Лина Мерканто - Образец женской логики
— Привет, Мартин. Кто это с тобой?
— Это Виолетта, подруга Цецы, — нехотя сообщил Мартин. — Я ей пытаюсь растолковать, что здесь почем, но она не верит.
— А о чем речь? — поинтересовался вновь прибывший. — Кстати, меня зовут Минчо.
Виолетта нерешительно улыбнулась ему.
— Я ищу работу. А Мартин…
— Ей надо намолотить семьсот долларов, да еще быстро, — вмешался в разговор Мартин. — Я ей назвал один-единственный способ сделать это. Вот и все.
Минчо едва заметно улыбнулся.
— Вы умеете делать что-нибудь?
— Я художница. То есть только учусь. Могу быстро рисовать портреты.
— Проверим. — Минчо вытащил из стоявшей рядом сумки тетрадь и ручку. — Нарисуйте кого-нибудь.
Виолетта замялась.
— Кого?
— Да хоть Мартина или меня.
— Лучше вас.
Мартин надулся и отошел. Виолетта принялась за работу.
— Только сделайте скидку на то, что я никогда не работала ручкой, — сказала она, рисуя.
— Я должен сидеть неподвижно?
— Совсем не обязательно. Ведите себя естественно. Тогда получится лучше.
Пока она рисовала, Минчо внимательно разглядывал ее. На редкость красивое лицо, из тех, на которые хочется смотреть и смотреть. И эти необыкновенные глаза. А еще есть в ней что-то трогательно-беззащитное. Неиспорченная еще девочка. Сама не знает, кто она.
— Готово. — Виолетта протянула ему тетрадь.
То, что он увидел, поразило его. С тетрадного листка на него смотрело его лицо, только лучше, значительнее, чем то, что он привык видеть каждое утро в зеркале. Минчо взглянул на девушку с новым интересом.
— А вы действительно умеете рисовать. Это же надо! И всего за десять минут. Никогда ничего подобного не видел. У меня идея. За место художника на улице надо платить, и немало.
— Я знаю. Это мне не по карману.
— Вот именно. Но почему бы вам не предложить свои услуги в каком-нибудь ресторане?
— Я не совсем понимаю.
— Сейчас поймете. Я, честно говоря, это сам только что придумал. Вы видели в ресторанах цветочниц? Они ходят от столика к столику и предлагают всем цветы. А вы можете точно так же предлагать портреты. Надо только договориться с администрацией. Будете им отстегивать процент от выручки. Это уж как договоритесь, а остальное ваше. Ну как?
Виолетта просияла.
— Минчо, вы гений! Это просто блестящая идея. — И, повинуясь порыву, обняла его за шею и расцеловала в обе щеки.
Он вдруг смутился.
— Эй-эй, полегче, а то весь пляж сбежится посмотреть, что здесь происходит.
Но Виолетта уже не слушала его. Ей не терпелось претворить его замысел в жизнь. Она быстро оделась, крикнула Минчо на ходу:
— Как говорит Цеца, с меня причитается! — И была такова.
Мартин подошел и присел рядом. Помолчал, глядя на море. Вздохнул.
— И как это тебе удается, ума не приложу. И пяти минут не прошло, а она уже тебя поцеловала.
6
Георгий сидел за завтраком и лениво ковырял вилкой яичницу. Аппетита не было. Ночь прошла почти без сна. Он забылся только под утро и встал совершенно разбитым. Накануне ночью он несколько раз пытался достучаться до Виолетты, но за ее запертой дверью царила полная тишина.
Было уже почти двенадцать часов, а она все не появлялась. Охранники сообщили, что купаться она тоже не ходила. Наверное, не хочет его видеть. И Атанас не вернулся. Он и Станчо рано утром выехали на встречу с человеком Дончева. Куда они запропастились?
Георгий нетерпеливо забарабанил пальцами по столу. Нет ничего хуже неизвестности.
Вошла горничная убрать со стола. Она искоса поглядывала на хозяина, удивляясь произошедшей с ним перемене. Лицо посерело, мешки под глазами набрякли, от его обычной утренней жизнерадостности не осталось и следа. Перед ней сидел пожилой человек с покрасневшими от недосыпа глазами.
— Еще кофе, хозяин? — спросила она.
— Не надо. Тиминушка не вставала?
— Нет. Ее сегодня еще никто не видел.
— Странно. Она обычно рано встает. Разбудите ее. У нее скоро урок рисования.
— Да, хозяин.
Через несколько минут она вернулась.
— Я стучала ей, и громко. Не отвечает. Может быть, случилось что-нибудь? Я думаю, вам следует подняться к ней самому.
— Спасибо за совет. Вы свободны.
Он почувствовал глухое раздражение. Что она хочет доказать? Что вообще такого ужасного произошло? Атанас прав, пора бы ей уже и повзрослеть.
В дверь снова заглянула горничная.
— Пришел господин Маринов. Куда его проводить?
— Давайте его сюда. Я сам с ним поговорю. А вы попытайтесь еще раз достучаться до Тиминушки.
Иван стремительно вошел в столовую и протянул Георгию руку.
— Добрый день. А где Виолетта?
Георгий тяжело приподнялся со стула и крепко пожал протянутую руку.
— Добрый день, Иван. Хотите кофе?
— Нет, спасибо. Если можно, стакан холодной минеральной воды. Сегодня такая жара.
Георгий позвонил.
— Минеральной воды для господина Маринова. Похолоднее. Присядьте, Иван, — обратился он к художнику. — Тиминушка сейчас спустится. Она что-то припозднилась сегодня. Как ее успехи?
Иван удобно устроился у стола, положил ногу на ногу и широко улыбнулся.
— Она выше всяких похвал. Если так пойдет дело, мои услуги скоро не понадобятся, что само по себе огорчительно, мне нравится с ней заниматься.
— По-моему, это взаимно. Она говорит о вас только в превосходной степени.
— Я давно хотел поговорить с вами о ее будущем. Ей тесно здесь. Человеку ее таланта необходимо расширить горизонты. Потусоваться среди себе подобных. Самое лучшее было бы отправить ее обратно в Италию, во Флоренцию или в Рим. Она может вырасти в поразительного мастера. Держать ее здесь — значит задушить ее талант.
— Не кажется ли вам, что вы вторгаетесь на недозволенную территорию? Я сам решу, что лучше для моей дочери.
Иван нимало не смутился.
— Я только позволил себе дать вам совет. И поверьте, я исхожу только из ее интересов.
Георгий как-то сразу осунулся и поник, как будто из воздушного шарика выпустили воздух.
— Простите. Я был слишком резок. Я знаю, что вы хорошо к ней относитесь. Но я так недавно обрел ее. Расстаться вновь просто выше моих сил.
Иван внимательно наблюдал за ним. Такого Столарова он видел впервые.
На пороге возникла горничная. Она растерянно развела руками. Георгий быстро встал и обратился к Маринову.
— Пойдемте, Иван. Она с утра не подает признаков жизни. В комнате полная тишина. Может быть, вам удастся извлечь ее оттуда.
— Но я не хотел бы…
— Пустяки. Идемте.
