Наталия Доманчук - Роман с мечтой
– Нет-нет, мне не жарко, – поспешно ответила я. Даже слишком поспешно.
– Да ладно тебе, давай скидывай с себя все. Хочешь, помогу? – Она подвинулась еще ближе и стала расстегивать пуговички на моей кофточке.
В первую минуту я остолбенела и не оказывала сопротивления.
Петр сел с другой стороны от меня и сказал:
– А она действительно сладкая! – и потянулся к моей шее.
Не помню, как я вырвалась из их объятий. Но они и не думали догонять меня. Петр переключился на Цыбулькину и стал ласкать ей грудь, она застонала и позвала:
– Ну давай, иди к нам, Клав. Тебе понравится! Иди же. Я тебя всю обцелу-у-у-ую.
Мне только группового секса не хватало! Я, конечно, читала о нем, но чтобы участвовать самой – это было выше моих сил! Мой новый знакомый не терял времени. Он уже раздевался и готов был овладеть кем угодно на своем пути. Когда он направился в мою сторону, я поняла, что, если я сейчас не унесу ноги, меня просто изнасилуют. Это в мои планы не входило. И я с прытью гончей на охоте ринулась к двери.
Приехав домой, я полностью успокоилась и, уже засыпая, сказала вслух: «Ничегошеньки общего у меня с Цыбулькиной нет и быть не может!» Потом вспомнила ее шикарную фигуру и дополнила: «Ну, может, только фигуры у нас похожи. Чем-то». И заснула…
Глава 9
Через неделю я решила повторить урок с выбором коньяка. На этот раз я отправилась в большой супермаркет в центре города. Рыбка клюнула почти сразу. Я даже не успела поставить как положено ноги. (Мужики точно здесь пасутся, как козлы на пастбище, в поисках подходящей козочки!)
– Вы ищете коньяк для себя? – спросил мужчина спортивного телосложения и улыбнулся.
Он был очень красивым. Приторно-красивым, и это меня сразу отпугнуло. Как от торта с розочками, которые хочется сгрести на отдельную тарелочку, а еще лучше в мусорное ведро, так как есть их невозможно – очень сладко. Стоящий передо мной мужчина был «медовым». А мед, как известно, ложками не поешь: сразу начинает тошнить. Но разговор я поддержала:
– Ко мне придут подруги, и мне хочется угостить их чем-нибудь необычным.
– Влечение к выпивке, в отличие от влечения к женщине, со временем может перейти в хроническое состояние, – изрек новый знакомый и улыбнулся.
– Что? – не поняла я, но почему-то тоже улыбнулась.
– Это не тот коньяк, что вам нужен. – И он взял из моих рук бутылку и поставил на место. Потом с верхней полки достал «именно то, что мне надо» и указал на кассу: – Пройдемте.
Я послушно пошла за ним. У кассы он театрально сообщил в никуда:
– Ей нравились только непьющие, а она нравилась только пьяным.
Через мгновение, уже посмотрев на меня, добавил:
– Меня зовут Николай, – и по-мужски протянул мне руку. – Позвольте, я заплачу.
– Позволяю.
– Вы доставили мне удовольствие! (Когда это я успела?)
– Чем?
– Тем, что позволили за собой поухаживать.
Когда мы вышли из супермаркета, Николай спросил у меня:
– Как вы относитесь к мексиканской кухне?
– Очень уважаю, – солгала я. (Чтобы ее уважать, надо сначала попробовать!)
– Тогда я приглашаю вас в мексиканский ресторан.
Ресторан «Сауза» находился неподалеку, на улице Московской.
– Это самый лучший ресторан не только в городе, но и в стране, – сообщил мне Николай, открывая дверь и любезно пропуская вперед. (Экспертизу, что ли, проводил?)
Почти все столики были заняты, но, видимо, Николай тут был завсегдатай, и нас сразу повели в отдельный кабинет для ВИП-персон. Официант принес нам меню, но Николай, даже не открыв его, сразу попросил:
– Мне, пожалуйста, альбондигас ен сальса де альмендра. (Господи! Как он все это выговорил, а главное – запомнил!) Только, если можно, подайте с тортильяс. Нет, лучше приготовьте из тортильяс кейсадиллас. Ну и чеколатль, как всегда. (Передо мной красуется?)
Я листала меню и думала о тортильяс, из которого сделают кейсадиллас. Что это за «фрукт» и с чем его едят?!
От этой увлекательной головоломки меня отвлек Николай:
– А что предпочитаете вы?
Действительно, а что предпочитаю я? Единственное, что я запомнила в меню, – это буррито. Я все равно не знала, что это, но слово произносилось легко, и я, как заправский мексиканец, приняв непринужденный вид, небрежно произнесла:
– Буррито!
– Со сметаной и рефраед бинс? – уточнил официант. (А это-то что такое?)
– Разумеется, – ответила я, услышав знакомое слово «сметана». (Если есть будет невозможно, хоть сметану слизну!)
Но тут вмешался Николай:
– Отличный вкус! А гуакамоле вы не любите?
«О-бо-жа-ю! Только не знаю, что это такое!» – подумала я, но вслух сказала:
– Люблю, но только большую порцию не осилю.
– Я вам помогу. Я обожаю гуакамоле.
После того как тема мексиканского меню была закрыта, открылась другая.
– Я все чаще стал думать о проблеме глобального потепления, – вздохнул мой новый знакомый и серьезно посмотрел на меня. (Я тоже думаю над ней днем и ночью! Лишилась сна и покоя!)
– Да, это серьезная проблема, – с важным видом поддакнула я, кивнув. (Более серьезных проблем для меня сейчас просто не существует!)
– Страшно то, что происходит это не только как результат естественных внутренних процессов, а также как ответ на внешние воздействия, как антропогенные, так и неантропогенные. (Во загнул!) Понятно, что среди основных внешних воздействий лежат изменения орбиты Земли. – Николай небрежно махнул рукой куда-то в сторону. – Ну, я имею в виду циклы Миланковича. (Боже! А это еще кто? Я знаю только одни циклы – женские! Но к Миланковичу они не имеют никакого отношения! Как, впрочем, и он к ним!)
Я, как японский болванчик, продолжала активно кивать, как будто этого самого Миланковича знаю лично. Николай, обрадованный тем, что я тоже озабочена проблемой глобального потепления, продолжал:
– Но ведь на это влияет также и солнечная активность, и вулканические выбросы, и парниковый эффект…
Николай замолчал и посмотрел на меня. Он явно надеялся, что я умею не только кивать, но и высказать свою точку зрения. Пришлось сделать умный и озабоченный вид.
– Но ведь ученые не стоят на месте. Я читала, что у них очень много идей на этот счет.
– Что вы имеете в виду? Мелкие частицы и космические корабли, которые затемнят тропики? (А зачем их затемнять-то? Бедные тропики! Они-то хоть знают, какую участь придумало для них неугомонное человечество?)
Я снова кивнула. (Японский император мною гордился бы!)
– И вы правда считаете, что это возможно?
– Почему бы и нет? Наука не стоит на месте. Если это невозможно сейчас, через пару десятков лет это будет осуществимо. (Дожить бы только, чтобы посмотреть, как осуществятся эти самые идеи!)
