Роксана Сент-Клер - Унесенные ураганом
– Ой, солнышко, не плачь! – В одно мгновение Салли оказалась по другую сторону стола, баюкая Николь в объятиях. – Мы что-нибудь придумаем. Том мне сказал, что тянет время нарочно. Документы лежали у него в портфеле. Если тебе удастся убедить Макграта, что дом не в аварийном состоянии, его компания заплатит за него больше. И тогда денег хватит, чтобы погасить твой заем.
Николь кивнула. Она и сама успела сообразить, чем ей грозит появление здесь Квина Макграта.
– Ну же, Ник. Ты лучше всякого другого можешь показать этот дом лицом. Только подчеркивай все его преимущества, а Том постарается тормозить дело так долго, как только сможет.
Глядя в зеленые глаза Салли, Николь начала успокаиваться.
– Том как-то странно ведет себя, когда речь заходит о страховке. Почему он не хочет, чтобы я рассказала все начистоту?
– Не знаю, но Том стоит за нас. Так что делай, как он скажет.
– И что же я должна ему показывать?
– Придумай. Ты же можешь! – Салли подтолкнула Николь локтем в бок. – Еще три номера заказаны! Все три – парочки. Одна проводит медовый месяц и хотела получить домик. Но оба уже заняты.
Николь почувствовала воодушевление.
– На неделю я могу выселиться из своего номера. Когда эти молодожены приезжают?
– Через несколько дней. Я постараюсь найти для тебя помещение в главном здании. Это будет очень тебе неудобно?
– О чем разговор? За такие деньги? Да и все равно большая часть моего барахла валяется у тети Фредди на материке. Собрать одежду и кое-что из личных вещей я могу за пару часов. Жаль только утра, которое придется провести с этим... этим...
– Нахалом с толстым кошельком?
– Да. Именно с ним. Тошнит прямо от одной мысли.
– Ага, тошнит, – кивнула Салли. – Целых шесть футов тошнотворной мускулатуры, тошнотворные карие глаза, тошнотворная улыбка и уж совсем тошнотворная попка.
Николь улыбнулась Салли, но снять боль это не помогло.
– Знаешь, о вкусах не спорят.
Николь вышла из-за угла как раз рядом с пресловутым лифтом. Пожалуй, Макграт вообще решит не показываться – но нет, стоит тут во всей своей красе. Ношеные джинсы превосходно облегают узкие бедра, темно-синяя рубашка натянута широкими плечами...
Без единого слова он нажал кнопку вызова, и Николь почувствовала, как ее внутренности скручиваются в узел.
– Я хочу на воздух! – Она запаниковала. Он же не заставит ее опять входить туда?
Древние створки раскрылись. Квин придержал одну и жестом указал внутрь.
Николь услышала, как он входит в лифт позади нее. Двери, неожиданно превратившиеся в образец безукоризненного послушания, тут же закрылись.
Поворачиваться к нему она не стала.
– Знаете, – негромко проговорил он, – полагается стоять в лифте лицом к двери.
– Полагается также знать, кого ты сажаешь в лужу. Имя хотя бы.
Николь услышала, как за спиной фыркнули.
– Еще полагается называть себя после того, как ваш прелестный маленький задик спасли из дыры, в которой он застрял.
Она резко развернулась к нему.
– Я застряла не в дыре, а в люке кабины.
Квин стоял так близко, что чувствовалось исходящее от него тепло. Старательно избегая соприкосновения, она потянулась мимо него и нажала кнопку с цифрой «3». Лифт не двигался.
В нетерпении Николь подняла руку, чтобы снова ткнуть в ту же кнопку, но Квин перехватил ее за запястье.
– Зачем вы это сделали? Зачем использовали меня?
– Использовала вас?
– Для вашей рекламы. Вас беспокоили только собственные нужды. Так что почему бы не высмеять какого-то там нахала с толстым кошельком? Чтобы продвинуть вашу блестящую идею?
Лицо Николь вытянулось.
– Я не знала, что вы – Макграт от «Йоргенсена». Я же отменила тогдашнюю встречу.
– Это бы изменило что-нибудь?
– Смеетесь? Не слышали поговорку: «Ложишься спать с врагом – проснешься без головы»?
В глазах ее собеседника мелькнуло сомнение.
– Почему я ваш враг, Николь? Я принес вам билет для выезда из этой помойки, ваше избавление...
Стиснув зубы, Николь ткнула в оскорбителя обвиняющим пальцем.
– «Морской ветерок» – это мой дом, я здесь живу. Это – часть моего прошлого и все мое будущее. Может, он в плохом состоянии, но это не моя вина. Я не получила никакой страховки, Мак. Если бы у меня были эти деньги, я бы сделала новую крышу. Улучшила бы отделку номеров, поставила стекло, которое не разобьет ветер. Мои лестницы и перила перестали бы угрожать жизни и здоровью окружающих. И я бы уж точно привела в порядок этот чертов лифт. – Она нервно вздохнула и мысленно прокляла дрожь в своем голосе. – И я бы скорее продала душу черту, чем свой отель – наглому типу из Нью-Йорка, собирающемуся превратить его в очередной «конфетный дворец» безо всякой индивидуальности и лишенный истории.
Квин пристально глядел на нее.
– Николь, – мягко произнес он, – лифт так и не двигается.
Она хмуро взглянула на панель управления, начиная ощущать первые признаки паники. «Мак» принялся нажимать на кнопки, что ни к чему не привело.
– У вас есть телефон? – спросила она.
– Оставил в комнате. После нашей встречи у меня начался отпуск, и я...
– Отпуск?
– Ну да. – Он опять скрестил руки. Боже, избавь от этого наклона головы! – Я запланировал отдохнуть недельку. Но не волнуйтесь, я переберусь куда-нибудь.
Свое разочарование Николь старалась не показывать. Ни дохода, ни интересных возможностей...
– Итак? – усмехнулся он. – Ударим по дверям?
– Лучше поднимите меня наверх, – ответила Николь, показывая на потолок кабины. – Обычно мне удавалось запустить его.
Голодный взгляд переместился вниз по ее джинсам.
– Полностью одетой? Не похоже на вас.
Желание начало грызть Николь изнутри. Как смеет это несчастное тело предавать ее!
Скорее сунуть руки в карманы, или он заметит, как они дрожат.
– Не могли бы вы забыть тот случай и позволить мне вытащить нас из этого неприятного положения?
– Так и сделаю. – Квин помрачнел. – Сразу же, как вы снимете то объявление, Николь.
Она качнула головой, исполненная решимости противостоять Макграту и странно счастливая тем, что может ему досадить.
– Нет.
– Снимите. Такая гадость.
– Вам оно не нравится, потому что от него есть толк. А если я смогу извлекать доход из гостиницы, вы ее не купите.
Он запустил пальцы в свои волосы и взъерошил их.
– Мне не нравится ваше объявление потому, что оно издевается над тем, что между нами произошло.
Он серьезно? Ощущение было совершенно новым, и она не стала тратить время, чтобы проанализировать его.
– Я бы скорее подумала, что оно льстит вашему мужскому самолюбию. Можно напыжиться, точно павлин, за которым гоняются самки.
