Шери Макгрегор - Ловец мечты
Сонни тяжело вздохнула. Нет-нет, не следует о нем вспоминать. Ведь она же от него избавилась. И она больше не позволит ему…
Тут послышался смех Джесси. В следующую секунду они с Джозефом вошли в кухню.
– Привет, мама! – завопила малышка. Она с обожанием смотрела на Джозефа. – Он опять катал меня на Черном Вихре. – Джесси вскарабкалась на стул рядом с Сонни. – Мне здесь нравится.
– Мне тоже, моя дорогая. – У Сонни перехватило горло, когда она вспомнила о своем положении. Ведь очень может быть, что скоро ей придется отсюда уехать.
– Надеюсь, вы не возражаете против таких поездок? – Джозеф сел напротив нее. – Наверное, я должен был сначала спросить разрешения.
– Нет, все в порядке. – Сонни взяла себя в руки и улыбнулась. – Малышке это нравится, и я знаю, что с вами она в безопасности.
Хотя они с дочкой приехали сюда совсем недавно, Сонни чувствовала, что на Джозефа и Анну вполне можно положиться. Но к сожалению, она не сможет во всем им довериться. Подобную ошибку она уже как-то раз совершила и поплатилась за это. Да, ей во что бы то ни стало следует проявлять осторожность – пусть даже Джозеф очень ей нравится.
В это утро Сонни выписала больному рецепт и, провожая, с улыбкой сказала:
– Выздоравливайте побыстрее.
Тут появились Джим и Мерсед, и она, приветливо улыбнувшись молодой паре, вышла из-за стола, чтобы осмотреть Джима.
– Опухоль заметно спала.
– Мне надо снять швы. – Он показал на глаз.
– Садитесь. Придется немного подождать.
Сонни вызвала следующего – эта женщина, вставая, поморщилась от боли. Сонни помогла ей подняться и оглянулась на молодых супругов. Мерсед вопросительно посмотрела на нее – очевидно, ей требовалась очередная порция противозачаточных таблеток. Отвернувшись, Сонни заставила себя сосредоточиться на очередной пациентке.
В смотровой комнатке женщина объяснила ей, что несколько недель назад у нее была полостная операция.
– Все еще болит, – пожаловалась она, хотя розовый шов выглядел нормально.
– Болит, когда вы двигаетесь? – спросила Сонни.
– Ужасно колет. – Лицо женщины исказилось. – Как будто кислоту льют на живот. Не больно, только когда я лежу на спине.
– Пожалуйста, ложитесь. – Сонни помогла ей лечь, потом сделала короткую запись в карточке. Возможно, у больной просто парестезия, то есть повышенная чувствительность кожи; это пройдет через несколько недель. – Подождите, доктор сейчас придет, – сказала Сонни.
Она вышла в холл и тут же увидела Джозефа, выходившего из второй смотровой комнаты. Он улыбнулся и спросил:
– Как там наши больные?
– Только что пришли Джим и Мерсед. Ему нужно снять швы. И еще четверо ждут очереди.
Джозеф взял карточку и просмотрел ее.
– Парестезия? – Он задумался. – Что ж, возможно, ваш диагноз точен. Но если бы я делал операцию, то правильно наложил бы швы. Может, тогда у нее не было бы этих осложнений.
Неожиданное бахвальство Джозефа развеселило Сонни. Впрочем, она уже знала, что доктор Делейни прекрасный специалист.
– Согласна, – сказала она со смехом. – Я должна признать, что вы шьете очень хорошо.
Джозеф кивнул на ближайшую дверь.
– Я уже дал указания миссис Бернал в первом кабинете. Не могли бы вы выдать ей препарат? Пузырек лоперамида гидрохлорида. И скажите, что я велел на время отменить джалапенос.
Сонни улыбнулась – хорошо, что у миссис Бернал нет более серьезной болезни.
– Я еще скажу ей, чтобы пила побольше жидкости.
– Прекрасная мысль. – Джозеф подмигнул ей и уже собрался уходить. Но потом вдруг обернулся и вполголоса добавил: – Мой саквояж на столе. Надо, чтобы противозачаточные таблетки попали туда, куда следует. Приготовьте их.
Джозеф исчез в своем кабинете, и только через несколько секунд Сонни поняла, что он говорил о Мерсед.
Она нашла таблетки, переложила их в карман халата и занялась оставшимися пациентами. К счастью, у них ничего серьезного не было, и вскоре в приемной остались только Джим и Мерсед.
Джозеф вышел из кабинета.
– Твоя очередь, Джим. – Он посмотрел на Мерсед: – Не могли бы вы остаться тут и посплетничать с Сонни? Это недолго.
Когда мужчины ушли, Мерсед придвинулась к Сонни.
– Он вам сказал? Вы ведь понимаете, о чем я?.. Сонни протянула ей пачку таблеток. Мерсед засунула их в сумочку и с облегчением вздохнула:
– Слава Богу. Я уже пропустила один день.
– Если пропустили, то не рассчитывайте, что таблетки помогут, – предупредила Сонни. – Вам нужно принять другие меры.
– Но как я смогу их скрыть?
«Но почему же она скрывает это от мужа? – подумала Сонни. – А впрочем, не имеет значения. Должно быть, у Мерсед есть на то причины».
Тут открылась наружная дверь, и в приемную вошел шериф.
– Доброе утро, леди. – Он чуть приподнял форменную шляпу.
Мерсед побледнела и покосилась на Сонни. Та поборола свой страх и с невозмутимым видом спросила:
– Чем могу помочь, шериф?
– Просто небольшая проверка. – Он прикоснулся к своему оружейному поясу и пристально посмотрел на Мерсед. – Как Джим?
– Ему снимают швы, – с дрожью в голосе ответила молодая женщина.
Шериф покачал головой и усмехнулся:
– Скажи ему, чтобы знал, с кем пить. Не хочу, чтобы его еще раз изувечили.
Мерсед молча кивнула. Сонни тоже молчала. Шериф Мартинес снова приподнял шляпу и шагнул к двери.
– Счастливо оставаться, леди.
– Зачем он приходил? – спросила Сонни.
Мерсед пожала плечами:
– Я думаю, он просто делает свою работу.
Тут дверь кабинета распахнулась, и Джозеф с Джимом вышли в приемную. Швов на лице парня не было. Молодые супруги тотчас же направились к выходу и покинули клинику.
Повернувшись к Джозефу, Сонни спросила:
– Если Мерсед так трудно сюда приходить, то, может быть, надо давать ей побольше таблеток? Она уже пропустила один прием.
– Я очень за нее беспокоюсь, – со вздохом сказал Джозеф. – Джим почти не выпускает ее из дома. Если бы я не установил интервал в три месяца, я бы ее вообще не видел.
– Что именно вас беспокоит? – Ей казалось, она уже знает ответ.
Джозеф нахмурился и пробормотал:
– Не думаю, что он поднимает на нее руку, но все же…
– У нее здесь есть родственники?
– Своего отца она не знала, а мать умерла.
– Ох… – Сонни невольно отвела глаза.
– Я бы помог ей, – продолжал Джозеф. – Она прекрасно знает, что если бы решилась уйти от Джима, то могла бы пожить у меня.
Он, конечно, предложит ей убежище, но Сонни понимала, что молодая женщина на это не согласится. Гордость не позволит. Та же самая глупая гордость, которая и ей не позволяла прибегнуть к помощи друзей, но позволяла мужу отравлять ее жизнь.
