Мэрил Хенкс Мэрил Хенкс - Невинная жертва
— Если все это правда и привидения на самом деле существуют, как же месье Роже обходится один, без компании?
Луи оглушительно расхохотался, обнажив ряд красивых белых зубов. Она как зачарованная уставилась на его рот. К собственному удивлению, она ощутила, как мурашки побежали у нее по спине от желания…
Испугавшись своей реакции, она поспешно отвела взгляд. В это время свет снова погас и больше не загорелся.
— Похоже, генератор совсем сел, — заключил Луи. — Утром надо будет взглянуть на него.
— А сейчас нельзя посмотреть? — беспокойно спросила Мадлен.
Отблеск огня мелькнул в его глазах.
— Он находится в здании старинного хранилища для карет, которое сейчас используется как гараж. Мало того, что там можно замерзнуть, но мне к тому же нужно иметь две руки, чтобы в нем разобраться.
В одно мгновение в ее мыслях наступила полная ясность, и все сомнения, витавшие где-то и подсознании, исчезли.
— Только не говорите мне, что не владеете второй рукой. Еще там, наверху, вы двумя руками подняли подсвечник с пола.
— Совершенно верно, — тихо признался он. — Как я и предполагал, подвижность постепенно восстановилась.
— Значит, вы вполне способны попробовать починить генератор, — настаивала она.
— Так как там нет освещения, мне придется одной рукой светить фонарем.
— Я помогу вам.
Он покачал головой.
— Не может быть и речи, чтобы вы помогали мне в такой холод. Разумнее будет подождать до завтра. К тому же фонарик маломощный. — Казалось, у него на все имеется готовый ответ. — Ну, не надо так беспокоиться, — весело добавил он. — Разве не романтично отправиться спать при свечах?
Похоже, эта перспектива вызывает у него явное удовольствие, раздраженно подумала Мадлен.
Он добавил с невинным выражением лица:
— И все-таки согласитесь, это так романтично!
— Тем не менее это очень неудобно, — коротко бросила она.
— Просто удивительно, как малейшее отступление от привычек цивилизации может вызвать панику у людей.
— Я совершенно не паникую.
— Вот что действительно неудобно, так это отсутствие центрального отопления. В спальнях очень холодно.
— Там что, нет каминов?
— К сожалению, отец демонтировал дымоходы, поэтому огонь мы сможем разжечь только в главной спальне. — Он встал и лениво потянулся. — Пойду все проверю, а потом позову вас.
Он ушел, и Мадлен расслабилась. Ей было тепло, удобно и клонило ко сну. А за окном бушевала метель. Мысли непослушно разбегались, и она с трудом могла контролировать их.
Она и представить себе не могла, что так будет встречать Рождество. Но, с тех пор как она порвала с Анри и вернулась в Безанвиль, все шло не так, как она планировала. И ее бизнес не состоялся, и личная жизнь не удалась.
Залечивая раненое сердце, она стала избегать мужчин, пресекая их малейшие попытки сблизиться с нею. Слава Богу, в последние месяцы она думала об Анри все меньше и меньше и, похоже, обрела душевное равновесие.
А теперь эта встреча с Луи Лакруа, его несомненная привлекательность и какое-то неуловимое сходство с Анри…
В отличие от Анри, Луи был уже сложившимся зрелым человеком. Она инстинктивно поняла, что он обладает именно теми качествами, которых так не хватало Анри.
Мадлен со вздохом закрыла глаза. Наверное, судьба решила сыграть с ней в какую-то игру. И вряд ли ей удастся выйти из этой игры победительницей.
Она вздрогнула и открыла глаза — рядом стоял Луи и пристально смотрел на нее. От этого взгляда ее сердце бешено заколотилось. Это был взгляд, который нельзя было не понять. Он словно раздевал ее. Но уже через мгновение его лицо ничего не выражало, кроме хорошего настроения.
Наверное, мне показалось, подумала она. Или я так напилась, что мне это приснилось?
Ну нет. Она была уверена, что не спала.
— Я слегка задремала, — сказала Мадлен, чуть заикаясь.
— Вы готовы ко сну?
— Нет! — Она вспомнила его взгляд, и охвативший ее страх проявился в голосе. Она лихорадочно посмотрела на часы. — Еще очень рано, только без четверти одиннадцать.
— Хорошо, если вы не хотите спать, я подброшу еще дров в огонь.
Он взял длинную металлическую кочергу, пошевелил поленья, и яркий каскад искр с треском взвился вверх, потом положил свежие поленья и спросил, усевшись на место:
— Во сколько обычно вы ложитесь спать?
— Не раньше одиннадцати, — солгала она. — Перед сном я читаю, хотя сегодня рождественская ночь.
— Итак, вы планируете дождаться Пэр Ноэля note 1?
— Когда я была ребенком, мне всегда хотелось его дождаться, но меня отправляли спать.
— Значит, вы верили в его существование?
— О да. По крайней мере, лет до шести-семи. Мама всегда оставляла сладкий пирожок и стаканчик бренди для него на камине, а утром они исчезали.
— Кстати о бренди, вы не допили свой стакан.
Мадлен взяла стакан и отпила несколько глотков.
— Без макияжа и с распущенными волосами вам можно дать лет пятнадцать. А сколько вам на самом деле, Мадлен?
— Двадцать четыре.
— Расскажите мне о себе. Кроме того, что в детстве вы верили в Пэр Ноэля, а потом стали библиотекарем, я о вас ничего не знаю. — В его словах ей снова почудилась насмешка.
— Мне о себе нечего рассказать. Боюсь, моя — жизнь покажется вам очень пустой и скучной.
— Неужели никто не скрашивает вашу жизнь в однокомнатной квартире?
— Нет, к тому же у меня одноместная кровать.
— Это само по себе удивительно, — усмехнулся Луи.
— Ничего удивительного. У меня ванная всего метр на метр величиной, — сухо прокомментировала она.
— Кто бы мог подумать! — театрально воскликнул он. — Но я предполагал худшие вещи.
— Как, например, одиночество в рождественскую ночь?
Он проигнорировал ее слова.
— Может быть, у вас все-таки есть друг? Кто-то особенно близкий?
Желая закрыть эту тему, она коротко ответила:
— Нет.
— Как давно вы вернулись в Безанвиль?
— Примерно год назад.
— Не могу поверить, что все местные молодые люди не бросились на колени перед вами и не загорелись желанием занять вакантное место.
По правде был один настойчивый мужчина — Поль. Но его вряд ли можно назвать молодым. Ему уже перевалило за сорок.
— Так почему же вы не завели себе друга?
Мадлен вышла из равновесия и с раздражением выпалила:
— Потому что не захотела.
— Ага… — пробормотал Луи с мягкой улыбкой. — Наверное, вы рассматриваете себя как очаровательную недотрогу из сказки, соблазнительную, манящую и недоступную.
