чтобы ты сфотографировал ее милое личико?
— Я не имею права обсуждать чужие дела, — сказал Рич.
— Ой-ой! Вы только посмотрите, каким правильным он стал! — расхохотался Клейтон. — Нравится играть в молчанку? Пожалуйста. Я все равно все узнаю сам.
Рич вздохнул. Конечно же Клейтон в два счета выяснит, кто и зачем приказал следить за Полой Андерсен. Однако Рич также понимал, что, чем меньше людей знают об этом деле, тем лучше. Прежде всего для него самого.
— Ее муж приходил ко мне несколько дней назад. Мы заключили договор, и я уже получил предоплату.
Клейтон присвистнул и принялся за салат.
— И что он хочет узнать о женщине, на которой женат уже пять лет?
— Андерсен думает, что она ему изменяет.
— Все может быть, — пожал плечами Клейтон. — Хотя я об этом ничего не слышал.
— А что, все женатики сообщают тебе о своих внебрачных связях? — раздраженно спросил Рич.
— Не кипятись. И не забывай, что я — начальник полиции. И к тому же очень любопытный человек.
— А твои родители живут по соседству с Андерсенами, — усмехнулся Рич. — Я все это знаю.
— Мог бы сразу у меня спросить, что собой представляет красотка Пола.
— Ты близко с ней знаком?
— Нет, когда я был мальчишкой и жил с родителями, то ее в доме Андерсенов еще и в помине не было. А вот Хэнка я помню отлично. Он всегда задирал нос, словно смотреть на облака было куда интереснее, чем на то, что находится на бренной земле.
— Тогда что ты можешь сказать про Полу?
— Сначала поведай мне, дорогой друг, что ты сам успел выяснить про нее. — Клейтон закинул в рот сразу несколько ломтиков колбасы.
— Ничего, — неохотно признался Рич. — Точнее ничего компрометирующего.
— Моя мать в восторге от Полы. Говорит, что таких, как она, осталось мало. А это означает, что миссис Андерсен вряд ли ходит «налево». А если и случаются у нее адюльтеры, то она это тщательно скрывает.
— Невиновных людей не бывает.
— Хочешь сказать, что нет на свете жен, не изменяющих своим мужьям? — едва не поперхнулся Клейтон. — Что, думаешь, даже моя Люси кувыркается в постели с любовником, когда меня нет дома?
— Люси — исключение. Ума не приложу, за что она тебя любит. Вот, к примеру, сейчас ты должен быть дома с семьей, а сидишь здесь со мной и жуешь колбасу. Люси-то тебе верит? Или думает, что ты у любовницы?
Клейтон широко улыбнулся и вытер о полотенце толстые, похожие на сосиски пальцы, которыми он однажды в порыве ярости едва не задушил сынка главаря банды.
— Я сообщаю Люси о каждом своем шаге… Ну почти о каждом. Когда иду вместе с ребятами в рейд или на облаву, я предпочитаю ей об этом не рассказывать, чтобы лишний раз не волновалась за меня.
— Нет ли у нее сестры, такой же красивой и верной?
— Ты уже спрашивал. И знаешь ответ, — сказал Клейтон и снова начал есть.
Рич почесал в затылке, взглянул на початую бутылку виски, раздумывая: не выпить ли, но передумал. Голова и так гудела.
— Я целый день бегал за Полой с фотоаппаратом, — произнес он, подпирая подбородок ладонью. — Прятался за кустами и даже зашел в магазин женской одежды. Пришлось купить вот это, чтобы меня не раскрыли.
Рич с отвращением указал на яркую коробку, перевязанную ленточкой.
— Что там? — заинтересовался Клейтон.
— Платье.
— И красивое?
— Кто его знает, я в этом ничего не понимаю. Но на миссис Андерсен смотрелось великолепно.
— А? — удивленно переспросил Клейтон, разинув рот.
Рич махнул рукой.
— Долго рассказывать. Можешь сам посмотреть, хотя я никак не могу взять в толк, с чего это ты вдруг стал интересоваться женскими платьями.
— У нас с Люси завтра очередная годовщина, а я еще не купил подарок. — Клейтон развязал ленточку, открыл коробку и вытащил платье. — Ух ты! Класс! И размерчик вроде тот, что нужно.
— Забирай, — милостиво разрешил Рич. — Если не подойдет, скажи мне, я пойду и обменяю. Меня теперь в этом магазине знают.
— А сколько стоит? — Клейтон принялся рыться в коробке в поисках чека.
— Четыреста долларов.
— Ничего себе! Ты купил наряд за четыреста долларов для отвода глаз? А я-то тащу тебе продукты, думая, что у тебя нет денег!
