Кара Колтер - Он, она и Анжелика
Но что за мечтания могут быть у протеже мадам Йелтси? Уж во всяком случае, не те, что уводят в сторону от дороги, ведущей вверх к успеху.
— Ммм… — Тони замялась. — Мне… мне бы что-нибудь, в чем спать. Какую-нибудь рубашку. И что-нибудь надеть завтра.
Он мгновение смотрел на нее.
— Минуточку. — Он отошел в сторону.
Тони сделала шаг вперед и остановилась в дверях, осматриваясь с напускным равнодушием. Спартанская комната, как и все другие. Видно, что здесь живет одинокий мужчина. Огромная кровать, привезенная не иначе как на старинном конном фургоне. Край простого пледа отвернут, видны простыни. На комоде небольшая фотография в серебряной рамке. Она вгляделась — он. И женщина.
Причем красивая: длинные черные волосы, высокие скулы, темные выразительные глаза.
А чего она ожидала?
Сердце снова застучало, но она заставила себя отвести взгляд. Итак, на полу никаких носков не валяется, на спинке кровати никаких рубашек не висит.
— Вы необыкновенно аккуратны для холостяка, — заметила Тони.
Он перестал копаться в степном шкафу и оглянулся.
— Вы что, эксперт по холостякам?
— Ну, одного-двух знавала. — Тони подошла к кровати и присела на краешек. — В духовке была грязная посуда.
— Может, у меня тоже в духовке грязная посуда. — Он посмотрел на нее через плечо, лицо его приняло озадаченное выражение: это, что ли, она у него на постели сидит?
Ишь ты какой, подумала Тони про себя.
— Готова поспорить, у вас там ее нет.
Легкая улыбка тронула уголки его губ.
— Согласен, нет.
Простите меня, мадам Йелтси.
Он подошел и бросил рядом с ней на кровать кучу одежды, которой хватило бы на целую неделю.
— Посмотрите, может, что-нибудь подойдет.
Тони начала рассеянно перебирать вещи, всей кожей ощущая стоящего над ней широкоплечего мужчину, у которого за строгим выражением глаз — и губ — прячется улыбка. Она почти не видела всех этих фланелевых рубашек, джинсов и свитеров.
Она наедине с великолепным мужчиной. В его спальне. Перебирает тряпки.
— А бюстгальтера у вас не найдется? — спросила она с шутливой озабоченностью, всеми силами стараясь вернуть себе былую легкость, которая позволяла ей кокетничать и флиртовать. Впрочем, вполне невинно.
Может, ей просто до смерти необходимо, чтобы он улыбнулся еще раз?
А ведь всего какой-то час назад она точно знала, чего хотела.
— К сожалению, ист.
Ну как его расшевелить?
— Ладно, что-нибудь придумаю, — сказала она, как бы размышляя сама с собой.
Удивительно, но он покраснел.
— Ну вот и хорошо. — Гаррет в один миг оказался у двери и распахнул ее, недвусмысленно приглашая Тони покинуть его владения.
Она сгребла в охапку отобранные вещи и протиснулась мимо него. Возможно, она, конечно, ошибается, но дверь за ее спиной вроде как-то уж очень сильно хлопнула.
Когда она вышла, Гаррет еще с минуту стоял с закрытыми глазами, опершись о притолоку.
Великий Боже, прости и помилуй.
Первое, что пришло в голову, когда раздался стук в дверь, было: о, Боже, предсказание из коробки с печеньем насчет «постели», похоже, станет реальностью.
И тут же понял, что это совсем не то, чего ему бы хотелось.
Он теперь отвечает за маленькую девочку, которой в ближайшие лет двенадцать должен будет показывать пример, помогать найти свое место в этом диком мире.
А Тони, как он понял, женщина совсем другого сорта. Почему-то он был уверен, что ей суждено выйти замуж за кого-то совсем другого.
Но как хороша, какие формы!
Слава богу, ему есть чем заняться. Не только воспитание Анжелики. Еще и работа. Та, что дает хлеб насущный и поглощает все время, не говоря уж о душе.
Гаррет подошел к окну, посмотрел на заснеженный двор, перевел взгляд на горы. Гора Гарибальди, Бриллиантовая Голова, Черный Клык — вот они все, почти у него во дворе.
Он вздохнул, довольный — или таким ему хотелось выглядеть в собственных глазах, — и отошел от окна.
Фотография в серебряной рамке на комоде — его брат с женой. Он никогда не видел, чтобы муж и жена так любили друг друга. Они смеялись и играли друг с другом, словно дети.
Много лет назад он решил, что не женится, пока не встретит такую любовь. Он тогда еще не знал, как это редко бывает. Сейчас знает, но все равно ни о чем не жалеет.
То есть в принципе не жалеет. Но иногда, в такие долгие ночи, как эта, на исходе суровой, морозной зимы, он чувствует себя одиноким. Какая-то точка в душе болит и ноет.
Это не имеет никакого отношения к появлению этой чужачки, которая не поймешь что собою представляет. Ни малейшего. У нее в комнате скрипнули кроватные пружины.
Ну ладно, может быть, какое-то отношение все же имеет.
Сумасшествие, со вздохом сказал себе Гаррет. Он разделся и натянул тонкие спортивные штаны. Вообще-то, он всегда спал голый, но с приездом Анжелики пришлось от этого отказаться — она иногда кричала по ночам так жалобно и надрывно, что надо было срочно бежать, не теряя ни секунды на одевание. Гаррет залез под одеяло, скрестил руки под головой и уставился глазами в потолок.
Он представил себе Тони, ее полные губы, рыжие, как пламя, волосы, соблазнительную фигуру и то, как она пробует снег на вкус. Потом возникли ее грустные глаза — это когда он сказал ей о гибели брата.
Сумасшествие, снова сказал он себе.
Или, может быть, чудо, отозвались горы.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Тони открыла глаза и тихонько ойкнула: на нее, глаза в глаза, смотрел ангел.
Округлые щечки, завитки черных волос, широко расставленные сапфировые глаза, в которых пляшут веселые искорки.
В следующий момент вспомнила: Анжелика. Но первоначальное чувство радости и удивления не исчезло.
В своей хорошенькой красной ночной рубашке с белой ленточкой у шеи девочка была почти точь-в-точь ангел, которого, сколько Тони себя помнит, они с мамой сажали на верхушку рождественской елки.
— Можно я буду звать тебя тетей?
Пожалуй, спросонья сразу и не сообразишь. Конечно, этот ребенок вызывает у нее необычайно теплое чувство. Но все же они ведь чужие. И потом, Тони совсем не уверена, что сможет выступать в качестве «тети» по отношению к «дяде».
Гаррет. Судя по тому, с какой легкостью он всплыл у нее перед глазами, она поняла, что он просто не уходил, оставаясь у нее в сновидениях.
— Может, лучше тебе звать меня просто Тони?
Анжелика разочарованно поморщилась.
— Ну пожалуйста, — протянула она тихонько.
Разве перед этим устоишь?
— Ладно, раз уж тебе так хочется, зови меня «тетя», — сказала Тони и была вознаграждена улыбкой, осветившей всю комнату и ее душу.
![Брайен Фрил - Колесо фортуны [=Кристал и Фокс]](/uploads/posts/books/271641/271641.jpg)
