Карла Кэссиди - Всего лишь миг
Роза допила чай и встала.
– Одно я могу сказать: ваш Прекрасный Принц не появится внезапно у вас на пороге.
Эди сразу вспомнила о Клифе Марчелли. Он как раз появился внезапно у нее на пороге, но Прекрасным Принцем назвать его было трудно. А все же интересно, может ли осуществиться в жизни то, что случается в сказках. Может ли поцелуй обратить жабу в принца?
Клиф смотрел, как большой фургон для доставки продуктов медленно едет по улице по направлению к складу и подъезжает к воротам. Сердце его учащенно забилось. Вдруг сегодня тот самый день – день большой сделки, и он сможет наконец покинуть эту квартиру, уйти от Эди Тернер, от напряженной атмосферы, возникавшей, когда они с Эди оставались вдвоем. Машина развернулась и двинулась в обратную сторону. Клиф разочарованно вздохнул.
С той минуты, как Клиф вошел в квартиру полчаса назад, они с Эди старательно избегали смотреть друг на друга. Но то, что он на нее не смотрел, вовсе не значило, что он не ощущал ее присутствия. Как бы это ему удалось, когда комнату, кружа ему голову, наполнял аромат ее духов? Как мог он ее не замечать, когда она хлопотала у плиты, торопясь подать ужин до того, как мрак – это чудовище, для которого лучи солнца – единственная пища, – поглотит солнечный свет? Звон тарелок, звуки песенки, которую Эди напевала вполголоса, напомнили ему о тех далеких вечерах, когда он сидел на кухне своего дома, глядя, как Кэтрин готовит ужин.
Странно, мысли о Кэтрин всегда вызывали в нем безумный гнев, такую жгучую ярость, что его буквально выворачивало наизнанку. А теперь ярость почти угасла, к ней примешалась печаль. Это было что-то новое.
– Клиф, вы не откажетесь поужинать с нами? У нас сегодня лапшевник.
Клиф отвернулся от окна и взглянул на Эди, удивленный ее предложением. Выбор был предрешен: сочная, ароматная лапша с поджаристой корочкой или две булочки с котлетой и сыром, лежавшие в сумке, возможно покрытые застывшим жиром и потерявшие всякую форму.
– Спасибо, – откликнулся он, – если это не причинит беспокойства.
– Ни малейшего. Просто поставлю на стол еще одну тарелку.
– Не надо, – чуть не крикнул Клиф. Он был в панике. – Я… я… мне нельзя отходить от окна. Если вы не против, я возьму тарелку сюда.
Клиф снова повернулся к окну, слегка покраснев, – он знал, что взгляд Эди задержался на нем с любопытством.
Он перегнул палку, но он не мог сесть вместе с ними за стол. Это было бы слишком по-домашнему, слишком похоже на настоящую семью. А семья, счастье, райское будущее были понятия, о которых Клиф не позволял себе даже мечтать. Больше не позволял.
– Конечно, почему нет, – согласилась Эди, испытующе уставившись на его спину, словно желая прочитать его сокровенные мысли.
С той минуты, как Клиф вошел в комнату, ее охватила несвойственная ей робость и вместе с тем желание получше его узнать. Она пригласила Клифа разделить ужин, надеясь, что, сидя с ними за одним столом, он станет хоть немного общительней. Эди была не настолько глупа, чтобы ожидать, что он сразу оттает, но рассчитывала, что он по крайней мере перестанет давать лишь односложные ответы и глядеть на нее с такой яростью, точно он медведь, потревоженный во время зимней спячки.
– Все готово. Пойду разбужу бабушку, и будем ужинать. Это всего несколько минут. – Эди подождала, пока Клиф едва заметно кивнул, и зашла в спальню. – Бабушка, просыпайтесь. Пора ужинать, – Эди нежно тронула старушку за плечо. Глаза открылись, и, глядя в их теплую голубизну, Эди увидела, что перед ней та, кто вырастил ее, та, кого она так любит. Как она дорожила такими мгновениями, ведь они случались все реже и реже.
– А, Эди, – старушка протянула руку и ласково коснулась ее лица. – Я видела замечательный сон. Мы все были в гостях, и моя мама была там, и твоя, все пили чай из таких красивых чашек и ели такие вкусные пирожки.
– Какая прелесть! – сказала Эди, помогая ей сесть на постели. – А теперь пора вставать и ужинать.
Бабушка любовно погладила Эди по щеке.
– Ты такая хорошая девочка, Эди. Я всегда надышаться на тебя не могла.
Но не успела Эди ответить, как глаза старой дамы погасли.
– А я на тебя, – прошептала Эди, безмолвно прощаясь с той, кого она любила всю жизнь. К тому времени, когда она подняла бабушку с постели, старушка снова превратилась в раздражительную незнакомку, пресекавшую все попытки Эди вывести ее из спальни.
– Что он тут делает? – спросила старушка, садясь за стол и указывая пальцем на Клифа. – Что у него, своего дома нет?
– Клиф пришел повидаться со мной, – сказала Эди, вынимая из духовки противень с лапшевником.
– Грубиян какой-то, – продолжала старушка. – Приходит в гости, а сам сидит, уставившись в окно. Совершенно не умеет себя вести. Я думала, у Бесси хватит ума воспитать сына как надо.
Эди открыла было рот, чтобы защитить Клифа от ее нападок, и сразу снова закрыла. С чего бы ей за него заступаться?
– Прошу прощенья, я не хотел быть грубым, – с удивлением услышала Эди голос Клифа, вставшего на собственную защиту. Ее удивление еще возросло, когда, повернувшись боком на стуле, Клиф попытался улыбнуться бабушке.
При виде этой улыбки, такой неожиданной, так ясно говорившей о его уязвимости, у Эди перехватило дыхание. Старушка кивнула, смягченная его словами.
– Если вы еще соскребете волосы с лица, у вас будет почти цивилизованный вид.
Губы Клифа дрогнули в усмешке.
Эди отвернулась, стала нарезать хлеб. Его мимолетная улыбка осветила все лицо, вдохнула в него жизнь, изгиб губ намекнул на то, как он будет выглядеть, улыбаясь не только ртом, но и сердцем. В глубине души она знала, что не успокоится, пока он не улыбнется ей открытой сердечной улыбкой.
Снова обернувшись к ним, Эди увидела, что бабушка по-прежнему изучает Клифа.
– Странно, он совсем не похож на Бесси, – задумчиво сказала она. – Верно, в отца пошел. Тот был настоящий красавчик. Глаза и волосы черные, на Кларка Гейбла смахивал. Но какой же он был негодяй!
Клиф беспомощно посмотрел на Эди, по-видимому не зная, как ему быть.
– Да, Клиф пошел в отца, – сказала Эди, ставя на стол хлебницу и миску с приготовленным на скорую руку салатом. Добавила к этому лапшевник и принялась наполнять тарелку Клифу.
– Я думала, у нас сегодня отбивные, – воскликнула старая дама. – Вам бы тоже хотелось отбивную вместо этой гадости, да? – обратилась она к Клифу.
– Лапшевник выглядит очень аппетитно, – заметил он. По правде сказать, у него потекли слюнки при мысли о сочной, прослоенной сыром лапше с густым, острым мясным соусом. Он уже давным-давно не ел ничего, кроме полуфабрикатов с высоким процентом холестерина и низким процентом питательности, которые продавались в целлофановой обертке или в коробочках из пенопласта.
