Мишель Селмер - Как стать принцессой
– У меня низкий уровень глюкозы в крови, поэтому мне нужно есть пять-шесть раз в день. К счастью, у меня высокий метаболизм, так что я не набираю лишний вес. Это одна из причин, почему женщины меня ненавидят.
– С чего бы им вас ненавидеть?
– Вы шутите? Такую женщину, как я, которая может есть все подряд, не набирая при этом ни унции жира? Некоторые сочтут это непростительным преступлением, словно от меня зависит, насколько я красива или как мое тело переваривает пищу. Вы себе представить не можете, как часто я мечтала быть более обычной, когда была подростком.
Осознание собственной красоты должно было сделать эту женщину надменной, а она говорит о своей внешности с таким пренебрежением и даже с ненавистью к себе. Маркусу даже стало ее немного жаль.
– Я думал, все женщины хотят быть красивыми.
– Большинство из них. Но при этом они не желают, чтобы другие женщины тоже были такими. Им не хочется иметь соперниц. Я была популярна в школе, но у меня не было настоящих подруг.
Это казалось нелогичным.
– Как вы могли быть популярной, если у вас не было подруг?
Ванесса отпила воды из бутылки и ответила:
– Уверена, вы слышали поговорку: «Держи друзей близко, а врагов еще ближе».
– И у вас были враги?
– Довольно много. Те стереотипы о популярных девушках, которых можно увидеть в кино, не так уж преувеличены, как можно подумать. Такие особы порой бывают очень злобными.
Майя перевернулась на спину рядом с ногой Маркуса, улыбнулась ему и загулила. Он, не удержавшись, улыбнулся в ответ. Похоже, девчушка вырастет такой же красавицей, как и ее мать.
– Если популярные девочки были так ужасны, почему вы не заводили школьных подруг среди непопулярных одноклассниц?
– Они боялись меня. Им требовалось немало времени, чтобы разглядеть за красивым лицом мой характер. И едва до них начинало доходить, что я вовсе не сноб и мы начинали дружить, как мой отец снова переезжал в другой город, и мне приходилось идти в новую школу.
– Вы часто меняли место жительства?
– Как минимум раз в год, обычно даже чаще. Мой отец – военный.
Маркусу трудно было это представить. Он предполагал, что мисс Рейнольдс выросла в шикарном загородном доме с отцом – высокопоставленным чиновником – и изнеженной матерью. Несомненно, он во многом ошибался относительно Ванессы.
– Сколько раз вы переезжали?
– Слишком много, потому что отец был инструктором по особому вооружению. За границей мы жили в Германии, Болгарии, Израиле, Японии и Италии, а у себя в стране мы сменили одиннадцать военных баз в восьми штатах. И так продолжалось до тех пор, пока мне не исполнилось семнадцать. Мне иногда кажется, что таким способом отец пытался справиться с тем горем, которое ему причинила мамина смерть.
Маркуса удивило, что Ванесса тоже потеряла мать.
– Когда она умерла?
– Мне тогда было пять лет. Причиной смерти стал грипп, подумать только! Ей было всего двадцать шесть.
– Такая молодая!
– Ей становилось все хуже, а когда она обратилась к врачу, было уже поздно: развилась пневмония. Мой отец тогда находился по долгу службы в Персидском заливе. Думаю, он так и не простил себя за то, что его тогда не оказалось рядом с женой.
Как же несправедливо, когда ребенок так рано теряет кого-то из родителей, к тому же от такой, казалось бы, неопасной болезни! Маркус, по крайней мере, потерял свою мать, когда ему было двадцать восемь лет. Хотя от этого было не легче.
– А как насчет вас? – спросила мисс Рейнольдс. – Где вы жили?
– Постоянно – только во дворце, хотя бывал во многих местах.
– Вам никогда не хотелось стать независимым, пожить отдельно?
«Бессчетное количество раз», – подумал Маркус. Когда люди слышат слово «королевский», они представляют себе жизнь в роскоши и изобилии и не подозревают, что ответственность, связанная с ношением короны, может порой казаться удушающей. Когда приходил момент действовать, каждое принятое решение Маркус должен был сперва соотнести с тем, как оно повлияет на его репутацию среди подданных.
– Мое место – со своей семьей, – объяснил он Ванессе. – Именно этого от меня ждут.
Майя снова загулила и замахала руками, пытаясь привлечь внимание принца. Он пощекотал ее под подбородком, и девочка рассмеялась.
– Если бы мне пришлось все эти годы жить со своим отцом, я бы, наверное, попала в психушку, – сказала Ванесса, скроив кислую мину.
– Вы с ним не ладите?
– У моего отца правило: или беспрекословно его слушаешься, или вон из дома. Скажу так: ему не нравятся принимаемые мной решения.
– Не возражаете, если я спрошу, какие именно?
Она вздохнула.
– Многие. Если подумать, это парадоксально: есть люди, которым я не нравлюсь, потому что они считают меня идеальной, но в глазах собственного отца я вечно поступаю неправильно.
Маркусу показалось, что мисс Рейнольдс преувеличивает. Никакой отец не может относиться к своему ребенку настолько критически.
– Уверен, он доволен тем, что вы собираетесь выйти замуж за короля.
– Даже если я заявлю ему, что я – новая мать Тереза, он все равно найдет, к чему придраться. К тому же я не поведала ему о своих планах. Единственный человек, который знает, где я сейчас, это моя подруга Джесси.
– К чему такая секретность?
– Я не хочу никому ничего рассказывать, пока не буду уверена, что действительно хочу выйти замуж за Габриэля.
– А по какой причине вы можете отказаться выходить за него?
Ванесса замялась. Хотя ей и хотелось получше познакомиться с Маркусом, она не была уверена, стоит ли обсуждать с ним подробности ее отношений с его отцом. Но в то же время не хотелось прекращать этот разговор, потому что сегодняшняя экскурсия явно прошла лучше, чем ожидалось. И сейчас Ванесса, сидя в тени на шерстяном одеяле, чувствуя на своей коже соленый океанский воздух и глядя, как счастливо играет рядом ее дочь, ощущала умиротворение.
Первый час прогулки с Маркусом напоминал хождение на цыпочках по минному полю, потому что они невольно искали в каждом жесте, в каждом слове друг друга скрытый подтекст. Но постепенно Ванесса расслабилась, и принц тоже. Выяснилось, что он гораздо больше похож на своего отца, чем ей сперва показалось. Маркус был очень умен, сообразителен, обладал чувством юмора. И хотя было очевидно, что он еще не составил о Ванессе окончательного мнения, она решила, что уже начала ему нравиться. Или, по крайней мере, не нравилась уже куда меньше. А еще Маркус явно восхищался Майей, которая – вот ведь маленькая кокетка – не сводила с него глаз.
– Может, вы не хотите обсуждать эту тему? – спросил принц, и в его темных глазах мелькнуло подозрение. Неужели мисс Рейнольдс есть что скрывать?
