Ронда Бэйс - С кем отметишь Рождество…
Кэролайн словно увидела себя со стороны. Ужаснулась тому, что она натворила. Устыдилась собственных действий и мыслей… Захотела провалиться сквозь землю…
— Что с тобой? — Брайан непонимающе смотрел на нее.
— Ничего… — Кэролайн поспешила к сумочке, в которой разрывался телефон. — Надо ответить на звонок…
У нее дрожали руки. Ей казалось, даже по ее голосу можно догадаться, чем она сейчас занималась.
Мерзко, мерзко, мерзко…
Она не должна была позволять себе так опуститься. Пойти на поводу у собственных чувств и эмоций… Разве она такая?
Как же горько сознавать, что она пала так низко…
Кэролайн взяла телефон, нажала кнопку соединения:
— Алло…
Она знала, кто это, потому что мелодия звонка была запрограммирована только на этого человека.
— С Рождеством… — Голос Брюса звучал тепло и нежно.
И от этого Кэролайн стало еще хуже. Она не заслуживает этого! Не заслуживает его любви! Зачем он звонит? Зачем?!
Какая же она гадкая…
— С Рождеством, милый, — глухо произнесла Кэролайн, так как понимала, что молчать дольше уже просто неприлично.
Она не хотела расстраивать Брюса. Не хотела, чтобы он догадался, что она не одна. И просто не знала, что еще сказать в такой ситуации.
— Я подумал, вдруг тебе скучно там…
Скучно!
Слезы выступили у нее на глазах.
Ей совсем не скучно! У нее только что был самый потрясающий секс с самым умопомрачительным мужчиной!
Скучно…
— Спасибо, что позвонил, — Кэролайн просто не представляла, как вести этот разговор дальше.
— Я звонил твоим родителям. Дороти ждет тебя завтра. Она молодец…
— Ты разговаривал с Дороти? — Кэролайн была удивлена подобным поворотом событий.
Ведь Брюс до сих пор не сумел толком наладить отношения с ее дочерью, и они общались довольно холодно друг с другом, что навевало Кэролайн не очень веселые мысли…
— Н-нет, не с ней… — ответил он. — Ты же понимаешь, мы еще недостаточно хорошо ладим.
— Да, я помню…
Опять молчание.
Ну почему она не может сказать, что любит его и скучает по нему? Почему? Уж не потому ли, что только что выбралась из постели после того, как испытала самый головокружительный оргазм в объятиях другого мужчины?
— Я жду не дождусь, когда ты вернешься, — наконец нарушил он напряженное молчание.
Дождешься! Еще и не рад будешь…
— Думаю, утром получится. Во всяком случае, нас заверили в этом, — пробормотала Кэролайн.
— Это хорошо…
— Да.
И снова тишина.
Похоже, им просто нечего сказать друг другу… Или Брюс считает, что она понимает его без слов?
Нет, не понимает!
Кэролайн хотелось кричать об этом, но она продолжала держать паузу…
Посмотрела в сторону Брайана. Он отвернулся в другую сторону, включил бра над кроватью и делал вид, что читает журнал.
Она почувствовала горечь.
Такое впечатление, что они с Брайаном давно женаты, а она сейчас разговаривает по телефону с любовником.
Но ведь все почти с точностью наоборот!
Что же заставляет Кэролайн чувствовать себя именно так, а не иначе? Недавняя близость с Брайаном, которую она до сих пор ощущала внутри себя?…
— До завтра… — полувопросительно произнес Брюс, видимо, уставший от этого странного разговора.
— Да, до завтра, — с облегчением попрощалась Кэролайн.
Нажала кнопку отключения. Вздохнула…
Еще раз взглянула на Брайана. Он отложил журнал и внимательно посмотрел на нее.
Боже! Ну и взгляд! Кэролайн показалось, будто ее душу вывернули наизнанку, прочитали все ее сокровенные мысли и побуждения, поняли ее и… отпустили…
Но она не хотела, чтобы так было. Нет. Она собиралась сама дать отпор. Объяснить Брайану, что она не такая, что не бросается в постель к первому встречному.
Однако взор Брайана, которым тот окинул ее, говорил о том, что ему все известно. Все ее плюсы и минусы, все, что она чувствует в данный момент, все, чего она боится.
И эти глаза, совсем черные в неярком освещении комнаты, казались ей бездонными озерами, в которые хотелось погрузиться и забыть обо всем на свете. О семье, о близких людях, обо всем…
Всем своим видом Брайан давал понять, что не надо ничего объяснять…
Но она хотела внести ясность. Она привыкла, что мужчины ее не понимают и все интерпретируют по-своему. И когда она уже открыла было рот, чтобы произнести то, что собиралась, он остановил ее одним жестом руки.
— Как я понимаю, тебе надо уходить. — В его голосе проскальзывала грусть, но в целом он звучал твердо и уверенно.
— Да… — Кэролайн выглядела растерянной и беспомощной в своей наготе, хотя даже забыла о ней.
— Я не задерживаю тебя…
И снова сожаление. Или это ей только кажется?
Кэролайн беспомощно огляделась в поисках своих вещей. Увидела трусики, валявшиеся на ковре. Нагнулась, подняла их, надела.
Она не видела, как в тот момент, когда рука ее коснулась тонкой полоски кружев, лицо Брайан на мгновение исказилось болью.
Но когда Кэролайн распрямилась, он уже нацепил на лицо равнодушную маску. Однако мог даже не особенно стараться, она все равно пыталась не смотреть на него.
Кэролайн просто не могла себе позволить встретиться с ним глазами. Она понимала, что если это произойдет, она не выдержит и закричит. Начнет обвинять и себя, и его в том, что произошло… И ухудшит и так уже испорченный вечер…
Брайан молчал, пока она одевалась.
Она даже не знала, читал ли он в этот момент журнал или наблюдал за ней. Она так была напряжена, что с трудом замечала, что творится вокруг. Все ее мысли и действия были сосредоточены вокруг того, чтобы поскорее одеться и покинуть его номер.
А потом она ворвалась к себе, упала на кровать и зарыдала от безысходности…
Почему все так безнадежно в этой жизни? Почему?
Ведь она полюбила. Впервые… окончательно и бесповоротно. Она, которая всегда говорила, что любви нет на свете, и уж тем более — с первого взгляда…
Как же она ошибалась. И судьба посмеялась над ней, поманив конфеткой, словно маленького ребенка, доверчиво идущего к ней. А когда фантик был развернут, оказалось, что внутри него пустота… Ужасная, гнетущая пустота…
Слезы катились из ее глаз.
Рождество…
Кто же мог предположить, что она так его встретит…
Дверь закрылась. Брайан вздохнул. Поднялся, подошел и запер замок.
Как-то непривычно опустошенно он себя чувствовал в данный момент. Словно с уходом Кэролайн что-то вынули из его души, какой-то стержень, на который он опирался, который руководил его действиями.
Как же трудно все это.
