Тигр под елку (СИ) - Зайцева Мария

Я смотрела на его шевелящиеся губы. На яростно и настойчиво сверкающие глаза. На жесткие смуглые пальцы на своем локте.

И ничего не отвечала. Ничего.

— Ну, чего ты молчишь, Мара? — от волнения в его голосе прорезался легкий акцент. Раньше меня это заводило. А сейчас…

Тигр наклонился еще, приподнял меня за подбородок, заставляя смотреть в глаза.

— Ты слышала, что я сказал?

— Да, — ответила я.

— И что скажешь?

— Ничего.

— Это как? Ты не пори херню! — злобно прорычал он, — я больше предлагать не буду! Особенно, после того, что ты сделала!

— Поняла.

— Что ты поняла? Что поняла?

— Поняла, что больше не будешь предлагать.

— И чего? Согласна? Мара, — его голос снова поменял интонации, став чуть ли не упрашивающим, — ну тебе отвечаю, это просто семейные дела! Они вообще тебя никак не коснутся! Просто если разорву все сейчас, то с родителями поссорюсь, понимаешь?

— Понимаю.

— У нас в семье так принято. Лалик с рождения просватана. Если я не женюсь на ней, она опозорена будет. И моя семья тоже.

— А дети?

— Что дети? — моргнул он чуть удивленно.

— Ну… Если у вас будут дети…

— Ну хорошо, — пожал он плечами, явно не видя в этом ничего особенного, — но это вообще нескоро.

— А если у нас будут дети?

— Блядь… Мара, о чем ты думаешь? Будут — хорошо!

— А я тогда кем буду?

— Женщиной моей!

— А она?

— Женой.

— А ты не считаешь, что ты охренительно устроился, Тигр?

— Мара… — он потянулся ко мне, желая обнять, но я отступила назад, и Тигр, шагнув следом, упер руку в стену общаги, не позволяя мне убежать, снова наклонился и забормотал убедительно, — ну а чем тебе плохо? Я с тобой буду, что еще надо? Ну у нас же все хорошо, Мара? Так охуенно у меня ни с кем еще не было… Я все от тебя хочу, Мара. Жизнь, детей, семью.

— А от нее?

— Да что ты заладила! — с досадой ударил он по стене ладонью, — ну не могу я ее кинуть! Меня родители проклянут!

— А если ты меня кинешь, никто тебя не проклянет, да? Удобно же…

— Да не собираюсь я с тобой так… Ты мне нужна, слышишь?

— Слышу.

— Мара…

— Мне так не нужно, Тигр. Прощай.

— Какой «прощай»? — он рывком прижал меня к стене, не пропуская и настойчиво глядя в глаза, — не выдумывай, а… Поехали… Обратно… Все будет так, как хочешь, слышишь?

— Слышу. Никак не хочу.

— Никак? — прорычал он, — уверена?

— Да.

— Ну смотри… Не пожалей.

— Не пожалею.

Он еще пару секунд смотрел на меня, в глаза, явно выискивая в них признаки слабости и той самой сладкой дурости, которая всегда топила меня, стоило ему оказаться в моей орбите.

Но я была мерзлая.

И ничего он там не увидел. Один лед.

Тигр еще раз выругался, ударил по стене рукой так, что штукатурка посыпалась, а затем развернулся, прыгнул в тачку и уехал.

А я…

Я пошла в комнату.

По пути прихватила очередную корзинку для Васи, стоящую у двери, открыла дверь, увидела сонно сидящую у стола соседку…

И вдруг заплакала.

Прямо у двери, выронив корзину, подломив колени.

Упала бы, но Васька, встрепенувшись, кинулась ко мне и подхватила.

Она раздевала меня, безвольную, превратившуюся из льда в талый снег, укладывала на кровать, поила чаем, что-то говорила, гладила…

А я плакала и таяла…

Ощущая, что еще чуть-чуть — и ничего от меня не останется. Что кончилась та боевая веселая Маринка, безумно влюбленная, счастливая этим до свечения. И так жалко мне ее было, дурочку эту. Так обидно за нее…

14

Жизнь имеет одно поганое свойство: она не останавливается, даже если тебе очень-очень херово.

И моя не остановилась.

В ней остались проблемы, учеба, хвосты, которые я нажила за неделю своего счастливого отключения от реальности.

Короче, как там у классика?

«Хочется сдохнуть, но дом, работа, долбанные куры…»

И вот у меня так же.

Потому на следующее утро я, кое-как замаскировав опухшее от слез лицо, поперлась в универ.

Пока шла, сердце замирало, а взгляд все время искал знакомую хищную тачку. И нашел, конечно же.

На стоянке.

И владельца ее тоже нашел.

Уже не мой Тигр стоял рядом, мрачно сунув руки в карманы, и так же мрачно что-то отвечал болтающимся рядом с ним девкам. Девок было аж трое.

Сердце ворохнулось в груди и замерло, а ноги против воли застопорились.

Васька, чутко отслеживая мое состояние, тут же срисовала причину внезапной паузы в движениях, подхватила меня под локоть и потащила дальше, торопливо бормоча что-то про время, начало занятий, зачет, недописанный конспект и прочие, вообще проходящие мимо меня глупости.

Я машинально переставляла ноги, вся скукожившись, превратившись в неповоротливую колоду.

И, хоть и не смотрела, все равно краем глаза отслеживала массивную фигуру в белой понтовой куртке. Он специально так тачку поставил, чтоб никто не мог незамеченным пройти.

И, конечно же, момент, когда Тигр, обжигая меня мрачным, злым взглядом, наощупь выхватил одну из трех крутящихся рядом девчонок и, небрежно потискав ее за жопу, поцеловал в губы, не упустила.

Васька тоже увидела, вздрогнула и, уже не скрываясь, потащила меня прочь.

А я…

Я опять умерла в этот момент.

Вообще ничего не чувствовала. Реально, как мертвая стала.

Как оказалась в вестибюле — не запомнила.

Пришла в себя в туалете.

Васька умывала мое лицо ледяной водой, причитая:

— Ну, Марин, ну нельзя так… Не надо, Мар… Он дурак просто, назло тебе…

— Не назло, — тихо сказала я, глядя на свое черно-белое отражение в зеркале, — не назло. Ему похер, Вась. У него невеста есть. Ему похер, в кого сперму сливать. Я отказалась, другая нашлась. И потом еще будет. И еще.

— Слушай… — нахмурилась Васька, — тогда тем более забудь про него.

— Забуду, — пообещала я своему отражению, — обязательно. Но какая тва-а-арь… — снова не выдержав, завыла я тихо, — су-у-у-ука-а-а…

— Мар, Мара… — Вася, не зная, чем помочь, снова принялась меня спешно реанимировать ледяной водой.

— Тошнит… — меня реально тошнило от омерзения и жалости к себе.

— Мара… — Вася, убрав мои волосы от лица, чтоб не запачкались, спросила аккуратно, — а ты не… Ну, не беременная?

Я моргнула, мгновенно приходя в себя, и задрожала.

Нет.

Да ну нет же!!!

— Тест… — пробормотала я, забрала упавшие на лицо волосы в гульку и, не обращая больше внимания на испуганные вопросы Васи, побежала прочь из универа.

Мимо по-прежнему стоящего и тискающего очередную бабу Тигра, мимо идущих на занятия студентов, прямо в аптеку.

Там купила несколько тестов и понеслась обратно. Тем же маршрутом.

Кажется, Тигр, немного удивился моим пробежкам, даже лапать девчонку перестал, но мне в этот момент было на него категорически похер.

Сама мысль, что я могла залететь, настолько ужаснула, что я не могла ни о чем другом думать.

В туалете я заперлась в кабинке и спешно использовала два теста из пяти.

И клянусь, те пять минут, пока ждала результатов, были самыми жуткими в моей жизни!

А минута, когда увидела только по одной полоске на каждом тесте, самой счастливой.

Такого облегчения я вообще никогда в жизни не испытывала!

Из туалета я выползла на негнущихся ногах, так же, в полной прострации, дотопала до аудитории, плюхнулась на стул рядом с взволнованно смотрящей на меня Васей.

— Ну что, Мар? — не выдержала она, наконец.

— Все в норме, — выдохнула я, — слава богу…

— Ох… Напугала… — пробормотала с облегчением Вася.

— Да я сама чуть не описалась от ужаса, — усмехнулась я, внезапно ощущая, что мое горе, беда моя, стала какой-то менее горькой и бедовой. Чисто на контрасте с тем, что может быть реально жутким.

Ведь, будь я беременная, то… Ох, думать об этом не хотелось, но надо было.