Эми Эндрюс - Поцелуй под звездным небом
– Мне приходилось спать в куда более неудобном положении. На передовой нет пятизвездочных отелей.
Хотя не так много он там и спал. Как, впрочем, и сейчас. Сэди вздохнула:
– Хорошо, хорошо, настоящий мужик, ты победил.
Кент немало удивился, услыхав из ее уст прозвище, над которым сам немало потешался. В глаза его еще так никогда не называли.
– Ты назвала меня настоящим мужиком?
Сэди почувствовала, как его смех растекается по уставшим мышцам ее тела, с головы до пят. Это стоило дня ожидания.
– На что гляжу, о том пою.
Кент открыл рот, чтобы возмутиться, но Сэди посмотрела на него из-под полуопущенных ресниц таким сонным взглядом, что ему очень захотелось воочию увидеть, как она выглядит на свежих простынях. Он обернулся к администраторше, наблюдавшей за их обменом взглядами, как страстный поклонник теннисных турниров:
– Где я должен расписаться?
Глава 3
Номер был чистый, однако весьма скромный. Небольшой холодильник, телевизор, ванная комната. И две жесткие двуспальные кровати. И все равно, Сэди не променяла бы эти сомнительные удобства даже на номер в «Уолдорф Астории».
– Я в душ. – Она бросила рюкзак на ближайшую к ванной кровать и принялась рыться в нем в поисках чистой одежды.
– Хотите что-нибудь поесть? Они подают ужин до восьми.
Сэди была смертельно голодной. Однако спать хотелось еще больше. Кроме того, она привыкла отказывать себе в пище. Но не во сне. Сон столь же жизненно необходим, как воздух. И горе тому, кто ей помешает.
– Не-а.
– Будете довольствоваться сельдереем?
Он не знал, сколько она положила этой гадости в сумку-холодильник, но всякий раз, когда доставал пакетик с «Твистиз» или чипсами, появлялся новый пучок сельдерея. Сэди слишком вымоталась, чтобы подыскивать достойный ответ.
– Устала. Необходимо выспаться, – пробормотала она и закрыла за собой дверь ванной.
Кент услышал, как включился душ, и растянулся на постели. Матрас оказался твердым как камень. Даже заднее сиденье джипа мягче. Однако в том случае в трех метрах от него не оказалось бы горячей пышногрудой обнаженной женщины, принимающей душ. Влага и мыльная пена стекают по ее телу. Он почувствовал прилив крови в паху и со стоном уронил на лицо информационную брошюрку. Связь с Сэди Блисс – плохая идея. Как бы привлекательно ни выглядело ее роскошное тело, очаровательные губки, быстрый ум или соблазнительное имя. Ему не надо было ходить на прием к врачу, чтобы узнать о том, что у него не все в порядке с головой. Да, почти за два года непрерывного пребывания в госпиталях хирурги и физиотерапевты признали его тело излечившимся, насколько это вообще возможно. Однако внутри Кент ощущал пустоту и черноту. Когда-то он намеренно отказался от психолога, надеясь, что время все вылечит. Однако оно оказалось плохим доктором. Потому отношения с Сэди Блисс ему не нужны. Точнее, не нужны ей. У него проблемы с психикой. А она слишком болтлива, слишком назойлива. Слишком молода. Он не имел права впутывать ее в свои неприятности. В свою жизнь. Стоит заняться тем, что удается лучше всего. Фотографией. Пусть она станет его психотерапией. Средством вернуться к жизни. А уж потом беспокоиться обо всех Сэди Блисс в этом мире. Кент услышал, как выключился кран. Представил, как она потянулась за полотенцем. Сел на постели и стащил футболку. В комнате было душно, и ему внезапно стало жарко. Кент схватил пульт от кондиционера и нажал на пуск. Потом взял телефонную трубку и сделал заказ. Потянулся к холодильнику, достал бутылку пива, открыл пробку и глотнул.
Резкий металлический звук колечек раздвижных банных шторок прозвучал, словно трубный глас. Господи! Да стены здесь не толще, чем у консервной банки. И тут раздался леденящий душу вопль.
Сэди в жизни не видела такого огромного паука. Конечно, когда-то и у нее в квартире встречались эти ужасные создания, однако она достаточно хорошо умела орудовать репеллентом, что существенно уменьшало местную паучью популяцию. Но тварь, усевшаяся на двери, как у себя дома, казалась настоящим чудовищем. Огромный, волосатый и очень, очень противный.
Послышался стук в дверь, затем обеспокоенный голос:
– Сэди!
Несмотря на шум, паук даже не сдвинулся с места.
– Кент!
– С тобой все в порядке? – крикнул он через дверь.
– Огромный, огромный, огромный паук!
Кент недоверчиво взглянул на дверь. Паук?! Да он постарел лет на десять от ее вопля.
– Черт возьми, Сэди, я решил, тебя убивают!
– Если эта тварь до меня доберется, ей ничего не стоит это сделать!
– Да ладно, не такой он и большой.
– Именно такой!
Она взглянула на пижаму, висящую на двери. Неужели эта тварь по ней ползала? Сэди содрогнулась.
– Мне кажется, это какой-нибудь паук-птицеед.
– Они водятся только в Южной Америке.
– Уже не только.
– Сэди!
– Хорошо, я понимаю, прости. Я абсолютно инфантильное городское создание. Но он и вправду огромен, а я ужасно боюсь пауков.
Кент уперся лбом в дверь. Он оказался «в одной лодке» со слабой желудком арахнофобкой, питающейся одним сельдереем. А какая блестящая у нее упаковка! Кто бы мог подумать, что в таком роскошном теле…
– От меня-то ты чего хочешь?
Даже сквозь закрытую дверь Сэди ощущала его откровенное недовольство. Конечно, ему легко судить по ту сторону двери. В безопасности.
– Хочу, чтобы ты пришел и убил его!
Кент вздохнул. Следовало бы предоставить ей возможность самой выпутываться из дурацкой ситуации! И если бы он был уверен, что Сэди Блисс сделает все молча, не пошевелил бы и пальцем.
Однако день в машине с мисс Блисс показал: она не способна к молчаливым раздумьям.
– Вы прилично выглядите?
Сэди выпучила глаза:
– Что? Думаете, паука это заботит?
Кент обреченно выдохнул:
– Нет, меня. Я вхожу.
– Только очень, очень осторожно. Это существо уселось на двери, и я не хочу узнать, насколько хорошо оно умеет прыгать.
Он начал медленно открывать дверь. Сэди испуганно наблюдала за его действиями, обернув вокруг себя для дополнительной защиты душевую шторку. Он взглянул на нее. Из огромного полиэтиленового свертка торчали испуганные глаза и взлохмаченная копна волос.
– Знаешь, несчастный паук больше боится тебя, чем ты его, – пробормотал Кент.
Сэди не могла оторвать взгляд от ужасного представителя семейства арахнидов.
– Сомневаюсь.
