Барбара Макмаон - Рискни и выиграй!
– А чем бы вы хотели заниматься часы напролет?
Она посмотрела на него, слегка улыбнулась:
– Мне нравится печь. И это действительно доставляет мне удовольствие. Однажды я даже готовила для специального мероприятия, которое проводилось в честь Победы 1945 года.
Позвонил звоночек. Последняя выпечка была готова. Она положила в корзинки по салфетке и начала раскладывать варенье в отдельные тарелочки, чтобы поставить на каждый стол по одной. Через двадцать минут она сварила кофе и проверила, хватит ли у нее готового горячего шоколада, если вдруг кто-то захочет еще.
Она все-таки решила побольше узнать о своем госте. Налив себе кружку шоколада, она оперлась на стол, отпила ароматный напиток и посмотрела на него.
– А ваша семья знает, что вы уехали заниматься альпинизмом?
– Да. У меня даже есть двоюродный брат, который тоже альпинист. Не все умирают, кто этим занимается.
– Мне это известно. Филиппа привлек к этому его отец. Они любили подниматься вместе. Но он не участвовал в серьезных подъемах на горы, которые занесены в список самых рискованных и опасных для альпинистов.
– Многие занимаются этим, потому что это приносит им удовольствие. И не только мужчины. И у большинства не бывает ничего серьезнее ободранных пальцев или перелома.
Он встал и с кружкой в руке приблизился к ней. Она почувствовала, как сбилось дыхание. Она хотела уйти, но колебалась и не хотела, чтобы он понял, что волнует ее. Ей было почти тридцать, и в ее возрасте такое поведение казалось ей странным.
– Я бы хотел заказать у вас завтрак с собой, – сказал он, наклоняясь к ней очень близко, словно хотел поцеловать.
Поцеловать ее? Откуда у нее появилась такая мысль?
Буквально на секунду Жанна Мари была будто под гипнозом. Она словно бы не поняла смысла сказанной фразы. Она почувствовала его запах, приятный и свежий, словно запах в лесу после дождя. Она рассмотрела его глаза, обратила внимание на гладкие, недавно выбритые щеки. Какая-то особая, исходящая от него энергия, притягивала и завораживала одновременно. И все-таки в его взгляде была грусть. Теперь она знала, откуда это. В ее глазах можно было уловить что-то похожее.
Вдруг она поняла, что уже несколько секунд смотрит прямо на него, и сделала шаг назад, отведя взгляд.
– Да, конечно, – ответила она и повернулась, чтобы достать свежие багеты.
Ее руки слегка дрожали, а дыхание все еще не наладилось. Каждый сантиметр кожи ощущал его присутствие, он все еще стоял рядом. Он лишал ее спокойствия, пробуждая в ней понимание того, что она женщина. Ничего подобного она не чувствовала уже долгие годы.
Она быстро сделала бутерброд и завернула его. По том она взяла печенье, яблоко и сок и положила в коробочку для завтрака, на которой была изображена ее гостиница. Она повернулась и подала ему.
– Не выбрасывайте ее в неположенных местах, – предупредила она его. – По ней сразу понятно, откуда она.
– Из-за рисунка на ней? – Он изучающе посмотрел на коробочку, а потом снова на нее.
– Некоторые люди любят забирать эти коробочки с собой в качестве сувенира. Они напоминают им о том, что они были здесь. У меня в гостях была пара, которая купила десяток таких коробочек, чтобы потом класть в них подарки для своих родных.
– Хорошая идея. До встречи. – Он повернулся и вышел, не сказав больше ни слова.
Жанна Мари почувствовала облегчение. Она опять была одна. Она быстро убрала на столе, за которым он завтракал, и попыталась настроиться на нужный лад перед началом нового дня. Она старалась выкинуть из головы все мысли о своем недавнем госте. Но это было не так легко сделать. Если он завтра опять придет к ней на завтрак сюда, она отправит его в столовую!
* * *Мэтт вернулся в гостиницу раньше, чем в прошлый раз. Он поднимался на утесы с западной стороны с тремя другими альпинистами, которых встретил у подножия. Этот подъем был легче предыдущего, и он не оставался так долго на вершине. Когда он до стал завтрак, приготовленный Жанной Мари, он вспомнил о ней, как она суетилась утром на своей кухне.
Он припарковал машину на стоянке, вынул сумку со снаряжением, в которой также лежала коробочка от ланча, и направился в свою комнату. На веранде в тени сидели три женщины. В центре сидела Жанна Мари. Они рассмеялись и подняли свои стаканы, провозгласив тост. Когда Жанна Мари делала глоток, она увидела его.
Она что-то тихо сказала, и две другие женщины повернулись, чтобы взглянуть на него, пока он шел к одной из открытых французских дверей. Он увидел возле выхода четверых детей: Александра с машинками, мальчика в солнечных очках и двух девочек-близнецов. Такая домашняя обстановка когда-то царила и в его доме.
– Я вижу, вы опять совершили удачный подъем? – спросила Жанна Мари.
Он кивнул и направился внутрь.
На середине лестницы он услышал, что Александр бежит за ним. Он обернулся, мальчик взбежал по лестнице и поравнялся с ним:
– Можно мне пойти с вами?
– Мне надо принять душ и сменить одежду.
– А завтра вы опять поедете совершать подъем? Можно мне с вами? Я хочу научиться.
– Я подумаю.
– Мама не может меня этому научить. Она не умеет, а вы можете.
Мэтт хотел отправиться дальше, но молящий взгляд карих глаз Александра остановил его. Глаза Этьена были совсем другими, голубыми, однако в них была та же самая вера и доверие к взрослым. Он не знал хорошо его и его мать, но знал, что мальчик очень этого хотел.
– Мы завтра спросим твою маму об этом. – Он надеялся, что Жанна Мари откажет, и так вопрос отпадет сам собой.
– Хорошо. А вы не хотите сходить со мной искупаться? – спросил Александр. – Вы переоденетесь, и потом мы пойдем на пляж. Мама не отпускает меня туда одного, только с взрослым человеком.
– Твоей маме лучше знать, – сказал Мэтт. Мальчик выглядел таким искренним. Мэтт стал подниматься по лестнице.
– Она не отпустит меня одного. Можно взрослым будете вы? Пожалуйста.
Мэтт заколебался. Детям нужно так мало для счастья. Что бы делал Этьен, если бы ситуация сложилась по-другому и в той аварии погиб Мэтт, оставив своего сына одного? Кто-нибудь посвящал бы ему свое время?
– Я буду хорошо себя вести и не пойду в воду, пока вы мне не разрешите, – сказал Александр и поднялся на три ступеньки.
Он посмотрел на мальчика и понял, что, если бы его не было, он бы хотел, чтобы кто-то посвящал его сыну свое время. Тем более искупаться в море – хорошая идея. Он может принять душ потом.
– Надо сперва спросить у твоей мамы, отпустит ли она нас.
Александр просиял и побежал вниз по лестнице спрашивать разрешение.
Мэтт шел по коридору и думал о том, правильно ли он поступает. Он приехал сюда, чтобы обо всем забыть. А Александр, играющий на пляже, так похож на его Этьена. Однако странным было то, что боль, которую он ощущал, вспоминая о своем сыне, теперь стала не такой всепоглощающей. Мэтт был уверен – Этьен теперь в лучшем мире. Сын другого человека нуждается во внимании. Странно, почему Александр выбрал именно его.
