Лианна Бэнкс - Музыка ночи (Едина кровь… едина плоть…)
— Я могу вообразить и лягушку, и битье блюд, но мой отец убил бы меня, если бы я не делала домашних уроков.
Брик отвел глаза, прищурившись от яркого солнца.
— Куда там, мой-то папочка не обращал на меня никакого внимания, мама умерла, а мачеха была настоящей ведьмой.
Ветерок подхватил прядь его выцветших на солнце волос, и у Лизы сжалось сердце.
— Как жестоко, — пробормотала она.
Он пожал своими широкими плечами.
— Раз ты не хочешь слышать об этом, тогда…
— Хочу, хочу, — импульсивно воскликнула она и, покраснев, прикусила язык. — Продолжай… мне нравится, когда ты рассказываешь о своем детстве. Но ты почти никогда не говоришь о нем.
Он провел большим пальцем по суставам ее кисти, как бы что-то передавал ей.
— Не таким уж счастливым оно было в отличие от того времени, что мы провели с тобой. С тобой все было особенным. Не хотелось бы забывать об этом.
У нее опять сжалось сердце, и она с трудом сообразила, что ответить.
— Теперь, когда мы стали друзьями, — попыталась она напомнить ему и себе, — тебе необязательно все помнить.
Он приподнял одну бровь и многозначительно посмотрел на ее губы.
— Посмотрим.
Брик повел ее к павильону, и, пока они шли, Лиза тайком прижала тыльную сторону своей ладони там, где он только что водил пальцем, к губам — как если бы он поцеловал ее.
— Хочешь попробовать первой? — спросил он, расплатившись со служащим.
— Не знаю. — Лиза с сомнением посмотрела на дружелюбное лицо старого ментора в отверстии, вырезанном в картоне. — Всегда все плохо бросала, да и ловила тоже, — тихо проговорила она.
— Тогда позволь мне помочь тебе. — Брик дал Лизе пирожное и встал за ее спиной. Обхватив одной рукой ее талию, он прижал ее к себе. Его грудь прикоснулась к ее спине; жар его тела буквально опалил ее, а его мужское начало незамедлительно прижалось к ее ягодицам.
Лиза чуть не уронила пирожное.
— Ух! — Брик подхватил его и вложил в ее руку, но не отпустил своей руки и не отодвинулся.
Он стоял так близко, что биение его сердца передалось ей, заполнив ее тело. Знакомый мускусный запах здорового мужского тела кружил ей голову, напоминая о пережитых моментах близости. Впервые за несколько недель он был с ней рядом, и непроизвольно желание стало охватывать ее.
— Я не уверена. — Она тщетно попыталась говорить нормальным тоном.
— Ну же, возьми чуть выше.
Лиза зажмурилась и бросила пирожное.
— Не очень метко, — пробормотал он. — Давай еще разок.
Она вспомнила, как он говорил эти же самые слова после занятия любовью.
— Ну, нет, — простонала она.
— У тебя получится. — Он вложил в ее руку другое пирожное. Все кругом начало казаться ей сюрреалистическим. Директор дразнил Брика, но именно голос и тело Брика притягивали все ее внимание.
— Ну, давай же, детка. Чуть выше и посильнее, — подсказал он.
Она даже заморгала от тех ощущений, которые пробудил его голос, и почувствовала, как напрягается низ живота.
Она попала точнехонько в лицо. Окружавшая их толпа завопила с ликованием. Брик сжал ее талию и быстро поцеловал в шею.
— Великолепно, Лиза.
Он имел в виду ее бросок, а Лиза могла думать только об их последней близости.
— Ну, у тебя и подруга, Брик!
— Помолчи, Трой, — прорычал Брик.
— Ух! Я потрясен. Ты рассказал ей, как вы с Элвисом…
Вмешательство Троя нарушало магию мгновения, как-то влияло на возникающую близость, угрожало разрушить хрупкий мостик между ними.
— Заткнись!
Трой поднял руки в умоляющем жесте и отступил назад.
— Я только спросил.
Лиза и понятия не имела, о чем они говорят, но восторженное замечание Троя подействовало на нее как ведро холодной воды. Она высвободилась из захвата Брика и отступила на несколько шагов от него.
— Твоя очередь бросать.
Ей потребовалось время, чтобы прийти в себя. Ее восхищало его мускулистое тело, а его врожденный мужской магнетизм доводил до безумия.
Когда его пирожное попало в цель, Брик запрокинул голову и захохотал. Его жизненная сила, казалось, затягивала ее. И Лиза пыталась как-то освободиться от ее воздействия. Ни к чему было это вызываемое им головокружительное, отчаянное ощущение. Совершенно ей это не нужно.
Брик привлек Лизу к себе и вдруг почувствовал ее отчужденность. Лишь за мгновения до этого она была такой мягкой и податливой, что его тело начало реагировать. Он надеялся, что никто не наблюдает за ними, иначе явные признаки его возбуждения развенчали его заверения о «дружбе» с Лизой.
Она вырвала свою руку, которую он пытался удержать.
Брик вздохнул:
— Не обращай внимания на Троя.
— Он лишь напомнил, что мы с тобой друзья. И только, — парировала Лиза и добавила многозначительно: — А я ищу мужа.
Брик помрачнел, под ложечкой снова заныло. Он достал таблетку и сунул ее в рот. Лиза отвернулась, чтобы не смотреть в его глаза.
— Ах да, — пробормотал он. — Я и забыл спросить. Много предложений получила в последнее время?
Лиза вскинула голову. Ее глаза сузились, она уловила сарказм в его голосе. Он почти физически почувствовал ее возмущение. Она расправила плечи и подняла подбородок.
Да поможет мне Бог! Опять она задирает нос. Ему не следовало подначивать ее.
— Эй, я, кажется, не то брякнул. Я…
— Кстати, — заговорила она, отвергнув его извинения, — мне сделали предложение, и не одно, а целых два.
Глава 4
Лиза тут же пожалела о сказанном. Она вовсе не собиралась выходить замуж ни за одного из этих претендентов и не желала вникать в мотивировку их предложений. Судя по выражению лица Брика, ей предстоял допрос с пристрастием. А она предпочла бы есть землю, чем вдаваться в подробности.
Она улыбнулась.
— Хочу «горячую собаку». Унюхала их, как только мы вошли в парк, и у меня сразу слюнки потекли. — Она отвернулась от Брика. — Как думаешь…
Брик схватил ее за руку.
— Минутку, — почти угрожающе произнес он. — Не расскажешь ли мне об этих предложениях?
Лизины нервы зазвенели, как натянутые струны, сдаваться она не собиралась.
— Нет, нет! Я хочу «горячую собаку», — настаивала она, избегая его взгляда, потом добавила: — И сахарную вату.
Брик шепнул ей в ухо:
— Я-то думал, что ты по-дружески захочешь посвятить меня в свои тайны.
Лиза ощутила озноб, пробежавший по ее спине. Брик уже знает слишком много ее тайн. Слишком легко опереться на него, повернуть голову, уткнуться лицом в его крепкую шею и вдыхать его запах. Слишком легко! Но она не может позволить себе это.
