Алисон Эшли - Цветок влюбленных
— Ты ничего не понимаешь, Дерек! Как ты можешь давать советы, если не имеешь ни малейшего представления о том, что со мной происходит?!
— Послушай, Крис. Я действительно хочу помочь тебе. Хочу, но не знаю, как это сделать. Может, расскажешь, что все же произошло тогда в Канаде?
— Да, думаю, ты прав. Ты единственный, Дерек, кому я могу рассказать об этом. Я сойду с ума, если буду и дальше держать это в себе. Порой мне делается так плохо, что я готов мчаться куда угодно, лишь бы только избавиться от жутких воспоминаний. Когда я и Пэм поднялись на вершину той горы, не знаю как, но я почувствовал, что что-то неладно. Было странно тихо, словно затишье перед бурей. Даже снег скрипел не так, как всегда. Я все слышал, но словно сквозь слой ваты. А потом раздался тот страшный звук. В какой-то момент мне почудилось, что рухнули небеса. Я обернулся и увидел, что соседняя гора вся окутана странным светящимся облаком. Это было так красиво, что я, вместо того чтобы бежать со всех ног, стоял и как последний идиот любовался этим зрелищем. Я даже не сразу понял, что пошла лавина. Потом, осознав это, я крикнул Памеле, что нужно спускаться, но она не слышала меня, она тоже стояла и смотрела на соседнюю гору. Когда же мы наконец пришли в себя, лавина неслась уже прямо на нас. Был всего один шанс спастись — двигаться не вниз, а наперерез, за скалы. Только там можно было укрыться.
Сказав это, Кристиан надолго замолчал. Страшные события с беспощадной ясностью возникли в его памяти. Если бы только он не замешкался тогда, Памела была бы жива!
— Мы уже почти пересекли равнину, — найдя наконец в себе силы, продолжил он. — До скал оставалось всего несколько ярдов, но тут вдруг Памела упала и покатилась кубарем вниз. Я был в десятке ярдов от нее и не успел помочь. Ее увлек за собой сдвинувшийся снежный пласт. О господи, Дерек! Я до сих пор слышу ее последний крик! Он звучит у меня в ушах, будит меня во сне! Эта жуткая снежная масса унесла Памелу так быстро, что я ничего — понимаешь, ничего! — не успел сделать! И даже сейчас я не могу понять, как и почему это произошло. Я на несколько минут или секунд потерял сознание, а когда очнулся, лавина с жутким ревом неслась мимо меня и я мог только беспомощно наблюдать за происходящим!
Кристиан со стоном уткнулся лицом в подушку, не видя, какая страшная боль отразилась в глазах брата. Никогда еще Дерек не чувствовал себя столь беспомощным. И что самое страшное, он ничем не может помочь Кристиану.
— Прости меня, Дерек, — услышал он вдруг голос Криса. — У тебя и так слишком много дел, а тут еще мои проблемы. Я, наверное, должен спросить, как дела в корпорации, но, честно говоря, это последняя вещь, которая может заинтересовать меня.
— Ты всегда был жутким эгоистом, Крис, — ласково усмехнувшись, ответил Дерек. — Впрочем, я не в обиде. Но все же хочу напомнить, что жизнь продолжается, и если ты и дальше будешь зацикливаться на прошлом, то…
— То у меня появится вполне реальный шанс окончательно сойти с ума. Ты это хотел сказать?
— Не совсем так, но что-то вроде этого. Скажи, а ты любил эту девушку, Памелу?
— Тогда мне казалось, что она просто нравится мне, но теперь, когда я вспоминаю все это, думаю, что любил. Если бы только я сразу понял, что произошло, Памела была бы жива. И не говори, что я не виноват в ее смерти. Я виноват и знаю об этом.
— Но, Крис, это ведь был несчастный случай.
— Пусть так, но я все равно должен был попытаться спасти ее!
— Ты не мог. Лавина унесла бы и тебя.
— Пусть. Но зато я не страдал бы так сейчас, не сходил бы с ума от разных «может быть», которые то и дело лезут мне в голову! Если бы ты только знал, как часто я вижу все это во сне!
— Скажи, Крис, а с тобой не искали встреч ее родные?
— Нет, и это ясно показывает, как они презирают меня.
— А как полное имя девушки?
— Армстронг. Памела Армстронг.
— Я знаю нескольких Армстронгов, но это явно не те, о ком мы говорим. Ты должен держаться, Крис, а я помогу тебе всем, чем смогу. Завтра же сюда прилетит самолет компании, и я увезу тебя в Лос-Анджелес. Будешь любоваться океаном, слушать звук волн, познакомишься с Клэр. Я говорил тебе как-то о ней, ты помнишь?
— Нет, но это не важно. Думаю, ты прав, мне и в самом деле пора взять себя в руки, начать жить заново. Кто знает, может, на этот раз у меня и в самом деле все получится?
Вжавшись в стену, Кэтрин с расширившимися от боли глазами жадно ловила долетавшие из-за чуть приоткрытой двери слова. Поговорив с дядей, она оставила тетку наедине с мужем и, чтобы не скучать, отправилась на поиски кафетерия. А затем, повернув не в ту сторону, оказалась у одной из дверей, из-за которой и донеслись мгновенно привлекшие ее внимание слова. Услышанное заставило Кэтрин сжаться в комок. Слушать дальше не было сил, но и уйти она тоже не могла.
Мерзавец! Господи! Какой же он мерзавец, этот Кристиан Ламберт! Стоял и смотрел, как лавина уносит Памелу, и не сделал ничего, чтобы попытаться помочь ей! Как он может после этого жить? — спрашивала она себя и не находила ответа.
Пересохшими от волнения губами Кэтрин попыталась произнести хоть какое-нибудь слово, но из горла вырвался лишь хриплый стон. Даже рукой она пошевелить не могла. Тело налилось странной тяжестью, и стало казаться, что ее прижимает к стене невидимая глазу плита. Перед глазами мелькали возникшие в сознании картинки, и она как наяву увидела крохотную фигурку сестры в самом центре несущейся с горы лавины. Она даже услышала ее крик!
Кэтрин не знала, сколько времени провела под дверью больничной палаты. Сковавшее тело оцепенение постепенно отпускало, и вскоре она смогла наконец отойти от двери, за которой еще слышались мужские голоса. Время снова остановилось для нее и начало двигаться с ужасающей скоростью назад. Калейдоскоп видений из прошлого казался бесконечным, и ей стоило огромного труда вернуться в реальность. Неожиданно Кэтрин почувствовала, как душа наполняется ослепительной, способной растворить в себе все живое ненавистью. В этот же самый момент она с необычайной ясностью поняла, что Дерек Ламберт и не собирался звонить ей, что его обещание помочь всего лишь пустые, ни к чему не обязывающие слова. Кэтрин не знала, что больше огорчило ее: признание Кристиана или обман Дерека.
Но уже в следующий момент она знала ответ на свой вопрос.
Эти братья, они оба форменные ублюдки! — изо всех сил сдерживая проснувшуюся в ней ярость, едва не закричала Кэтрин. Жизнь моей сестры ничего не значит для них! Памела погибла, а они говорят о том, что нужно начать жить заново! Ну уж нет! Эти мерзавцы должны получить по заслугам! Пока неизвестно как, но она заставит их понять, что такое боль потери!
