Сандра Мартон - Арабские ночи
Халил подхватил девушку на руки и понес на кровать.
Тук-тук-тук…
Кто-то стучался в дверь.
— Ваше высочество, вы здесь? — раздался голос. Хасан!
Лейла замерла, но лишь на долю секунды. В следующее мгновение она уже колотила Халила по груди.
— Слезь с меня! Черт возьми… — прошептала она.
Он зажал ей рот рукой.
— Тихо! — Но так как Лейла не унималась, ему пришлось схватить ее за горло. — Еще один звук, и он будет последним в твоей жизни.
Халил почувствовал, как Лейла замерла. Затем он подождал несколько секунд, поставил ее на ноги и открыл дверь.
Хасан буквально ввалился в комнату.
— Ваше высочество! Самолет приземлился. Пилот сказал…
— Что ждет меня.
— Да, мой господин. Но я не понимаю. Что у вас за план?
— Послушай меня, Хасан. Помнишь задний ход, которым я пользовался, когда был ребенком?
Слуга кивнул.
— Если там стоит охранник, отправь туда женщину, чтобы она отвлекла его внимание на несколько минут.
— Каким образом, ваше высочество?
— Воспользуйся воображением! Пускай предложит ему еду или питье. Или еще что-нибудь. Справишься?
— Если вы так хотите, ваше высочество, то конечно. Но я не понимаю. Почему вы с леди еще не готовы…
— Хасан, — перебил его Халил. — Ты всем скажешь, что я сел на этот самолет. И леди тоже. А как только самолет взлетит, мы выйдем через задний вход. И никто не должен об этом знать. Ты меня понял?
— Я сделаю так, как вы скажете, ваше высочество.
— Спасибо, — мягко поблагодарил Халил.
Хасан низко поклонился и вышел.
— Еще раз ко мне прикоснешься… — сказала Лейла. — Я тебя убью.
Халил взглянул на нее. Лейла была бледна, а ее губы порозовели от его поцелуев.
Он хотел сказать, что ей нечего бояться. Что он никогда не тронет ее больше…
Но это была бы неправда. Сможет ли он сдерживать себя, находясь к ней так близко?
— Оденься, — сказал он и кинул ей вещи.
— Черт возьми! Я с тобой разговариваю! Тронешь меня еще раз, и я…
— И ты меня убьешь. Я слышал и очень испугался. А теперь поторапливайся.
— Я не одна из твоих служанок!
— Это точно. Они бы не посмели возразить мне.
— И я не собачка, чтобы выполнять твои приказы… что ты делаешь?
— Переодеваюсь, — спокойно ответил он, снимая с себя рубашку. — Если хочешь, можешь остаться и посмотреть. Я разденусь сам, а потом…
Лейла схватила вещи и отправилась в ванную. Последнее, что она услышала, был громкий смех Халила.
ГЛАВА ПЯТАЯ
Лейла закрыла за собой дверь и кинула вещи на стул.
Она боялась даже думать о том, в какую опасную авантюру ввязывалась.
Хотя что ей оставалось делать? Сегодня утром она могла стать собственностью жирного урода, а досталась красивому тирану. Что лучше?
Нет, зло подумала она. Она никому не принадлежит. Но если она не будет его слушаться, то Халил не поможет ей выбраться отсюда. Так что ей придется немного унять свою гордость.
Черт возьми, — выругалась Лейла, пытаясь хоть как-то успокоить свои нервы.
Нервы? Скорее злость! И зачем только она приехала в эту проклятую страну! И зачем захотела узнать о ней побольше! И зачем отправилась на свидание с мужчиной, который был ее отцом! Надо же быть такой глупой!
Вначале отец притворился, что рад ее видеть. И даже заявил, будто сожалеет о прошлом.
Но уже на следующее утро он оказался настоящим зверем. Зло усмехаясь, объявил, что Лейле придется искупить грех, который совершила ее мать, сбежав от него.
— Ты моя дочь, и я продам тебя Бутрусу. А султан поблагодарит меня за помощь в умиротворении конфликта.
Лейла понятия не имела, о чем говорит отец. Ясно было одно: он собирается продать ее человеку, чью внешность он тут же подробно описал, отчего у Лейлы по спине побежали мурашки.
Она попыталась отговорить его, напомнила о своих правах, но ее слова лишь рассмешили Омара. Потом пообещала заплатить за свою свободу. Новый взрыв смеха.
Наконец ее горе-отец поинтересовался, девственница ли она.
Как лучше ответить? Минуту-другую Лейла молчала.
— Да, — сказала она наконец, понадеявшись, что он не отдаст девственную дочь в лапы чудовищу.
— Прекрасно. Бутрус заплатит двойную цену, — обрадовался Омар.
Ночью Лейле удалось сбежать в пустыню. Ее нашли на следующий день, изможденную и в полуобморочном состоянии. Тогда Лейла сказала, что обманула насчет девственности.
Омар был вне себя от злости.
— Я уже сказал Бутрусу, что ты невинна. Он согласился заплатить двойную цену.
— Это еще не все, — и она наплела ему историю о своей якобы бурной молодости.
Омар вначале страшно рассердился, но потом заявил:
— Это не имеет значения. Когда твой жених узнает об этом, будет уже слишком поздно.
— Но ты сказал, что этот брак обеспечит какой-то там мир.
— Мир, — хмыкнул Омар. — Он обеспечит мне безбедную старость.
А прошлой ночью она предприняла последнюю попытку бегства. Но ее остановил мужчина.
Мужчина настолько красивый и мужественный, что она невольно думала о нем на протяжении многих часов после этой встречи.
Она так надеялась, что он станет ее спасителем.
У Лейлы вырвался стон отчаяния и злости.
Какая же она глупая! Ее спаситель оказался таким же, как все эти варвары, лишь с той разницей, что он говорил по-английски. И он обладал еще большей властью, чем все они вместе взятые. А, следовательно, был еще опаснее.
Кроме того, ее кровь вскипала каждый раз, когда он целовал ее.
— Лейла!
Она подскочила от неожиданности.
— Еще две минуты, или я зайду и одену тебя сам. Халил может… он точно так и сделает. Этот мужчина слов на ветер не бросает.
— Черт возьми, женщина, ты меня слышишь?
— Да ты мертвого разбудишь!
— Две минуты. Понятно?
Лейла отлично все поняла. И если он посмеет еще раз поцеловать ее, то она точно убьет его.
— Ты так хотел поиздеваться надо мной? Если да, то это даже не смешно.
Халил взглянул на нее. Его одежда, как и ожидалось, была ей слишком велика. По он надеялся, что она сделает ее похожей на юношу.
Нелепые надежды!
Она в любом наряде выглядит мужской эротической фантазией.
— Не смотри так на меня!
— Если ты продолжишь красоваться, то я буду смотреть.
— Я не красуюсь!
Халил снова посмотрела на нее. На ее грудь. Лейла пробурчала что-то себе под нос и завязала узлом болтавшиеся полы рубашки.
— Все, теперь смотреть некуда. Если ты, конечно, не маньяк.
Она права. Однако Халил знал, что скрывает эта одежда, и воспоминания будоражили его фантазию. Он был готов послать к черту самолет и остаться с ней в этой комнате до утра.
