Люси Гордон - И пусть цветет шиповник
Полли пришлось согласиться, ее отказ выглядел бы подозрительно.
Ничего, пройдусь по магазинам.
— Ну как, хорошо провела время? — спросила Сара, когда девушка вернулась.
— Отлично, спасибо, — радостно сказала она. Хорошо, что Сара не стала выспрашивать подробности нашей встречи, иначе я бы с треском провалилась. Надо признать, актриса из меня никудышная.
— Вот теперь нам действительно надо торопиться, — улыбнулась пожилая женщина.
Вскоре они уже сидели в гостиной Джастина и Иви.
— Я позвонила Руджеро, — проговорила Сара, и рассказала ему о его сыне, какой он сообразительный и хорошенький. Он, кажется, обрадовался, когда узнал, что мы с Мэтью прекрасно поладили.
Интересно, а о моей встрече с женихом она ему сообщила? И как он отреагировал?
Полли очень нравилось в доме Джастина и Иви. Здесь царил уют.
Иви и Сара весело болтали о Мэтью. Малыш все время улыбался, а потом с визгом пополз за щенком.
— Как похож на своего отца! — с гордостью заметила Сара, беря ребенка на руки. — Тот тоже всегда кричит, если мир не дает ему то, что он хочет.
Полли рассмеялась.
— Кажется, вы отлично понимаете друг друга, — сказала Иви, когда они со свекровью остались вдвоем. — По-моему, ты уже все решила?
— Это ты о чем? — невинно спросила Сара.
— Сама знаешь, — рассмеялась Иви. — Ты выбрала себе невестку и умело плетешь вокруг нее сети.
— Просто я хочу счастья для своих детей, — пояснила пожилая женщина.
— И ты выбрала Полли.
— Она может стать отличной женой, — согласилась Сэра. — Но нам надо быть очень осторожными, она не должна догадаться.
— Верно, ведь у нас на пути стоит ее жених.
— Не думаю, — пропела свекровь. — Нет, я так совсем не думаю.
На следующий день Сара, Полли и Мэтью вылетели в Италию. Во время перелета девушка смотрела в иллюминатор, пытаясь разобраться в собственных чувствах.
Ее мысли то и дело возвращались к Руджеро. Ей казалось, она помешалась на нем. Но ведь эти дни он был далеко.
Что же будет, когда я снова его увижу?
Чем ближе самолет подлетал к Италии, тем больше Полли боялась.
В аэропорту их встретили Тони и Руджеро. Тони нежно обнял свою жену и внука.
Лицо Руджеро оставалось непроницаемым. Он даже с места не сдвинулся, чтобы их поприветствовать.
— Он встал сегодня в шесть, — прошептал Тони на ухо Полли. — С тех пор не знает, куда себя деть.
Об истинных чувствах Руджеро Полли смутно догадывалась. Внезапно она заметила на его лице слабое подобие мимолетной улыбки, и, несмотря на весь свой самоконтроль, ей тоже захотелось улыбнуться.
На виллу Ринуччи они ехали в двух машинах.
— Вы с ребенком поедете с папой, — сказал Руджеро матери. — Полли сядет со мной.
И снова она испытала прилив радости, слишком сильный, чтобы с ним бороться.
Руджеро открыл перед Полли дверцу машины. Девушка посмотрела на него и улыбнулась.
Кажется, он собирается со мной побеседовать.
— Пусть они уедут чуть-чуть вперед, — сказал Руджеро. — Мне надо кое о чем с тобой поговорить.
— Да?
— Ты же привезла их?
— Кого?
— Снимки. Помнишь, ты обещала привезти мне фотографии Сапфиры. Пожалуйста, Полли, не говори, будто ты их забыла! Ты даже не представляешь, как это важно для меня!
Так вот почему он хотел остаться со мной наедине! Ее сердце затопила горечь.
— Пожалуйста, Полли! — повторил он.
— Все нормально. Я привезла их.
И тут, словно по команде, Руджеро нажал на педаль газа. Автомобиль резко тронулся с места.
Ладно, ничего особенного, собственно, не произошло. Ты хочешь, чтобы он моментально забыл о Фриде и радовался твоему возвращению? Будь реалисткой!
Она через силу улыбнулась и спросила:
— Надеюсь, пока меня не было, ты хорошо себя вел?
— Не волнуйся, на мотоцикле я не гонял.
— Верю, верю.
— И даже на работу не ходил. Заглянул только вчера на пару часов. Можешь мной гордиться.
— А как насчет таблеток?
— Все нормально, я выпил их вовремя. Мне уже намного лучше.
Когда Полли и Руджеро приехали на виллу, там уже собрались все члены семьи Ринуччи. Не было только Карло и Деллы, которые уехали в свадебное путешествие.
Сначала Полли старалась постоянно находиться рядом с Мэтью, чтобы он не пугался, но малыш быстро адаптировался в новом доме и скоро стал центром всеобщего внимания.
Руджеро всех поразил своим поведением. Он опустился на одно колено перед ребенком, заглянул в его карие глаза и произнес:
— Бонджорно.
— Бон… бон… — повторил малыш.
Руджеро улыбнулся и еще раз медленно проговорил слово.
Мэтью снова радостно залопотал:
— Бон, бон, бон!
Все присутствующие рассмеялись и захлопали.
— Первое слово по-итальянски, — сказала Сара. — Почему бы тебе не взять его на руки?
Руджеро сел на диван, и Сара посадила ребенка рядом с ним. Вскоре малыш осмелел и перебрался к своему отцу на колени.
— Может, все же не надо? — быстро проговорил Руджеро. — Я до сих пор чувствую себя не очень уверенно, боюсь его не удержать. — Хотя я-то знаю: это всего лишь отговорка.
Он вел себя достойно, смотрел на Мэтью с интересом, улыбался там, где требовалось, наблюдал, как малыша моют и одевают, а затем укладывают спать. Договорились, что ребенок пока будет ночевать в комнате Полли, в старой кроватке, которую принесли с мансарды.
— Только не говори, будто эта колыбель была моей, — улыбнулся Руджеро матери.
— Нет, это кроватка Карло, — заявила Сара. — Свою ты умудрился поджечь.
Все рассмеялись, включая Руджеро. Но Полли давно уже заметила, что он наблюдает за всем происходящим как бы со стороны, словно желая скрыть свои истинные чувства.
Пожалуй, Мэтью ему все-таки небезразличен.
Когда ребенок заснул, Руджеро спросил:
— Можете нас оставить на время?
Родственники понимающе закивали и вышли из комнаты. Осталась только Полли. Как только в коридоре затих звук шагов, Руджеро буквально набросился на нее:
— Где фотографии? Можно посмотреть?
— Конечно. Я уже их достала.
Она отдала ему два фотоальбома.
— Спасибо, — кратко поблагодарил он и ушел, не бросив даже взгляда в сторону кроватки.
Этой ночью Полли снова не сомкнула глаз. Она уверяла себя, будто опасается, что Мэтью проснется в незнакомой обстановке и испугается, но это был самообман. Скорее она беспокоилась о его отце. Из окон соседней комнаты на землю падал свет. Видимо, Руджеро тоже не спит, решила девушка.
Она могла себе представить, как он переворачивает страницы фотоальбомов, снова и снова переживая боль утраты.
