Розалинда Лейкер - Дочь Клодины
Люси нежно улыбнулась, когда вспомнила о муже. Он любил играть как на деньги, так и ради забавы, и было бы невозможно подсчитать многочисленные часы, которые они проводили, играя вдвоем или с компанией друзей. Он научил ее всему. Люси оказалась очень способной и талантливой ученицей, ее навыки и способности очень радовали Стефано. Играя вдвоем, они всегда жутко жульничали, ведь он обучил ее трюкам и хитростям, которые могли обмануть самый наблюдательный глаз.
Будучи замужем за Стефано, Люси всегда смеялась благодаря его безграничному чувству юмора и остроумию, они могли вдвоем звонко заливаться над шуткой до коликов в животах и даже заразить смехом увидевшего их в таком состоянии человека.
Мальчишки начали ссориться в процессе игры, затем дело дошло до пинков и оплеух, пока один из них внезапно не вскочил, чтобы удрать, остальные побежали за ним, и на берегу моря снова стало спокойно и тихо. Люси знала, как сейчас был бы доволен Стефано, узнав, что она приехала на родную землю. Он всегда желал ей только добра и счастья и обещал, что однажды она обязательно поедет в Англию, но только под его охраной. Несмотря на то что он был в преклонном возрасте, когда женился, на здоровье он не жаловался, время от времени он что-то забывал, что было больше похоже на рассеянность, чем на ухудшение здоровья. Они были женаты меньше двух лет, когда стало очевидно, что он скоро умрет, и ничего с этим нельзя было поделать. Печально, но как только его здоровье ухудшилось, пропал и интерес к жизни. Они все еще играли вместе в карты, но провалы в памяти стали происходить все чаще и чаще, пока однажды за игрой его рука резко не опустилась и он не зарыдал от безысходности. Люси вышла из-за стола, обняла мужа и прижала к себе как маленького ребенка, намереваясь устранить из его жизни все, что заставляло его осознавать свою беспомощность. Они больше никогда не играли. И она знала, что он благодарен ей за то, что она избавила его от этого унижения.
Затем все ночи напролет подвижный и когда-то жизнерадостный старик лежал в постели, кровь вместе со слюной сочилась из его рта, он находился в полубезумном состоянии, иногда, шаркая ногами, еле-еле передвигался, и это разрывало ее сердце. Единожды посмотрев на суровые лица нянек, которых нанял Доменико для ухода за отцом, Люси поняла, что ни за что не поручит им заботу о Стефано. Благодаря ее вмешательству мужа не закрыли в одной маленькой комнатке, как планировалось, а положили в главных апартаментах, которые он больше всего любил. Оперевшись на ее руки, маленькими шажками старик прогуливался по саду, Люси следила за тем, чтобы никто его не обижал и жестоко к нему не относился. Она окружила его заботой и любовью, девушка шестнадцати лет, которую выдали замуж монахини, даже не спросив, готова ли она к такому шагу. Она вспоминает о нем с любовью; он никогда и пальцем до нее не дотронулся, хотя и был ее мужем, потому что оказался добр к ней, да и возраст уже не позволял, несмотря на то что его семья думала по-другому, и то, что они так думали, льстило его самолюбию. Он также никогда не оскорблял и не ругал ее. Он сделал ее своей третьей женой из-за сочувствия и жалости, однажды он признался ей в этом: «Было бы кощунством оставить тебя навсегда взаперти в пыльных стенах монастыря».
Люси занавесила шторы и отошла от окна. Дорогой Стефано. Она любила его как друга. Единственное, о чем он попросил ее после свадьбы, чтобы она сдержала клятву верности и преданности, предупредив ее, что многие попытаются затащить ее в постель. Она поняла, что его гордость не сможет вынести измены, но она и до его слов решила, что будет ему верна и ничто не сможет заставить ее изменить принятое решение. «Неужели Доменико все это время думал о том, как бы затащить меня в постель?» Она не знала ответа на этот вопрос. Но именно Доменико после смерти отца был тем, кто силой обесчестил ее.
Она пыталась выкинуть это из головы, забыть тот ужасный день. Люси подошла к кровати, на которую Алина положила ее любимый костюм, предназначенный специально для верховой езды, сшитый из ярко-голубой ткани, — это была ее последняя услуга перед отъездом.
Когда Люси переоделась в него, застегнув пиджак на пуговки, доходившие до самого горла, она надела подходящую по цвету шляпку, опустила на лицо вуаль и, приподняв юбку, вышла из комнаты. Она спустилась по лестнице, где взяла черную наемную лошадь, предоставляемую в отеле. Конюх помог Люси сесть в седло.
В то время как она не спеша ехала верхом, море шумело, и брызги воды попадали даже за ограждение. Длинный пирс заканчивался мостиком, опора которого находилась в воде. Вдоль него выстроились куполовидные башенки. На вершине некоторых башен рабочие возвели флагштоки. Истхэмптон блистал в нежных, пастельных оттенках; все дома, окруженные заборами, были построены из кирпича и оштукатурены, подъезды к ним были ярко освещены фонарями, к каждому дому прилегала веранда. У входов, ведущих в дома, возвышались огромные колонны. Над головой, паря в небе, чайки издавали пронзительные крики, а на улице звенели колокольчики запряженных лошадей и слышался скрип колес.
Девушка не стала прогуливаться верхом на лошади по центру курорта и проехала мимо дома, расположенного на холме. Следуя в том направлении, которое ей указали в отеле, она выехала на узенькую дорожку, которая вскоре должна была привести к тропинке, ведущей до окраины города, где и располагался дом Атвудов. Она решила как можно скорее найти себе подходящее жилье. Ее расходы здесь семья Ди Кастеллони оплачивала бы так долго, как только она пожелала бы, но Люси поскорее хотела стать полностью независимой, и после того как она увидит дом, вид которого — она была в этом уверена — принесет ей радость, восторг, она сразу же займется поисками жилья. Ей нравилось, что она уже успела посмотреть Истхэмптон, но более важным для нее было знакомство с тем районом, в котором жил ее отец. Она хотела узнать про своих предков и навсегда изгнать чувство того, что ее бросили, что у нее не было семьи и что ей некуда было поехать, она никогда не знала, что такое семейный очаг, где бы ее любили и ждали. Люси мечтала о том, чтобы хоть что-то узнать о своем отце и своих корнях.
Тропинка была очень узкой и проходила параллельно морю, только густоветвистая живая изгородь и высокая трава отделяла Люси от морских волн, по ее правую руку располагалась живописная лесная полоса с аллейками для тех, кто желал погулять на природе, подышать чистым свежим воздухом и послушать шум прибоя. Мысли, мучившие ее, отошли на второй план, потому что она вдруг задумалась о человеке, создавшем тот курорт, об отце того юноши, которого она вчера случайно встретила. В отеле она заметила тоненькую брошюрку, предназначенную специально для посетителей, в которой была полностью изложена история Истхэмптона: как все начиналось, как развивалась деревушка, главным занятием в которой была рыбная ловля, и как постепенно она становилась частью курорта. И брошюре рассказывалось о том, что в 1827 году был заложен первый камень гостиницы, также прилагался список выдающихся людей, побывавших в ней, включая королеву — в то время она еще была принцессой Викторией — и других членов королевской семьи. Целая страница была посвящена основоположнику курорта, Дэниэлу Уорвику, непобедимому английскому чемпиону боев без правил, который ушел на пенсию после своих великих побед, благодаря которым его имя стало фигурировать в истории британского бокса. Дэниэл был сыном дворянина, он получал образование и одновременно занимался кулачным боем, и с помощью техники, силы, ума и храбрости достиг высот на этом поприще, а также имел славу самого популярного дамского угодника среди всех курортов британского побережья. По наброску его портрета в брошюре было видно, что он все еще оставался очень симпатичным мужчиной.
