Энн Эшли - Возвращение леди Линфорд
— Я задал ему точно такой же вопрос, милорд. Нет, он не смог сказать ничего определённого. Однако ему показалось, что карета была старой, но элегантной, с хорошей упряжкой. И в ней сидела только одна дама… леди, немолодая, как он сказал, но очень изысканно одетая.
— Что позволяет сделать вывод о её богатстве.
— Безусловно, — согласился Стаббз. — И Лоу не сомневается в том, что она — леди… судя по речи… и она очень была расстроена происшедшим. Выяснив все это, я решил, что, вероятнее всего, эта неизвестная дама отвезла девушку домой и вызвала врача. Я обошёл нескольких состоятельных врачей в том районе, спрашивая, не вызывали ли их к жертве несчастного случая в ту майскую ночь шесть лет назад, но безрезультатно. Так что теперь, милорд, я собираюсь начать расследование с другого конца. Я хочу поговорить со всеми, кто хорошо знал вашу жену, с теми, у кого она могла бы искать приют… с подругой… или с любимой гувернанткой.
Зная, о юных годах своей жены несколько больше, чем бывший сыщик, виконт отнёсся к этому намерению скептически, но согласился поехать со Стаббзом в Гэмпшир.
— Я, вероятно, смогу покинуть Лондон в начале следующей недели.
Стаббз поднялся:
— Буду готов, сэр. Только сообщите мне точное время отъезда. А эта кукла, сэр? — добавил он уже от двери. — Вы хотите сохранить её?
Виконт улыбнулся:
— Мне кажется, её не обижали все эти годы.
— Да, сэр. У кучера есть дочка.
— Тогда верните ей куклу. Я был бы чудовищем, если бы лишил ребёнка игрушки.
Визит Стаббза оставил виконту много пищи для размышлений. Если бы не знакомство с Эмили Стоуэн, возможно, он испытывал бы надежду и некоторое возбуждение от перспективы успешного окончания расследования. Но он встретил Эмили, и теперь ему было совершенно безразлично, что стало с Рейчел.
Виконт приказал вывести из конюшни двуколку и направился на Уимпл-стрит, заглянув по дороге в знаменитый ювелирный магазин «Ранделл и Бридж».
Когда он вошёл в комнату, Эмили, сидевшая за секретером, удивлённо подняла глаза. Отложив письмо, она встала и лёгкой походкой подошла к нему.
— Разве мы договорились о верховой прогулке? Если так, я должна извиниться, поскольку совершенно забыла об этом.
— Нет, дорогая, мы не договаривались. Он нежно, но крепко схватил её руки в свои, наслаждаясь очаровательным лицом с высоким умным лбом и сверкающими глазами. Скромное муслиновое платье в цветочек подчёркивало её тонкую, но очень женственную фигуру. Она была полной противоположностью откровенно чувственной женщине, в чьей постели он провёл предыдущую ночь. Даже духи Эмили были изысканными: тонкий аромат, напоминавший ему свежий весенний сад.
Виконт освободил её руки и достал из кармана маленькую коробочку.
— Это вам, дорогая, — нежно сказал он, вкладывая подарок в её ладонь. — Скромный знак моего искреннего уважения.
Она взглянула в его глаза, на секунду выдав своё удивление и неуверенность, затем открыла коробочку и увидела сверкающую брошь — изящную вещицу с рубинами и бриллиантами.
— Милорд… Она прекрасна, но я не могу принять такое…
— Конечно, можете, — ласково прервал он и, взяв брошь с бархатной подушечки, приколол к лифу её платья. — Вчера вечером у нас не было возможности поговорить наедине. Моя тётя, храни её Бог, прелесть, но иногда мне хочется отправить её куда-нибудь подальше. — Виконт уже держал Эмили за руки выше локтя. — Миссис Стоуэн… Эмили, вы наверняка уже поняли, как глубоко я уважаю вас, и сама мысль о том, что нам скоро предстоит расстаться, удручает меня больше, чем я могу выразить словами.
Не встретив сопротивления, Линфорд притянул её к себе ближе и прижался губами к её губам. Ему показалось, будто он держал в объятиях дикую испуганную птичку. Чувствуя биение её сердца у своей груди, он был одинаково удивлён и восхищён невинным дрожанием её губ. Линфорд поднял голову, на мгновение понимающе улыбнулся и снова впился в её губы.
— Моя дорогая девочка, — хрипло прошептал он, прижимаясь щекой к её шелковистым волосам, — останьтесь со мной. Будьте хозяйкой моего дома… моего сердца.
Она мгновенно окаменела, затем вырвалась и медленно отошла к окну в другом конце комнаты.
— Итак, я могу стать хозяйкой вашего дома, лорд Линфорд? — Обманчиво ласковый бархатистый голос сочился сарказмом. — Несомненно, если сначала стану любовницей хозяина этого дома.
— Эмили, вы не понимаете! — Виконт хотел броситься к ней, но она резко обернулась, и в её взгляде было такое неприкрытое отвращение, что объяснение, застряло в его горле, и он остановился, как вкопанный.
— О нет, я понимаю. Прекрасно понимаю. — Её губы презрительно скривились. — Оказывается, вы ещё отвратительнее, чем я думала вначале! Ваше бесчестное поведение — не секрет. В Лондоне полным-полно брошенных вами любовниц. Неужели вы искренне верили в то, что и я пополню их число?
Эмили язвительно рассмеялась и, прежде чем он распознал её намерение, сорвала с платья его подарок и швырнула через всю комнату.
Стрелком Эмили оказалась метким: брошь попала Линфорду в лицо, прямо над верхней губой. Один из острых сверкающих камней нанёс маленький, но глубокий порез, затем брошь упала к его ногам. Эмили молча следила, как он вынимает из кармана носовой платок и прижимает его ко рту. С ошеломлённым неверием он уставился на маленькое красное пятно, медленно расплывавшееся по тонкому белому льну.
— Сегодня, милорд, вы получили два очень ценных урока, — ледяным тоном объявила Эмили. — Во-первых, некоторые женщины вполне могут попасть в цель. И во-вторых, ваше бесспорное мужское обаяние соблазняет далеко не всех женщин. У меня, было мало причин любить мужчин. И вы, сэр, отличный образец сильного пола, который я презираю. А если в будущем я окажусь настолько недальновидной, что заведу любовника, уверяю, вы — самый последний…
— Хватит, мадам! — резко прервал её виконт; его глаза стали такими же холодными и презрительными, как её. — Я осознал свою вину. — Собрав остатки оскорблённого достоинства, он поклонился, правда, не так элегантно, как обычно. — Если я расстроил или смутил вас, прошу прощения и освобождаю от своего нежеланного присутствия.
С этими словами он гордо удалился, едва сдерживая ярость, и погнал двуколку на Гровенор-сквер с такой головокружительной скоростью, что у грума не осталось никаких сомнений относительно настроения хозяина.
У Пеплоу также не осталось никаких иллюзий, когда виконт бурей промчался через холл в библиотеку и захлопнул за собой дверь с такой силой, что ваза, стоявшая на столике, закачалась и чуть не упала на пол.
Неразбавленный бренди принёс Линфорду мало утешения, но примерно через полчаса, за которые он успел мысленно разодрать Эмили в клочья и наградить её всеми возможными эпитетами, на какие был способен его изобретательный ум — от расчётливой шлюхи до бессердечной мегеры, — его гнев начал утихать, оставляя лишь горькую обиду и боль.
