Линда Инглвуд - Огненный цветок
Почему профессор сразу не обратился к врачам? Почему не попросил шофера экспедиции срочно отвести себя в ближайший городок, чтобы получить необходимую медицинскую помощь?
Видимо, как и большинство мужчин, он надеялся, что именно ему, сильному, волевому, опытному человеку, повезет, что беда обойдет его стороной. Да и врачей Норберт Стоун не очень-то жаловал...
Итог его молчания оказался трагичным. Профессор Стоун заболел бешенством и через несколько дней после укуса скончался.
Так Дженифер осталась одна, стала вдовой.
Несколько раз в году она посещала кладбище, где покоился прах ее мужа, стояла над белой могильной плитой и размышляла о том, какой несправедливой бывает жизнь. Норберт, обращалась она к нему мысленно, мы были с тобой счастливы? А, Норберт, ответь!
Конечно, мертвые не умеют разговаривать, и Дженифер задавала вопросы, по сути дела, самой себе. Ветерок трогал шелковую траву, окаймлявшую могилу, в ветвях деревьев беззаботно пели птицы.
Профессорский пес умер через полгода после смерти хозяина. Лопух тосковал по-настоящему, сердце его не выдержало, и однажды Дженифер нашла собаку мертвой в гостиной у кресла, в котором вечерами любил посидеть Норберт.
Но жизнь не останавливалась. Молодая женщина продолжала работать в линневордской газете, писала статьи, пользовавшиеся популярностью у читателей. Однако прежнее спокойствие покинуло ее, она опять была в ожидании новых поворотов своей судьбы. Мечта иметь мужа и детей по-прежнему оставалась для нее самой заветной.
3
Итак, на другой день после случайной встречи с Бертолдом Гринвудом и довольно долгих утренних размышлений на этот счет Дженифер примчалась на работу в такси. Об опоздании не могло быть и речи. Главный редактор Том Гопкинс иногда бывал не в настроении и мог, как говорили между собой журналисты, погонять по углам кого угодно, даже «золотое перо», Дэвида Ливерпуля.
Частенько мистер Гопкинс давал сотрудникам совершенно неожиданные задания, требовал почти мгновенного их исполнения и очень тонко умел намекнуть, что того, кто не сможет этого сделать, ждет прощание с редакцией, то есть элементарное увольнение.
Сотрудники к подобному поведению шефа привыкли и, надо сказать, были настроены по-деловому. Платили в линневордской газете неплохо, а кому хотелось в одночасье потерять денежное место?
В коридоре редакции с Дженифер столкнулась Магги Крафт из отдела новостей и знакомств. Этот отдел был самым «горячим» в газете. Чаще всего именно его сотрудников приглашали к мистеру Гопкинсу, чаще других они мчались на срочные задания. То семья Моррисов вовремя не вернулась в Линневорд из поездки в Европу, и их кролик, оставленный в гостинице для домашних животных, отказался принимать пищу. То у некой миссис Браун сбежал ручной крокодил, живший в домашнем бассейне. То среди ноября в саду офтальмологов Смитов зацвела старая яблоня... Обо всех этих мелких и не очень событиях должны были писать коллеги Магги Крафт.
Сама она относилась к постоянным посещениям кабинета мистера Гопкинса иронично, объявляла сослуживцам, что ей опять будут «ставить горчичник». Ее юмор разряжал общую напряженную атмосферу, давая понять, что из неприятных ощущений тоже можно извлечь полезное зерно.
Магги обожала вязаные вещи и даже в жару носила то хлопчатобумажный пуловер, то майку канареечного цвета из акриловых ниток. Причем, вязала она все это сама.
— Когда ты успеваешь двигать спицами? — спрашивали ее коллеги. — Мы же вкалываем здесь, как негры на плантациях...
— По ночам, — отшучивалась Магги Крафт. — Кто-то спит, а кто-то о своих нарядах думает.
Внешностью она обладала совершенно заурядной — аккуратный носик, аккуратные губки, серые глаза, невысокий лоб... Но зато ее волосы были совершенно необыкновенные: золотые, немного вьющиеся, густые, они стояли над головой золотым нимбом.
— Привет, дорогая, — проговорила Магги, увидев Дженифер. — Держись, тебя вызывает шеф.
— Господи, что-то стряслось? — спросила она. — Я вроде бы не чувствую за собой прегрешений. Сдаю статьи в срок, читатели довольны, сам шеф в последнее время тоже хвалит.
— Ты же знаешь, ему в голову что-нибудь взбредет, он тут же меняет курс. Не хочет, чтобы народ расслаблялся.
— Ладно, курс курсом, но мы все-таки не матросы на палубе. Дудка боцмана только нервы портит, — проворчала Дженифер.
— Не скажи, тираж газеты медленно, но верно растет, — возразила Магги Крафт, тряхнув своими необыкновенными золотыми волосами. — Не переживай, может, он о деле будет говорить, а не о претензиях.
— Спасибо, Магги, — кивнула Дженифер, — постараюсь перенести незапланированное свидание с ним с улыбкой на устах.
И они разбежались в разные стороны.
Джен прошла в свой кабинет, села за стол, достала из сумочки пудреницу, открыла, заглянула в зеркальце. Ну и ну!
Не нравилась она себе, выражение лица было усталым, под глазами намечались мешки... Вот так-то, голубушка! — подумала Дженифер. А еще вчера разыгрывала девочку-недотрогу со старым приятелем, Бертолдом Гринвудом. А сама уже выглядишь как настоящая тетка, о каких еще любовных историях тут можно помышлять? Спать больше надо, отдыхать, обязательно начать что-то делать для себя в свободные минутки. Вязать хотя бы, как Магги Крафт!
Дженифер закрыла пудреницу, бросила ее в сумку, встала и направилась к шефу. Двигалась она решительно, уверенно. Если получать удовольствие по полной программе, то сразу!
Том Гопкинс принял ее без лишних проволочек. Обычно он мог подержать сотрудника в приемной, чтобы показать, как занят, загружен обязанностями по самую макушку, или дать понять, мол, вызванный настолько плохо работает, что может и потомиться в ожидании. На этот раз секретарша, быстро взглянув на нее, сказала:
— Мистер Гопкинс вас давно ждет. — И добавила: — А вы неплохо выглядите!
— Что значит, давно ждет? — насторожилась Дженифер. — Если я и опоздала на работу, то всего на полторы минуты.
— А почему вы решили, что шеф будет вас ругать? Он вроде бы в неплохом настроении... Послушайте, дорогая, отчего вы вся светитесь?
Дженифер пожала плечами. Она не ощущала себя на подъеме и никак не предполагала, что смотрится со стороны неплохо.
— Спасибо, что предупредили меня о настроении шефа, — вежливо сказала она и, постучав, открыла дверь кабинета.
Мистер Гопкинс говорил по телефону, глядя в окно и сидя спиной к двери. Видимо, на другом конце провода была его жена. Вся редакция знала, что он ее нежно любил. И местные красотки давным-давно оставили мечты о том, чтобы испробовать на этом плотном эмоциональном блондине свои чары.
