Уинифред Леннокс - Найду твой след
Выходит, она выбрала это место для Натали Даре в качестве ссылки? Агнес усмехнулась. Да, если можно отправить человека в ссылку к самому себе, чтобы там он понял без постороннего влияния, кто он такой и чего хочет в своей жизни.
— А мне кажется, я уже привыкла к холоду. — Натали улыбнулась, натягивая капюшон, отделанный мехом белого песца, до самых глаз.
Они сияли из глубины, словно черные глаза самого песца, который с любопытством выглядывал из снежного сугроба. Изо рта Натали вырвалось облачко пара.
— Не могу поверить, — отозвалась Агнес, ёжась в тонкой дубленке.
— Спроси Миру, она подтвердит…
Натали повернулась к дочери, которая, усевшись в снег, пыталась расстегнуть ошейник на баске — рослой собаке с белой мордой и с удивительными, совершенно невероятными для собаки голубыми глазами.
— Я люблю холод! — заявила Мира, обнимая обеими руками собаку за шею.
— Какая большая девочка, — заметила Агнес. — Впрочем, есть в кого. — Она усмехнулась и вопросительно посмотрела на Натали. — Ты… так и не сообщила ему?
Темные глаза Натали замерли на секунду, в них не было никакой настороженности. Натали словно опустила жалюзи — свет виден, но яркости никакой.
— Что ж, тебе виднее, — проронила Агнес. — Только поверь моему опыту… Я работаю с женщинами слишком давно и должна сказать тебе… — Она шумно втянула морозный воздух. — А вот дышится здесь необыкновенно. Хотя это и город, верно? Это ведь город?
— Анкоридж? — обрадовалась перемене темы Натали. — Да, это город, самый настоящий, причем довольно большой для Аляски. В нем почти двести тысяч обитателей. Со мной, Мирой и нашей Долли. — Она наклонилась и потрепала собаку по шее.
— Ясно, — проворчала Агнес. — Но ты не думай, что собьешь меня с мысли.
Широкое лицо Агнес расплылось в насмешливой улыбке, и, глядя на нее, Натали в который раз подумала, насколько обманчивы такие лица. Их обладательницы — не само добродушие, как может показаться, они бывают куда жестче, чем остролицые, которые на вид прирожденные злючки.
— Тебе все равно не удастся вычеркнуть его из своего прошлого, Натали. Разве ты еще не поняла, что прошлое — непременное условие нашей нынешней игры? Ты не забыла о том, что я тебе говорила: всю жизнь мы играем в игры и всегда хотим играть до победного?
Натали вздохнула.
Агнес никак не исключишь из условий моей нынешней игры, подумала Натали, это уж точно. Если бы не она — кто знает, что произошло бы со мной — наивной, экзальтированной юной девочкой, подогретой словами опытных женщин, выполнявших свою задачу, а во мне усмотревших инструмент для исполнения этой задачи?
— Ты ведь знаешь, ничто в мире не происходит просто так. И то, что ты совершаешь, может отозваться в твоей жизни через много лет, — сказала Агнес.
Странное дело, сейчас Натали воспринимала ее слова по-новому.
— Ну, если тебя послушать, Агнес, — фыркнула Натали, сопротивляясь неожиданно нахлынувшему волнению, — то я должна думать, что произойдет через сто лет, да?
Она быстро отбросила капюшон, торопясь прийти на помощь Мире. На морозе детские пальчики никак не могли справиться с ошейником Долли.
Но Агнес подняла руку и остановила ее.
— Через сто лет. — Она вздохнула. — Эта цифра выдает твою незрелость, дорогая. — Агнес покачала головой. — Все еще — незрелость. Неужели ты до сих пор не поняла, что ничего в этом мире нет случайного? Что все имеет свое продолжение?
— Значит, мне незачем думать о том, что будет. — Натали легкомысленно засмеялась, но внезапно почувствовала неловкость. — Мне нравится здесь, нравится эта дикая природа, и Мире тоже. У нас милый, теплый, уютный домик. Приятно работать с местными женщинами, я хорошо понимаю эскимосский язык. А Мира понимает и говорит даже лучше меня. Мы живем другой жизнью. Почему же нельзя прошлое оставить в прошлом?
Натали повернулась к Агнес, которая смотрела на Миру, засунув руки в широкие рукава дубленки.
— Все о'кей! — радостно завопила Мира. — Все о'кей! — Я справилась! Тебе нравится, Долли? Нравится? Тебе больше не жмет ошейник?
Долли пританцовывала на белом снегу и, казалось, ее острая мордочка расплылась в улыбке.
— Ей нравится, Мира, — с улыбкой заверила Агнес и повернулась к Натали. — Мира ведь тоже из твоего прошлого. Она сейчас здесь, с тобой, почему же ты думаешь, что ее отец остался в прошлом?
— Отцы часто остаются в прошлом. — Натали поджала губы.
— Я понимаю, о чем ты говоришь, — тихо сказала Агнес. — Я знала твоего отца. Он очень хотел встречаться с тобой, но твоя мать отсекла его от своей и от твоей жизни. — Она вздохнула. — Скажи, разве тебе хорошо, что ты не знакома с ним — почти?
— Я… я не знаю. — Натали пожала плечами.
— А я знаю. Женщина, даже совсем маленькая, должна научиться общаться с мужчинами. Это так же важно, как научиться пользоваться ножом и вилкой.
Натали засмеялась.
— Мира уже учится…
— Не сомневаюсь, дорогая. Но это уроки… на уровне знания. А я говорю — о подсознании. Между прочим, будь ты обучена иметь дело с мужчинами, сейчас твоя жизнь сложилась бы иначе.
— Ты хочешь сказать, что я… что у меня не было бы Миры?
Нет-нет-нет. Она не думает и никогда не думала о том, что Мира помеха в жизни. Натали любит свою дочь страстно, но, действительно, ее жизнь сложилась бы совершенно иначе, если бы она тогда не сделала в палатке с Бьорном то, что сделала. С Бьорном, который до сих пор не знает, что у него есть дочь.
— Нет, я не о том. Во-первых, ты не попала бы в нашу организацию.
— Но чем она плоха? Было так интересно…
— Да, идеи мы выдвигали хорошие. Но ты знаешь, что плохо?
Натали напряглась. Агнес — одна из руководителей организации, можно ли представить, что она чем-то недовольна? Красавица Агнес Морган, одаренная от природы искусством оратора, всегда способная добиться всего, чего ей хотелось…
— Что же плохо?
— Мы превратились из организации в секту. Это опасно. Мы стали считать себя истиной в последней инстанции. Мы слишком самоуверенно распоряжаемся не только мыслями своих членов, внушаем им свою точку зрения, но и распоряжаемся их жизнью. Как, например, было с твоей жизнью, Натали.
— И… и ты потому выгнала меня… сюда?
Натали почувствовала, как сердце тоскливо заныло, точно так же, как оно ныло в тот день, когда Агнес Морган, произнеся все те ужасные слова в ресторане, вышла из-за столика. Но она успела ей сказать, куда ехать — сюда, на край света.
— Агнес… Почему ты отправила меня сюда?
— Потому что для тебя нет места лучше. После всей твоей славы. — Агнес усмехнулась.
