Алекс Райдер - Предсказание звезд
Катриона со вздохом сдалась.
— Да… Пожалуй, ты права. — Она сделала глоток минеральной воды и постаралась припомнить все, что он ей рассказывал, что могло бы указать на слабое место в его броне, но это была напрасная трата времени. У таких людей, как Райан Хайнд, нет слабых мест. Они как хладнокровные хищники в океане жизни.
Интересно, что бы она стала делать, если бы он прямо сейчас вошел со своей очередной подружкой? Она закрыла глаза, отпустив на свободу свое воображение…
Вот он помедлил в дверях, и шум разговора затих, одного лишь его появления было достаточно, чтобы зарядить атмосферу. Женщины стали дышать быстрее, их глаза заблестели под воздействием его обаяния. Его серые глаза бесстрастно озирали зал до тех пор, пока не увидели ее, и тогда… невероятно… он улыбнулся! Стук сердца отдавался у нее в ушах, пока он приближался к их столику. Сейчас он скажет, что просто забыл, где она живет, и неустанно разыскивал ее все эти недели! Райан был уже рядом, и тут она увидела его настоящую улыбку — холодную и отчужденную, как признание того, что они однажды мельком встречались. Потрясенная, она наблюдала, как он без слов проходит мимо. Он и его спутница расположились за соседним столиком. Вот он наклонился к девушке и что-то прошептал ей на ухо. Девушка бросила взгляд на Катриону, ухмыльнулась и что-то прошептала ему в ответ, и оба они рассмеялись. В ярости Катриона вскочила на ноги, подошла к ним, схватила со стола графин с водой и вылила ему на голову…
— Извини! — раздался вдруг голос. — Ты заснула?
Она открыла глаза и смущенно улыбнулась Мадж.
— Прости… Я грезила наяву.
— Хмм… Мы обсуждали Райана Хайнда, помнишь?
— Как я могу забыть? Чем больше я о нем думаю, тем злее становлюсь. Если бы я каким-то образом могла дотянуться до его шеи… — Она едва не заскрипела зубами, и ее глаза превратились в щелки. — Иногда мне хочется быть мужчиной.
— Это всем хочется, моя дорогая. Но, раз уж мы женщины, превосходство нашего разума должно вступить в борьбу с превосходством их мускулов. Так написано в книге жизни. Поэтому давай сосредоточимся на решении проблемы, а не будем потворствовать фантазиям.
Катриона решительно кивнула.
— Одну вещь мы знаем наверняка. Мы знаем, что он каждый вечер обедает в «Кардини». Что, если я заявлюсь туда, подойду прямо к его столику и… и вылью ему на голову графин с водой?
Мадж эта мысль не слишком вдохновила.
— Чересчур примитивно, — заметила она и задумалась. — Тем не менее это открывает кое-какие возможности. Ты действительно хочешь унизить этого негодяя?
— Чертовски верно, хочу. И чтобы людей вокруг было как можно больше. — Ее глаза засверкали от такой перспективы. — Лучшего места, чем переполненный ресторан, не найти! Но не просто ресторан, заметь, а «Кардини», куда ходят только сливки общества.
На губах Мадж заиграла плутовская улыбка.
— «Кардини» — это здорово, но я думаю, что ты могла бы сыграть и перед более многочисленной аудиторией. Лондонские газеты с удовольствием опубликуют снимок Райана Хайнда, получающего по заслугам от руки обманутой им женщины. Это увеличит их тираж по крайней мере на полмиллиона экземпляров.
Катриона широко раскрыла глаза.
— Но… но как?
— О, это я легко смогу устроить, — беззаботно сказала Мадж. — Мой старый добрый друг из агентства новостей пришлет одного из своих фотографов, чтобы запечатлеть эту сцену для потомства. — Она улыбнулась, кашлянула и прибавила: — Хотя нужно придумать что-то более оригинальное, чем графин с водой. Что-нибудь, о чем будет говорить весь город. Я знаю женщину, которой однажды представился случай публично унизить обидчика. Он был уважаемым членом парламента, но после ее выступления ему пришлось подать в отставку… Хотя я сомневаюсь, что тебе удастся зайти так далеко.
— Почему? — возмущенно спросила Катриона. — Макнейлов нелегко рассердить, но, если уж решились, мы не брезгуем никакими средствами, чтобы нанести удар.
— Хмм… — сказала Мадж, задумчиво глядя на нее. — После этого тебе, возможно, придется на пару недель уехать из Лондона. Пока пыль не осядет. Я дам тебе знать, когда можно будет вернуться.
Катриона осторожно посмотрела на старшую подругу.
— Ничего незаконного? Я не стану участвовать в…
— Все в рамках закона, но это потребует настоящего актерского мастерства.
Катриона нетерпеливо произнесла:
— Я играла Офелию в школьной постановке «Гамлета».
Рот Мадж изогнулся в усмешке.
— У женщины, роль которой тебе придется сыграть, темперамент такой, что бедной Офелии и не снилось.
Катриона вздохнула и пожала плечами.
— Все равно я смогу.
Мадж еще мгновение изучала ее, затем решительно закончила:
— Посмотрим. Обсудим все через пару дней, когда я вернусь из Франции. — Она подняла свой бокал и улыбнулась. — За потопление «Золотой Лани».
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
От ледяного вечернего воздуха Катриону бил озноб. Стоять на сквозняке в дверях магазина было холодно и неуютно, а ее наряд, который больше подошел бы для показа высокой моды в Париже, оставлял открытым больше, чем закрывал.
Когда Мадж вернулась из Франции и принялась объяснять ей свой план, Катриону охватили недобрые предчувствия, а уж когда она увидела туалет, который ей предстояло надеть для исполнения этого плана, то едва не взбунтовалась. С ярко-красными туфлями на шпильке она еще могла смириться, и подходящая к ним кожаная сумочка смотрелась неплохо. Но белые брючки с кружевными вставками и крошечный топ, в котором она выглядела практически обнаженной, заставили ее содрогнуться. А вершиной всего был парик платинового цвета с розоватым оттенком. Ничего более вульгарного ей в жизни не приходилось видеть.
Она вопросительно посмотрела на Мадж и попыталась протестовать:
— Это нелепо! Если я не умру от холода, то меня арестуют за неприличное поведение в общественном месте!
— Ничего подобного, не арестуют. В Вест-Энде полно девушек, одетых гораздо более вызывающе. К тому же чем непристойнее ты будешь выглядеть, тем лучше. Когда ты вплывешь в «Кардини», ни у кого из посетителей не должно остаться сомнений, чем ты зарабатываешь себе на жизнь. И не забудь о макияже, когда ты туда отправишься. Много туши и ярко-красная губная помада. В таком виде, да еще в парике, тебя родная мама не узнает.
Слава Богу, с облегчением подумала девушка. И тут же с сомнением посмотрела на Мадж.
— Но это значит, что и Райан Хайнд может меня не узнать!
— Будем надеяться, что нет.
— Но почему? — со вздохом спросила она, разочарованная. — Я хочу, чтобы он знал, что это я. Это… это трусость — прятаться под чужой внешностью.
