Джеки Браун - Утешительный приз
— Тем не менее я принесла тебе кое-что. Вот.
— Я уверена, что это мне понравится, — сказала Элли, прижимая завернутую коробку к своей груди.
Эмили сомневалась в этом. У нее не было времени, чтобы подобрать подарок в соответствии со вкусом Элли, а вкусы у сестер никогда не совпадали, если не считать Рида…
— Я вложила туда чек на всякий случай.
— Почему бы тебе не налить себе что-то освежающее, Эмили? А потом присоединяйся к нам, — предложила ей мама.
Эмили взглянула на часы. Пять минут четвертого. Ей осталось терпеть весь этот глупый спектакль еще пятьдесят пять минут. Меньше того времени, которое она тратит на то, чтобы взбить суфле. Хорошо бы выпить пунша! Тетушка Сэлли наверняка его приготовила.
На кухне Эмили налила себе бокал пунша, такого же красного, как ее платье. Сделав глоток, она блаженно закрыла глаза.
— Благослови тебя Бог, тетя Сэлли, — пробормотала она и вернулась в гостиную.
Взгляд, брошенный вокруг, подтвердил самые худшие ее опасения. Единственное свободное место было рядом с тетушкой Дорой.
— Ты выглядишь так, словно собираешься провести вечер в городе, — заметила тетя Дора.
— Действительно, собираюсь позже. — Эта ложь легко соскочила с языка Эмили. — А времени, чтобы вернуться в свою квартиру и переодеться, у меня не будет, поэтому… — Она сделала еще один глоток пунша.
— О?! — Лицо тети Доры просветлело. — В твоей жизни появился новый мужчина?
Мысли Эмили вернулись к Дэну.
— Ничего серьезного. Мы только что познакомились.
— А он красивый? — игриво толкнула ее локтем в бок тетушка.
— О да. Скорее, даже убийственно красивый!
Дора наклонилась и сжала ее руку:
— Я так рада, что ты продолжаешь двигаться вперед.
Эмили едва не поперхнулась.
— О да. Тот поезд уже ушел, — подтвердила Эмили.
Она надеялась, что на этом разговор закончится, но не тут-то было! Дора нашла новую причину, чтобы пожалеть ее:
— Должно быть, это так тяжело, когда твоя младшая сестра выходит замуж раньше тебя. Господи, она же на шесть лет младше тебя! Но ты, по крайней мере, с кем-то сейчас встречаешься.
Эмили в ответ буркнула что-то неопределенное, но Дора не унималась:
— И у тебя пока есть время. Тебе до тридцати… сколько?… Еще целый год!
«Восемь с половиной месяцев», — мысленно уточнила Эмили.
Дора продолжала:
— Кристина убеждена, что сначала надо сделать карьеру, а уж потом выходить замуж. Иначе у женщины не будет уверенности, что она ничего не потеряла.
Ну да, Кристина! Она была одного возраста с Элли и через месяц после окончания школы поспешно выскочила замуж. Тетя Дора до сих пор утверждала, что у Кристины случились преждевременные роды, хотя никто в семье не верил, что малыш Джимми с нормальным весом в три с половиной килограмма мог родиться на два месяца раньше срока…
— Это порочный круг, — согласилась Эмили, стараясь, чтобы ее голос звучал искренне. Еще один глоток пунша помог ей в этом.
— Ты так много времени потратила, и во имя чего? Чтобы возвращаться домой одной? — Тетя Дора сокрушенно покачала головой и потянулась к свободной руке Эмили. — Слава богу, что ты встретила кого-то. Может быть, Элли тебя не очень-то и опередит.
— Это было бы трагедией, — кивнула Эмили.
Ее бокал был пустым, что было даже к лучшему. Она уже чувствовала себя слегка захмелевшей. Но когда мама объявила о том, что они начинают игру, чтобы определить, кто из гостей лучше всех знает Элли и Рида, Эмили решила снова наполнить свой бокал.
В воскресенье днем Мадэни напрасно напрягал мозги, пытаясь придумать хоть какую-то причину, чтобы позвонить Эмили. Увы, причин не находилось. Меню на следующую субботу было утверждено, предоплата произведена.
Открыв крышку мобильного телефона, он набрал домашний номер, указанный в визитной карточке Эмили. Когда ее записанный на пленку голос поздоровался с ним, Мадэни чертыхнулся и отключил телефон, не оставив никакого сообщения. Он снова взглянул на ее визитку и набрал номер ее мобильного. Когда Эмили ответила, Дэн с трудом расслышал ее голос за отдаленным гулом голосов. Он решил, что она работает, возможно, «колдует» сейчас в какой-нибудь богатой светской кухне.
— Дэн. Какой сюрприз!
— Похоже, я чему-то помешал, — извиняющимся тоном произнес он. — Тогда вешаю трубку, чтобы вы смогли продолжать заниматься тем, чем занимались.
— Нет! — Ее возглас прозвучал как крик отчаяния.
— Эмили, все в порядке?
— Совершенно нет. — Ее тон был кислым. — Я рада, что вы позвонили. Мне… вы можете оказать мне услугу? — спросила она.
— Любую. — И он не шутил.
— Вы бывали когда-нибудь в Бруклине?
За всю дорогу Азим не сказал ни слова. Ему это и не требовалось. За него все сказала его самодовольная улыбка. А вот Мадэни почувствовал необходимость все объяснить, расставить по порядку. Для своего друга. Для себя самого.
Когда они переехали мост из Нижнего Манхэттена в Бруклин, Мадэни произнес:
— Это совсем не то, что ты думаешь.
— А что я думаю?
— Что я последовал твоему совету. Что решил оторваться напоследок, как ты советовал.
— А разве не так?
— Нет! — воскликнул Мадэни так поспешно, что сам смутился.
— Не мне тебя судить, Мадэни. Я лучше чем кто-либо знаю, что соглашение, которое существует между тобой и Навор, не имеет никакого отношения к любви.
— Да, не имеет, но я не «отрываюсь»! Эмили очень просила меня заехать за ней. — И на самом деле ее голос звучал почти как мольба. — Я оказываю дружескую услугу. Ничего больше.
— Стало быть, теперь она больше друг, чем кулинар. — Насмешливая улыбка снова вернулась на лицо Азима.
— Она может быть одновременно и тем и другим, разве нет? Ты же одновременно и мой водитель, и друг, — напомнил ему Мадэни и взглянул в окно.
Их обогнало желтое такси. Неужели Азим не мог ехать быстрее? Мадэни провел рукой по лицу. Ему надо бы было побриться. Хотя легкая поросль на мужском лице была сейчас в моде, Дэн предпочитал, чтобы его лицо было гладко выбрито, особенно когда он встречался с женщиной. «Но сейчас это было не свидание, — напомнил он себе. — И не деловая встреча. Это была… своего рода спасательная операция».
Спустя двадцать минут Азим притормозил возле симпатичного двухэтажного здания на обсаженной дубами бруклинской улице.
— Ты уверен, что это нужный нам адрес? — с сомнением спросил Азим.
— Она так сказала.
Мадэни распахнул дверцу машины и вышел, чувствуя странную тревогу при виде украшенного цветами крыльца, а потом пары белых бумажных колокольчиков над дверью. Под колокольчиками значились имена: «Рид и Элли».
