Мэгги Марр - Клуб голливудских девчонок
Характер Селесты (в чем она едва ли сознавалась себе самой) был столь же разноплановым, как ее владения. Невозможно подняться на вершину Голливуда, не отдавив чьи-то ноги или не заехав кому-нибудь локтем по ребрам. Но была и другая Селеста — мягкая и нежная. В ней по-прежнему жила маленькая девочка, выросшая без матери (об отце даже речи не было), просто Селеста спрятала ее подальше от чужих глаз. С этой легкоранимой девочкой были знакомы очень немногие — строго говоря, только Джессика и Лидия.
Селеста бросила взгляд на меню, которое она так и не открыла. Да и зачем читать? Она закажет зелень с лимоном и филе голубого тунца — там протеин. Студии платили ей за то, чтобы она не ела. Сама она никогда не считала, что изможденные, наркоманистого вида девицы выглядят сексуально. Иные из «врагов по цеху» даже назвали бы ее пышнотелой (если, конечно, такой можно считать фигуру с объемом груди 90 сантиметров при росте 170 сантиметров и весе 53 килограмма). Нет, у Селесты были формы. Роскошные, шикарные, аппетитные, соблазнительные формы, но жира — ни капли, ни грамма.
Селеста отпила чая (переслащенного — от некоторых южных привычек невозможно отказаться) и оглядела патио. Через два столика слева сидел знакомый актер, из числа ее многочисленных бывших любовников, в компании Брэда Грея, в прошлом управляющего и владельца «Бриллштайн-Грей», а ныне главы «Парамаунт». Помнится, актер отдавал предпочтение заднице — наверное, так проявлялось его подавленное когда-то давно либидо, потому что ее грудью он, особенно, не интересовался. Но кто в Лос-Анджелесе хотя бы раз не разворачивался в другую сторону? Должно быть, ее покойная бабка из Теннесси тысячу раз перевернулась в гробу с тех пор, как Селеста переехала в Лос-Анджелес. Из-за того, что она успела повидать и наделать.
Услышав, как громко хлопнула дверь-ширма между патио и рестораном, Селеста подняла голову и увидела Джессику. Она озиралась по сторонам, засовывая мобильный «Блэкберри» в сумочку от Шанель. Селесту всегда поражало, насколько энергичной и собранной выглядела Джессика (даже если в ее личной жизни творилась еще большая неразбериха, чем у Селесты). Ее лицо обрамляли светло-каштановые кудри, солнечные очки от Диор скрывали изумрудно-зеленые глаза. Туфли на высоких каблуках тоже были от Диор, а костюм— от Армани. «Точь-в-точь Кэтрин Хепберн, — подумала Селеста, — только носик получше».
Джессика была ее настоящей подругой (подруги вообще в жизни редкость, а в Лос-Анджелесе и подавно). Джессика знала Селесту и с лучшей стороны (как заразительно она умеет смеяться, едко острить и насколько талантливая), и с худшей (может быть стервой, устроить дикий скандал, подвести) и тем не менее любила ее. Помнится, при первой встрече Джессика не произвела на нее впечатления. Селесте не понравилась гипертрофированная деловитость начинающего агента. Их познакомил Эзикьел Коуэн, первый агент Селесты и бывший владелец Си-ти-эй, когда Джессика пришла туда работать. Эзикьел был явно человеком не робкого десятка, решившись пригласить на ленч двух феминисток. Селеста поняла, что он хочет включить Джессику в команду ее агентов, и, исходи это предложение от кого-нибудь другого, категорически бы ему воспротивилась. Ленч прошел отнюдь не гладко. Джессика не закрывала рот и показалась абсолютной нахалкой, однако Селеста доверяла деловому чутью Эзикьела: он нашел ее, помогал ее карьере, которая тогда, семь лет назад, уже начала клониться к закату. Именно тогда Эзикьел упросил Селесту откликнуться на звонок Джессики, которая пыталась поговорить с ней уже раз пятнадцать.
«Господи, благослови Эзикьела Коуэна», — подумала Селеста, посылая Джессике воздушный поцелуй.
— Как все прошло? — поинтересовалась та, снимая очки.
Селеста вскинула правую бровь (ее коронная фишка, от которой мужчины просто цепенели).
— Вполне неплохо — не считая того, что режиссер отсутствовал, а партнер опоздал на час.
— Не может быть! — ужаснулась Джессика.
— Клянусь говорить правду и только правду: эта женщина не лжет!
— Должно быть, Лидия рвет и мечет.
— Это слабо сказано.
Тут, точно объявили ее выход появилась Лидия и плюхнулась на стул рядом с Джессикой.
— Известно ли вам, где мой режиссер? Слышали? — рявкнула она таким голосом, что сидевшие за другими столами посмотрели в их сторону.
— Все еще на Бали, — с невозмутимым видом сказала Джессика.
— А мне он нужен здесь и сейчас!
— Займар всегда отправляется на Бали между фильмами, — заметила Джессика, наливая себе в стакан «Пеллегрино».
— Нет, с таким составом — Арнольд, Займар и Брэдфорд Мэдисон — фильма не будет! Да что, черт возьми, происходит с этими мужиками? Разве Займар не имеет представителя в Си-ти-эй? Неужели никто из твоих шустрых парней его не обработал?
— Могу дать его координаты, — предложила Джессика, — но не думаю, что он откликнется.
Лидия закатила глаза:
— И как эти люди работают?!
— Они не работают — именно поэтому мы здесь, — усмехнулась Селеста. Приют для сломанных игрушек, бездомных бродяг и вышедших в тираж див, иные из которых были талантливы, но большинство нет. Все они предприняли паломничество в страну киногрез, надеясь заполнить пустоту внутри.
— Как насчет заказа? — спросила Лидия, просматривая меню.
— Уже, — ответила Джессика, — Ким сделала его по телефону.
— А откуда ты знаешь?..
— Она позвонила Тодди. — Джессика перебила Лидию на полуслове и, кивнув в сторону Селесты, продолжила: — Она, если я не ошибаюсь, сидит на предсъемочной диете из зеленого горошка с лимоном и филе тунца.
— Я настолько предсказуема? — улыбнулась Селеста.
— Только в вопросах диеты. А в остальном ты загадочна, как всегда.
Прекрасно, когда тебя так хорошо знают. Пожалуй, эти двое были единственными, кто не ползал перед ней на брюхе (даже родственнички из Теннесси вели себя как законченные подхалимы).
— Значит, режиссер и исполнитель не объявились. А как дела у нашей малышки-сценаристки? — поинтересовалась Джессика, откусывая от бейгеля. — Слушай, Лидия, ты связываешь слишком много надежд с начинающим автором.
— Она потянет. — Селеста бросила выразительный взгляд на своего агента. — Не подкачает.
— Да ну? — Джессика откинулась на стуле. — Серьезная похвала со стороны мисс Соланж, которая повидала в жизни многое.
— Вот именно, и она справится. Сегодня она даже назвала меня Сиси.
— Потребовалось всего четыре встречи за шесть дней, и мы отучили Мэри-Энн величать тебя мисс Соланж, — сказала Лидия, когда официант поставил перед ней салат «Кобб» с голубым сыром.
