Элизабет Уолкер - Странный каприз
— Что, у мамы новый приятель?
— Ага, — отозвался мальчик. — Все время здесь крутится. И сегодня он тоже был, только мама не хотела, чтобы ты его видел. Помнишь, как ты издевался над тем, предыдущим?
Крейг широко улыбнулся.
— Он того стоил! А этот как, получше?
— Да, этот вроде ничего. Он адвокат или кто-то в этом роде. Папа, а куда мы поедем?
— Куда хочешь, сынок.
Обычно Присцилла не швыряла деньги на ветер, но по случаю одержанной победы позволила себе пообедать в ресторане. Присцилла обедала одна, но не скучала в одиночестве: она любила рассматривать людей за соседними столиками, ловить обрывки чужих разговоров и додумывать для себя их истории.
В этот вечер за соседним столиком сидела, держась за руки, совсем юная пара: юноша и девушка не отрывали глаз друг от друга, и лица их были полны тревоги. «Что угрожает их любви? — задумалась Присцилла. — Родительские запреты? Денежные проблемы? Нежеланная беременность?» Присцилла не слышала ни слова из их тихого разговора, но по тому, как заулыбались они к концу ужина, как глаза их осветились радостью, она догадалась, что их любовь готова преодолеть все преграды.
И вдруг ей вспомнился Крейг Джеймс Пинкни-третий… Присцилла положила вилку и погрузилась в столь глубокую задумчивость, что официантка, давно уже пожиравшая завистливым взглядом ее наряд, вместо вертевшегося на языке вопроса: «Где вы купили такую шляпу?» — спросила, как Присцилла себя чувствует.
— Прекрасно, — ответила Присцилла. Отрешенное выражение исчезло с ее лица. — Просто великолепно.
Он просто зануда, говорила себе Присцилла. Чопорный и мрачный зануда. Однако есть в нем что-то неотразимо привлекательное… И, предлагая Присцилле беседу наедине, он скорее всего не имел в виду ничего такого. Но у Присциллы было твердое правило: не смешивать деловые отношения с личными. А мистер Пинкни одновременно раздражал и привлекал ее к себе. Это смущало ее и сбивало с толку.
Как он не похож на Перси! Бывший муж Присциллы одобрял любые проявления ее яркой индивидуальности и даже подначивал ее на самые рискованные эксперименты. Присцилла была счастлива — да и какая женщина не счастлива, когда любимый человек разделяет ее вкусы и увлечения?..
Слишком поздно она заметила, что Перси впал в эмоциональную зависимость от нее и уже не может обходиться без ее поддержки. Он бросил приличную, хорошо оплачиваемую работу и целыми днями околачивался у нее в магазине. Он изводил ее своими жалобами и требованием постоянного внимания, а Присцилла не могла понять, почему нормальный вроде бы мужчина, прожив несколько лет рядом с ней, превратился в беспомощного капризного недоросля.
Присцилла и Перси как будто поменялись ролями: она выходила на охоту в суровые каменные джунгли, он поддерживал огонь и обеспечивал ей домашний уют. Это было бы прекрасно, если бы Перси хоть что-то представлял сам по себе! И в конце концов Присцилла ушла — даже не ради себя, а ради него. Впрочем, на сегодняшний день прогресс был невелик: Перси беспрерывно попадал в какие-то переделки, ни на одной работе не удерживался больше месяца и надоедал ей постоянными письмами и звонками.
Удивительно, с какой скоростью он спустил деньги, заработанные Присциллой! Расставаясь, они продали дом и магазин и все честно поделили пополам. Присцилле до сих пор тошно становилось при мысли, что Перси не открыл, как обещал, собственного дела, даже не вложил деньги в какое-нибудь прибыльное предприятие — просто растратил. В то время Присцилле слишком тяжело было оставаться в Сан-Франциско — хотелось уехать куда-нибудь на край света. И она выбрала Бостон, где ее антикварный бизнес обещал успех. Пока что здесь она чувствовала себя чужестранкой, но надеялась, что когда-нибудь сможет назвать Новую Англию своим домом.
Присцилла уплатила по счету и наградила официантку, не отрывавшую глаз от ее шляпы, щедрыми чаевыми. От мистера Пинкни, ясно, она такого восхищения не дождется! Наверняка ему нравятся женщины в строгих синих костюмах или неотличимых друг от друга вечерних платьях. А у Присциллы ни одного делового костюма в гардеробе сроду не было! И правильно: одежда должна быть не костюмом, а нарядом. Если мистер Пинкни этого не понимает — тем хуже для него.
Вернувшись домой, Присцилла накормила свой зоопарк и задумалась. Праздничный вечер еще не кончен. Присцилла была слишком взбудоражена, чтобы устроиться у телевизора или взяться за чтение. До сих пор она полагала, что, заполучив дом, немедленно достанет блокнот и начнет разрабатывать план действий: подумает, какие части дома более всего нуждаются в переделке, где найти рабочих, сколько примерно это будет стоить… Но вместо этого вдруг обнаружила, что листает телефонную книгу в поисках номера мистера Пинкни.
Разумеется, телефон в книге был. Агенты по недвижимости даже на визитных карточках пишут свой домашний номер — боятся пропустить важного клиента. Не успела Присцилла спросить себя, что же, собственно, хочет ему сказать, как пальцы ее сами собой набрали нужный номер.
Трубку сняли после второго звонка.
— Крейг Пинкни.
— М-м… Мистер Пинкни, это Присцилла Ларсон. Вы, наверно, знаете, что Говарды приняли мое предложение о продаже дома.
— Да, знаю. Примите мои поздравления, мисс Ларсон. — В голосе его по вполне понятным причинам не слышалось дружеского тепла. — Мистер Эмхерст рассказал мне, как вы уговорили Говардов в последнюю минуту. Вы приобрели дом довольно необычным путем, чтобы не сказать хуже.
Как ни странно, эта холодная отповедь ободрила Присциллу. Чувство триумфа охватило ее, и она расхохоталась прямо в трубку.
— Совершенно верно! Право, жаль, что вы не смогли предложить Говардам ничего подобного. Не все и не всегда, знаете ли, можно купить за деньги. Впрочем, я не собираюсь радоваться вашему поражению. Если честно, я хотела бы пригласить вас со мной выпить. В знак извинения за свое поведение в ресторане. Вчера вы меня сильно разозлили, но я не хочу выглядеть грубиянкой.
— Вы имеете в виду, сегодня вечером? — поинтересовался Крейг после паузы.
— Да, прямо сейчас. Я в Чарльстоуне.
— Благодарю за приглашение, — холодно ответил Крейг, — но, боюсь, сегодня вечером я занят.
Присцилла ощутила разочарование и легкую обиду. Чем это он занят? Завтра рабочий день, и непохоже, чтобы Пинкни в такой час собирался куда-то ехать. Но, похоже, ее обществу он предпочитает какое-нибудь дурацкое телешоу.
— Ну что ж, нет — так нет, — сказала она. — Надеюсь, вы не в обиде на меня за дом? Или за ту выходку в ресторане?
