Элизабет Хой - Пейзаж с незнакомцем
– Просто чудесно, что он приезжает. Он наверняка даст дельный совет, – немного задыхаясь, кивнула Дженни.
– Вероятно, он порекомендует мне вернуться в Лондон и проконсультироваться у его почтенного папы. А я и помыслить не могу, чтобы уехать в Лондон в самый разгар лета… только затем, чтобы Дейвенгем взглянул на меня. Я еще не умираю!
Несмотря на смелые, вызывающие слова, в голосе его появились некоторая хрипота и слабость.
– Ты слишком много говоришь, – предостерегла отца Дженни.
– Наверное, – без всяких сожалений согласился он. – Но так скучно лежать в постели, да еще без сна. Клэр готовит мне целебный отвар, который, как утверждает Синьёк, поможет мне уснуть. А пока расскажи мне, как у тебя дела. Клэр говорит, ты познакомилась с каким-то историком, приехавшим на остров для изучения местных традиций, которые хочет описать в будущей книге. Ты возила его в Урбино?
– Да, возила, – призналась Дженни. – Я хотела показать ему, как танцуют kolo.
– Где ты встретила этого типа… как ты с ним познакомилась?
– На набережной, когда покупала на рынке продукты, – уклончиво ответила Дженни. – А сегодня утром я случайно встретила его возле собора, – продолжала она, – и мы вместе осмотрели его. Он с большим знанием дела говорил об архитектуре и, похоже, хорошо знает историю Балкан.
– Так он знает историю создания собора? – спросил Эдриэн.
– По-моему, да. Он рассказал о нашествиях иноземцев на остров и о том, какой след они оставили в жизни острова. Но что меня поразило больше всего, так это его восхищение красотой собора. Он сказал: «Только любовь могла воздвигнуть такой храм».
Когда она повторяла эти слова, в ее голосе звучала нежность. Из уст отца вырвался одобрительный возглас.
– А что он пишет? Он рассказывал тебе о своих работах? – спросил он.
Дженни кивнула:
– Он создает серию книг об островах Европы. У него уже вышли путевые заметки о Сардинии, Корсике и греческих островах. Сейчас он работает над путеводителем по островам Адриатического моря, готовит книгу о Зелене.
– Кажется, у него вполне подходящее для этого состояние души. Мне понравилось, как он сказал про наш маленький собор: «Только любовь могла воздвигнуть такой храм». – Старик задумчиво повторил эти слова. – Интересно, не захочет ли он посмотреть на мою работу с изображением собора?
Из груди Дженни вырвался резкий вздох. Неожиданное предложение отца смутило ее. Когда Глен поинтересовался, нельзя ли ему как-нибудь посмотреть работы отца, она дала ему решительный отпор. Ей казалось невероятным, что отец пожелает принять незнакомца… а он сам приглашает его!
– Пригласи его на обед, куколка, – импульсивно произнес отец.
– Но тебе прописан покой, папа! – смущенно ответила она.
Эдриэн Роумейн нетерпеливо махнул рукой. Он не привык, чтобы его желания не выполнялись.
– Вся эта суета из-за легкого сердечного недомогания! – возмутился он. – Я не говорю, что встану и буду развлекать твоего друга. Вы с Клэр пригласите его на ленч, а затем он может подняться сюда и побеседовать со мной. Через несколько дней, когда я окончательно окрепну, покажу ему мое полотно. А теперь отправляйся спать, уже очень поздно. Как, ты сказала, зовут этого человека?
– Харни, – тихо ответила она. – Глен Харни.
Дженни кротко пожелала отцу спокойной ночи и вышла из комнаты.
Дженни постаралась как можно быстрее нырнуть в постель. Если бы она смогла заснуть, ни о чем не думая! Но на нее нахлынули самые разнообразные воспоминания о минувшем дне. Беспричинное чувство вины снова охватило ее.
Этот поцелуй на вершине горы при лунном свете… она заставляла себя думать о нем спокойно. Просто невинный короткий поцелуй… не более чем реакция на романтичную красоту природы. Но почему при одной мысли о нем у нее так нестерпимо болит сердце?
Утром Дженни проснулась позорно поздно… почти в десять часов! Но ведь она легла так поздно, успокаивала себя Дженни. На нее нахлынули воспоминания о событиях вчерашнего дня. Папа! Как он сейчас? Соскочив с постели, она наскоро умылась и побежала по коридору, где столкнулась с Клэр, выходящей из комнаты больного.
– Папа… – боясь дышать, начала Дженни. – Как он сейчас?
– Ночь прошла спокойно. Я сидела с ним. – Клэр подавила зевок.
– Ах, Клэр, ну разве я не могла с ним посидеть? – обиделась Дженни. – По крайней мере, я бы помогла тебе! Можно было дежурить по очереди.
– Ночь уже прошла, – напомнила сестре Клэр. – Сейчас я в любом случае иду спать.
– Я позабочусь, чтобы никто в доме не шумел, – пообещала Дженни. – Папа сейчас спит или мне пойти и посидеть с ним?
– К нему только что пришла медсестра, – сообщила Клэр.
– Медсестра? – встревоженно переспросила Дженни.
– Доктор Синьёк решил прислать медсестру. Надо делать уколы и еще какие-то процедуры, а она лучше нас справится с этим. Она из сестринского ордена монахинь. На вид очень милая, но, похоже, обладает твердым характером, так что, думаю, она справится с нашим папой! – Еще раз зевнув, Клэр ушла.
Дженни сбежала по лестнице. На террасе она застала Жерве, мрачно поглощающего обильный завтрак.
– Я думал, ты никогда не встанешь, – упрекнул ее он. – Через несколько часов я сяду на это проклятое судно. Как ты думаешь, может быть, мне не ехать, раз заболел Эдриэн? – с надеждой добавил он.
– Разумеется, ты должен ехать, – заявила Дженни с решительностью, в которой не было необходимости.
– Ну, спасибо! – с горечью ответил Жерве.
Но тут же, смутившись, девушка добавила:
– Прости, Жерве. Я сегодня бестактна и говорю глупости, потому что очень волнуюсь за папу!
Поняв, что она смягчилась, Жерве предложил напоследок сбегать на пляж и поплавать. Дженни согласилась, и через несколько минут они уже шли на пляж.
После ленча она отвезла его на пристань, где уже стоял пароход. Было невыносимо жарко, на пристани не было ни души, на Зелене наступила сиеста.
Взглянув на kafana, Дженни подумала: может быть, зайти к господину Синьёку и передать Глену приглашение на ленч?
– Могла бы притвориться, будто тебе немного жаль, что я уезжаю! – поцеловав на прощание, укорил ее Жерве.
Но она не слышала его, потому что в этот момент увидела Глена Харни, спускающегося по лестнице из верхней части города. К тому времени, как Жерве поднялся на борт судна и оно благополучно отчалило, Глен уже направился к kafana. Заметил ли он ее? Безусловно… ведь от нее не ускользнул его мимолетный взгляд, когда он спустился на набережную и повернул к kafana! Он не остановился и не заговорил с ней! Это ее озадачило, но ей было некогда размышлять: она уже почти поравнялась с ним. Глен подошел к двери kafana, поприветствовал Дженни и вошел внутрь, закрыв за собой дверь и чуть не прищемив ей нос! Ошеломленная, Дженни остановилась. Какое неприкрытое пренебрежение! Но почему?
