Элизабет Эштон - Великодушный деспот
Глава 3
Полина подгадала так, чтобы не оказаться дома, когда Энтони Марш приехал к ним в следующий раз, но потом она узнала, что новый владелец долго обсуждал с тетей Марион свои планы. Гостиную предполагалось отремонтировать и обставить, предоставив в его исключительное пользование, так же как и две спальни в длинном крыле, одну из которых он собирался переделать в дополнительную ванную комнату. Как только покупка будет оформлена и начнутся работы по переделке дома, Энтони собирался нанять садовника. Он оставил для Полины целую стопку бухгалтерских книг, на которые она посмотрела почти с ужасом.
– Тут ничего страшного нет, – жизнерадостно успокоил ее Майкл, открывая книгу для учета наличных. – На одной стороне пишешь, сколько денег мы получили, а на другой – все расходы...
– Да я все это знаю, – раздраженно перебила брата Полина. – Но мне нужно еще высчитать, сколько фуража нужно каждому животному в год и сколько раз его выезжают. Боюсь, здесь у бедного Пегаса будут низкие показатели – никто не может на нем ездить, кроме нас с тобой.
– Тогда тебе придется использовать все свое очарование, чтобы убедить мистера Марша оставить его на довольствии.
– О, ну ради бога, Майк, давай больше не будем об этих глупостях!
– Хватит пререкаться, – утихомирила их тетя Марион. – Не забывайте, что вы оба должны постараться и показать себя преданными и честными работниками, раз он был так щедр к вам.
Темные брови Полины негодующе сдвинулись.
– Если кто-нибудь еще хоть раз заговорит про щедрость мистера Марша, меня стошнит! – выпалила она. – Вы так говорите, словно мы нищие, которых он облагодетельствовал!
– А что, – весело откликнулся Майкл, – так и есть.
Несмотря ни на что, Полина твердо решила как можно лучше выполнять свои новые обязанности. У ее хозяина не должно быть никаких поводов для недовольства. Работа в конюшне, уход за восемью лошадьми и пони, не составит никакого труда, она занималась этим почти всю жизнь, с учениками у нее тоже доставало терпения, причем многие из них не имели никаких задатков будущих наездников или наездниц – в большинстве это были девушки – и учились верховой езде только затем, чтобы «было», но вот работа с документами была для нее совершенно нова. Раньше, при отце, корма для лошадей доставлялись в основном в кредит и никто не смотрел на цены. Теперь, когда Полине приходилось вести точный учет своих закупок, расходы на фураж, который предстояло купить, вырастали в пугающе большую сумму, и ей всегда приходилось бегать за братом и следить, чтобы он отдал деньги, полученные за уроки. Раз в неделю она ездила на автобусе в Мэлфорд и клала в банк выручку, не доверяя это никому. Но как она ни старалась, записи в книге ее большим разлапистым почерком почему-то никогда не сходились с реальным количеством наличных.
Август перешел в сентябрь, и все бумаги о покупке дома были должным образом оформлены. Энтони позвонил и сообщил, что приедет в следующую субботу принять свои новые владения. Субботнее утро выдалось солнечным, на траве лежала обильная роса, и ранний утренний туман еще плыл вдали жемчужной дымкой. Ветра не было, деревья стояли тихие, в густой еще листве. На полях, где уже убрали урожай, торчала белесая стерня, кроме тех почерневших полос, где солому сожгли на корню. Последние цветы роскошного лета: золотые шары, астры, кореопсисы и далии самых восхитительных оттенков – пестрели в саду, казалось, вся природа цвела и улыбалась, приветствуя нового владельца.
Тетя Марион пекла и жарила, убирала и чистила, ей помогала Линетт, которая нарвала в саду цветов и поставила их в комнату Энтони. Полина угрюмо просматривала свои бухгалтерские книги, потом с шумом захлопнула их и пошла заниматься более приятным ее сердцу занятием – чистить лошадей. Проходя мимо кухни, она заметила, что тетя надела безупречно чистый фартук, и Линетт принарядилась в свое единственное праздничное платье, шелковое, с узорами. Обе с укором посмотрели на ездовые штаны Полины и желтую старую футболку, не особенно к тому же чистую.
– Разве ты не переоденешься? – робко спросила сестренка. – Майкл, между прочим, надел чистую рубашку и даже побрызгался одеколоном.
Полина нахмурилась:
– Нет, а зачем? Суббота у меня рабочий день, мистер Марш хотя бы сможет убедиться, что я работаю. – Она недовольно посмотрела на платье младшей сестры, и та виновато покраснела.
– Я... просто мне хотелось красиво выглядеть. Ведь первое впечатление всегда очень важно, не правда ли?
– Первое впечатление он уже получил, – заметила Полина, – я не собираюсь прихорашиваться в его честь.
Он въехал на «ягуаре» прямо на двор конюшни. Майкл ждал у ворот, чтобы сразу открыть их. Услышав звук подъезжающей машины, Полина, чтобы ее не было видно, вошла в двери открытой конюшни. Хлопнула дверца машины, Энтони заговорил с Майклом, и снова девушку поразило, как прекрасно поставлен и модулирован у него голос. Даже Джордж иногда неправильно говорил по-английски. Полина принялась яростно чистить каурую кобылу, прячась за ней. Она чувствовала, что ее сердце бьется слишком сильно, лицо горит, и не могла успокоиться до той минуты, пока не убедилась, что приезжий скрылся в доме, после чего подошла к открытой двери, надеясь, что прохладный воздух освежит ее горевшие щеки.
Майкл вышел во двор и закричал:
– Эй, Лина, он хочет тебя видеть!
– Я не могу сейчас. – Она обернулась, чтобы оседлать кобылу. – Ты же знаешь, что Дрейтонам назначено на одиннадцать, а сейчас уже без пяти – а вот и они!
«Форд» с откидным верхом въехал во двор и остановился рядом с «ягуаром». Подростки, все в безупречных костюмчиках для выездки, стайкой высыпали из него и закричали, что они приехали.
– Слушай, они могут подождать, пока ты хотя бы зайдешь и поздороваешься с ним, – шепнул ей подошедший Майкл.
– Нет, не могут, – вспылила Полина. – Они наши лучшие клиенты. Помоги мне оседлать лошадей.
Пока они спешно седлали шесть лошадей и сажали на них учеников, Полину точила лишь одна мысль: как бы поскорее отправиться в путь, не дожидаясь, когда Энтони выйдет искать ее. Поставив младшего в компании, десятилетнего всадника, впереди колонны, девушка вскочила на гнедую кобылу – на учебные прогулки она никогда не брала Пегаса – и вывела всю кавалькаду через боковые ворота, которые Майкл открыл им, и только тут вздохнула с облегчением. Ей удалось избежать встречи с ним.
Но нужно было возвращаться. Через положенный час, в течение которого она подстегивала самых робких и осаживала слишком бойких, они вернулись домой, девушка, нервничая, невольно осматривала сад и двор в поисках знакомой фигуры. Она уже пожалела, что поддалась импульсу бежать: конечно, намного разумнее было бы, если бы их первая встреча оказалась уже позади. Как и предлагал брат, ей не следовало уезжать так спешно. А теперь это испытание все еще впереди. Майкл должен был ждать во дворе, чтобы помочь расседлать коней, но его не было. С помощью более опытных учеников Полина завела в конюшню всех лошадей и привязала в стойлах. Семейство Дрейтонов отчалило в своем «форде» сразу после обычной процедуры заказа следующего урока и оплаты за прошедший. Полина сунула деньги в карман, надеясь, что потом вспомнит, кто ей платил, и постаралась запомнить дату и время оплаты Она уже направилась к дому, как вдруг из-за угла появился мотоцикл и вылетел на середину двора. Две некрасивые девушки, сестры Фрейзерс, которые очень пикантно выглядели в штанах для верховой езды и в вельветовых кепочках, были ученицами Майкла. Но брат не предупреждал, что они должны приехать, и Полина догадалась, что он вообще о них забыл. Она заторопилась в дом на поиски. Тетя Марион сказала ей, что Майкл в офисе; офис, святая святых их отца, был намного меньше, чем две остальные комнаты в передней части дома. В нем стояли два потертых кожаных кресла, большой письменный стол, еще один маленький столик, а на стенах висели спортивные литографии. Полина распахнула дверь и разгневанная, не в силах поверить своим глазам, остановилась как вкопанная. Письменный стол, который теперь принадлежал ей, был освобожден от бумаг, на нем стояло несколько бутылок, Энтони и Майкл развалились в креслах перед огнем, который горел в небольшом камине, оба держали по высокому бокалу и плавали в клубах сизого дыма. Герцогиня, предательница, лежала положив голову на колено Энтони и обожающе смотрела на него, но самым оскорбительным для Полины было то, что на коленях у них лежали раскрытыми ее драгоценные бухгалтерские книги, и оба покатывались от хохота, явно над ее записями.
