Джессика Харт - Весна в провинции
— Ты ошибаешься, — тихо сказала Джорджия. Ей удалось наконец-то успокоиться, и она снова смело посмотрела Маку в глаза. — Ты не любишь меня. Ты хочешь меня. Тебе нравится получать удовольствие от нашей близости, но меня ты даже не замечаешь.
— Что за чушь! Конечно, ты изменилась за последнее время, но это не значит, что я стал хуже к тебе относиться. Я люблю тебя, Джорджия. Я был последним идиотом, когда позволил тебе уйти, но ты все еще моя жена. Моя жизнь будет неполной без тебя. Почему мы не можем забыть весь этот нонсенс с разводом? Давай попробуем снова жить вместе?
— Потому что ты по-прежнему думаешь только о себе, — уверенно сказала Джорджия.
— Я никогда не поверю в то, что ты хочешь выйти замуж за этого надутого болвана!
— Потому что ты не хочешь видеть меня такой, какая я есть.
— Поверь мне, Джорджия, я тоже изменился за эти годы.
— Ты не изменился, Мак. Посмотри на себя! Ты, как и прежде, гоняешь везде на мотоцикле, изумляешь всех неожиданными поступками, смущаешь серьезных людей, вроде Джеффри. Ты все еще ребенок, Мак, и я не уверена в том, что ты когда-нибудь повзрослеешь.
— Быть взрослым — это не значит разъезжать повсюду в семейном автофургоне, — уязвленно заметил Мак.
— Правильно. Это значит — отвечать за свои поступки и не вредить другим людям. А ты всегда делал только то, что ты хотел, и никогда не заботился о том, что остается после тебя и что другим людям приходится разбираться с этим. Я сыта по горло. Я устала решать чужие проблемы. Я заботилась о родителях. Я заботилась о Бекки, я заботилась о тебе, сейчас я должна заботиться о Тоби. Я хочу, чтобы рядом был кто-то, кто позаботится обо мне.
— Я сделаю это, — настаивал Мак.
Джорджия покачала головой. Если бы он только знал, как она хотела поверить ему!
— Я смогу, — повторил Мак.
— Прости, — с горечью произнесла Джорджия, — но я не верю.
— Это вызов? — Мак никогда не сдавался.
— Жизнь — не игра, Мак, — заметила Джорджия, вздохнув.
— И все-таки? — глаза Мака лукаво блестели.
— Ладно, раз уж тебе так хочется, — согласилась Джорджия. — Ты утверждаешь, что любишь меня. Что ж, докажи! Докажи мне, что ты повзрослел и способен на серьезные отношения. Докажи, что ты научился заботиться не только о себе, и тогда — может быть — я передумаю разводиться с тобой.
Мак не мог упустить такого шанса.
— Вот бумаги на развод, — сказал он, бросив документы на журнальный стол. — Давай заключим пари?
— Какое на этот раз? — спросила Джорджия, вспомнив о том, что весь их брак был сплошным соревнованием.
— Спорим, что я смогу убедить тебя в том, что люблю тебя и смогу быть для тебя таким, каким я тебе нужен? Больше того, я смогу заставить тебя понять, что ты тоже все еще любишь меня.
Джорджия рассмеялась.
— Тебе не удастся!
— Так, значит, пари? — деловым тоном произнес Мак.
— По рукам. Но ты не сможешь! — Джорджия хотела поскорее закончить этот разговор. — Кстати, мы должны установить срок.
— Три месяца, — недолго думая, предложил Мак. — Если я выигрываю, ты рвешь эти документы и мы остаемся мужем и женой. Если ты выигрываешь… — Мак пожал плечами, — я подпишу документы, и мы разведемся.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Джорджия просматривала последние международные новости в Интернете. Политические беспорядки, стихийные бедствия, убийства, скандалы, победы. Каждую минуту в мире принимается множество больших решений. Каждую минуту в мире что-то изменяется.
А в тихом Аскерби все остается по-прежнему. Его гордость составляют овощные ярмарки и производство тормозных башмаков для автомобилей, а споры сводятся к обсуждению вечернего электроосвещения улиц и изменения в расписании автобусов.
Джорджия вздохнула и закрыла новостное окно. Нет, она не хотела, чтобы в Аскерби произошло что-то ужасное. Просто она хотела написать что-нибудь действительно захватывающее.
О да, конечно! Она говорила Маку, что хочет спокойной жизни. Так что нечего жаловаться! Разумеется… Она просто устала. Она не спала всю ночь. Ее мучили воспоминания о том, как хорошо ей было когда-то с Маком. Ей не нужно было позволять Маку целовать себя, а уж тем более целовать его в ответ. С ее стороны это непростительная глупость.
Но как хорошо ей было!
А это глупое пари! И о чем только она думала, когда соглашалась на него?
Мак не любит проигрывать. Это значит, что он будет рядом целых три месяца, напоминая ей о тех временах, когда они были счастливы. Она должна была заставить его подписать документы и уйти.
Взгляд Джорджии упал на часы внизу экрана: О боже! Уже почти десять. Ей нужно подумать о том, что она скажет сегодня на заседании редколлегии, а она все думает о Маке!
Однако слишком поздно. Придется послушать других. Кто знает, может быть, кто-нибудь все-таки скажет что-нибудь интересное? Подхватив блокнот, ручку и очки, Джорджия отправилась к журналистам.
— Все готово? — спросила она Роуз, выходя из кабинета, и тут же замерла на месте. На краю стола ее секретарши вальяжно восседал Мак.
Сердце Джорджии подпрыгнуло к самому горлу. Дыхание перехватило. И когда только она научится справляться с этим?
— Прекрасные новости! — прощебетала Роуз. — Мак будет фантастическим фотографом.
— Роуз, не могла бы ты пойти к журналистам и сказать, что редколлегия начнется через минуту.
— Разумеется, — поспешила заверить ее Роуз. — Сделать тебе кофе?
— Это будет очень мило с твоей стороны. — Джорджия дождалась, пока Роуз вышла, и требовательным тоном обратилась к Маку:
— Что ты здесь делаешь?
Мак удивленно вскинул брови.
— Ты сама сказала, чтобы я пришел.
— Что? Я никогда ничего подобного тебе не говорила!
— Ты обещала взять меня в газету с испытательным сроком, — напомнил ей Мак. — Ты сказала — месяц.
— Я пошутила. — Джорджия готова была расплакаться.
— Что ж, я виноват в том, что воспринял это всерьез. — Мак слез со стола. — Так что, тебе больше не нужен фотограф?
— Нет! — (Мак повесил фотоаппарат на плечо и повернулся к выходу). — Подожди! Это имеет какое-нибудь отношение к нашему пари?
— Ты сказала, что я должен думать о тебе, — уточнил Мак. — По-моему, сейчас тебе больше всего нужен фотограф.
— Я говорила об эмоциональных потребностях. Неужели ты думаешь, что, сделав несколько удачных снимков для газеты, ты сможешь поколебать мою решимость развестись с тобой?
— Это только первый выстрел, — весело заметил Мак. — Мне предстоит пробыть здесь три месяца. Я мог бы быть полезен тебе. Но если ты этого не хочешь, я уйду.
