Лина Баркли - Мой капитан
На письменном столе лежал блокнот. Том оторвал верхний листок и вручил девушке.
— Вот график. Извольте его выполнять!
Джулия быстро пробежала глазами бумажку.
— Как? Душ — только раз в день? В такую-то жару?!
— Вода — самое драгоценное на корабле. Команда пользуется душем раз в день. Для вас исключения не будет.
— Хорошо. Пусть будет так.
Она стала читать дальше. Дойдя до пункта, запрещающего ей выходить из каюты во время ночных вахт, вновь внимательно посмотрела на капитана.
— Что такое «ночная вахта»?
— Время на корабле делится на вахты по четыре часа каждая. Вахтой называется также та часть команды, которая управляет кораблем во время отдыха остальных. У нас после четырех вахтенных часов полагается столько же на отдых.
— Значит, каждый работает по двенадцать часов?
— Выходит, что так.
— А вы сами?
Джулия вдруг поняла, что именно это ее больше всего интересовало.
— Я всегда на вахте.
Глаза Тома вдруг сузились.
— Не надейтесь, что сможете за моей спиной бегать по матросским каютам!
Джулии стоило большого труда сдержать рвущуюся наружу ярость. Только ее пальцы нервно комкали уголок листочка с графиком. Справившись с собой, она твердо сказала:
— Мне очень жаль, что вы составили обо мне неправильное мнение. Будь я проституткой, я бы и не подумала уезжать из Орана. Араб получил бы желаемое, а я бы и виду не подала, что он мне противен!
По скептическому взгляду Тома она поняла, что не смогла его убедить.
— Значит, вы утверждаете, что до сих пор сохранили невинность? — с нескрываемым цинизмом спросил капитан.
Лицо девушки стало пунцовым.
— Я не торгую своим телом и не продаюсь за деньги!
Губы Тома скривились в сардонической усмешке.
— Но это не помешало вам соблазнить Тони, чтобы попасть на корабль.
— Я вам говорила, что это не так, но вас не переубедить!
Камерон пристально посмотрел ей в глаза. Джулия попыталась выдержать его взгляд, но не смогла. Он еще раз усмехнулся, расценив это как подтверждение своих слов.
— Надеюсь, вы хотя бы отработаете свой переезд?
— Можете не сомневаться!
Будто не слыша ее, Том продолжал:
— Здесь написано, что каждое утро вы должны чистить туалеты и душевые после того, как команда ими воспользуется. После завтрака, обеда и ужина вы обязаны хорошенько отмывать камбуз. Сами вы можете есть только после выполненной работы. Кроме того, в течение дня по одному часу утром и вечером вы можете отдыхать, это в графике предусмотрено.
Девушка еще раз небрежно просмотрела график, не понимая, зачем капитан тратил столько времени на всю эту писанину. Ведь все равно она поступит по-своему! Работать? Да, и с большим желанием! Но сидеть внизу взаперти она не будет!
— Слушаюсь, капитан!
И Джулия развязно махнула рукой. Это уже отдавало нахальством. Расплата последовала незамедлительно. Томас как разъяренный тигр набросился на нее:
— Прошу вас точно выполнять все мои распоряжения. Иначе я вам устрою такую жизнь, что Оран покажется сущим раем!
Девушка опустила голову. Потом несмело сказала:
— Простите меня. А как я должна обращаться к вам?
— Называйте шкипером, так лучше всего!
Том помолчал немного, затем повернулся к столу, взял блокнот с карандашом и протянул их Джулии.
— Запишите мне ваши паспортные данные: имя, фамилию, адреса ближайших родственников, если помните — то дату и место выдачи украденного паспорта. Кроме того, укажите ваш вес, рост, цвет глаз и так далее. Одним словом, напишите о себе как можно подробнее.
— Хорошо.
Джулия взяла блокнот и при этом нечаянно коснулась его руки. Голос Тома опять стал резким.
— Сообщите мне все эти данные сразу же после завтрака. Я пошлю радиограмму в Родос и попрошу английское консульство выдать вам новый паспорт.
— Спасибо!
Вернувшись в камбуз, Джулия хотела было начать убираться. Но корабль ощутимо качало, и таскать по трапам посуду без привычки было небезопасно. Тогда она вновь поднялась на палубу и уселась на один из пустых ящиков в носовом отсеке. Команда видела, что капитан продолжал следить за девушкой, а потому держалась от нее в отдалении.
Ее же подобный надзор не очень тревожил: по графику был час отдыха. Но потом она обязательно пойдет в камбуз, вымоет посуду, приготовит все для ужина и на время трапезы команды закроется у себя в каюте. А после ужина вновь наведет порядок в камбузе, душевых и туалетах. Так надо! Сегодня вообще все должно идти по графику. Нарушать его она начнет завтра…
Когда Джулия возвращалась в каюту, ей вдруг почему-то очень захотелось поговорить с Тони. Наверное, желание было обоюдным, потому что у себя под дверью она нашла записку:
«Я твердо стою на своем, как мы условились. Том в бешенстве, но пока меня не выгоняет. Мне почему-то кажется, что все обойдется!» В душе Джулия выбранила Тони. Зачем подвергать себя такому риску? Ведь Томас мог увидеть записку и прочесть ее. Что за легкомыслие! Она разорвала листок бумаги на мелкие кусочки и выбросила их в иллюминатор.
Раздался стук в дверь, и на пороге появился Стив, который сообщил, что с ужином покончено. Подождав, пока все разойдутся, Джулия прошла в камбуз. Открыв дверь, она остолбенела: там царил такой страшный беспорядок, как будто утренней уборки не было в помине! Кен, заменивший теперь заболевшего кока, даже не позаботился убрать грязную посуду со стола и сложить ее в мойку. Джулия подумала, что, наверное, он один был доволен ее появлением на корабле.
Что ж, пришлось опять мыть и вытирать тарелки, скоблить сковородки и чистить плиту. Покончив со всем этим, Джулия позволила себе приготовить омлет, сварить кофе и поужинать. День был закончен. Все, что полагалось по графику, сделано. Вытащив из кипы лежавших на стуле старых журналов первый попавшийся, Джулия направилась к себе в каюту.
Время от времени до нее доносился какой-то шум. Видимо, матросы заходили в камбуз пропустить по стаканчику. Джулия лежала с открытыми глазами. Ей представлялся ночной клуб в Оране, девушки, которые вот сейчас, в эту минуту выходят на сцену. Нет, она не завидует им, скорее — жалеет. Она не ощущала никакой ностальгии по прошлому.
Мир шоу-бизнеса, который Джулия успела узнать благодаря амбициозным требованиям своей матери, вдруг показался ей отвратительным и примитивным. Его романтический ореол развеялся давно. Но она продолжала жить в этом мире, поскольку ничего больше не знала и не умела. И в глубине души теплилась надежда, что однажды счастье улыбнется и перед ней откроются двери лучших заведений аристократического Лондона. Сейчас ее мечты разлетелись в прах. И надо было думать только о том, как поскорее вернуться в Англию и заняться чем-нибудь другим. Чем — одному богу известно. Но все-таки стоит попробовать еще раз найти себя.
