Тереза Саутвик - Эликсир любви
Он пожал плечами.
— Ты придаешь слишком большое значение мелочам.
— Не такие уж это мелочи. Ты же знал, чем рискуешь, когда, перестав кукситься, Эмили завалит тебя миллионом вопросов.
Он уже готов был рассердиться на ее подначивание, когда их взгляды встретились, и она поняла, что досада его испарилась. Он улыбнулся.
— Ну что вы, леди, какие пустяки!
— Ну слава богу, ты опять шутишь. Но почему ты так упорно скрываешь веселую половину своей натуры?
— Я и не скрываю. Просто раньше она никому не была интересна.
— Ты, кажется, сказал мне что-то приятное?
— Вовсе нет. — Он замотал головой и отвел взгляд, но она видела, что он пытается скрыть улыбку. — Понимай как знаешь.
Эмили подбежала к ним.
— Почему вы так медленно идете? Леди ждет и беспокоится.
— Правда? — с охотой подыграл ей Кейд.
Эмили закивала.
— Она же голодная.
— И уверена, что ты придешь ее кормить.
Пи Джей взглянула на Кейда.
— О, ты мог бы заработать большие деньги с лошадью-экстрасенсом.
Он засмеялся.
— Тогда поспешим, — сказал он нетерпеливой Эмили.
Он колебался только долю секунды, когда маленькая ладошка Эмили скользнула в его ладонь. Пи Джей заметила, что он не убрал руки.
Они вошли в конюшню. Кейд зажег свет и показал Эмили большую корзину.
— Здесь морковь, — сказал он. — Возьми парочку.
Она послушно взяла морковки и последовала за ним к крайнему деннику справа. Там стояла Леди, удивленно разглядывая их из-за перегородки.
Кейд открыл дверцу, и они вошли внутрь. Солома зашуршала под их ногами. Он наклонился над Эмили, взял ее ладошку и распрямил пальчики.
— Держи ладонь открытой, Эмили, — посоветовал он. — Леди самая добрая лошадь на ранчо. Она и мухи не обидит, но может тебя неправильно понять, если ты сожмешь пальцы. Возьмет и нечаянно укусит.
— Хорошо, сэр, — серьезно пообещала Эмили.
Она делала все по указке Кейда, и лошадь аккуратно захватила губами морковку с ладошки. Девочка засмеялась.
— Щекотно. И у нее такой мягкий нос.
— Я рад, что она тебе нравится.
Кейд потрепал лошадь по шее. Впервые Пи Джей увидела проявление его открытой привязанности к животному.
— Она красавица, — сказала Пи Джей, встав по другую сторону лошади.
— Она схрумкала всю морковку за один раз, — сказала Эмили. — Можно дать еще одну?
— Конечно. Только не забудь, как я тебя учил. — Он еще раз потрепал лошадь. — Эмили? — (Девочка глядела ему в рот.) — Ты можешь кормить Леди, когда захочешь. Но только ее. Остальные лошади очень норовистые и непредсказуемые. Без меня держись от них подальше. Поняла?
— Обещаю, — торжественно произнесла она. — И вторую морковку съела. Можно дать ей еще?
— Конечно. Сейчас принесу.
Когда он ушел. Пи Джей подошла к дочери, которая гладила Леди так же, как это делал Кейд.
— Мамочка!
— Да, Эмили?
— Я сейчас очень серьезна, мамочка.
— Я вся внимание, малыш.
— Это про мой день рождения. Я по поводу той куклы с большими…
— Нет, только не ее.
Пи Джей умоляюще посмотрела на нее.
Эмили заулыбалась.
— Я теперь не про ту куклу. Можно мне…
— Хочешь что-то взамен? Любая замена будет лучше, чем этот избитый стандарт женской красоты.
— То, что я теперь хочу, намного лучше.
— Неужели ты собираешься сказать мне, что хочешь получить в подарок живую лошадь?
— Нет. — Малышка покачала головой.
— Отлично. Потому что мне очень неприятно сообщать тебе, но лошадь в нашем доме не поместится. И что скажут соседи? — Она услышала шаги за спиной — Кейд возвращался с морковками. — Так что же ты хочешь? Твои желания для меня закон, принцесса Гримаса.
— Я хочу, чтобы у меня был папа-ковбой.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Кейд остановился и увидел, как напряглась Пи Джей. Ей, наверное, и в голову никогда не приходило, что Эмили скажет подобное. Он уже убедился, что девочка всегда говорит, что у нее на уме. А еще он понял, что Пи Джей уже увидела его, а поскольку в прямолинейности она не уступала дочери, надеяться на ее якобы неосведомленность не приходилось. Впрочем, и к лучшему. Если ей в голову приходят глупые идеи о них обоих, самое время положить всему конец.
Тем не менее, Кейд сгорал от нетерпения услышать ее мнение.
И то, что произошло дальше, совершенно сразило его. Пи Джей ласково обняла девочку и нежно проворковала:
— Эмили Элизабет Керкланд, ты — чудо.
Потом из-за плеча матери он услышал голос малышки:
— Мамочка, но ведь до моего дня рождения совсем немного осталось.
— Я знаю, детка. Но еще меньше осталось до времени твоего сна. — Она немного отстранила от себя девочку. — Почему бы тебе не отправиться почистить зубы перед сном? Без пререканий.
— Хорошо.
Эмили поцеловала мать в щеку, подошла к Кейду и выжидающе посмотрела на него.
Некоторое время мужчина не знал, что и делать.
— Спокойной ночи, — наконец догадался он.
— Спокойной ночи, — важно кивнув, ответила она и убежала.
У Кейда появилось ощущение, что он не выдержал какого-то испытания, но, в чем оно заключалось, осталось для него неясным.
Сено зашуршало под ногами Пи Джей.
— Ты слышал о ее мечте ко дню рождения? — Кейд утвердительно кивнул, и она опустила ресницы. Щеки ее пылали. — Надеюсь, ты не принял это на свой счет? — спросила она.
— Конечно, нет. Учительница английского языка из монастыря Святой Бригитты имеет в запасе не меньше дюжины одиноких ковбоев, — съехидничал он.
— Точно, куда ни пойди, всюду они. Просто житья от них нет, так надоели.
— Могу себе представить.
Она вдруг виновато покачала головой.
— Извини, Кейд. Я должна тебе кое в чем признаться. Эмили обладает неповторимым даром, и ей нет в этом равных.
— В чем же?
— Постоянно ставить меня в неловкое положение. Я чувствую себя совершенно растерянной.
— Успокойся.
— Не могу, пока моя дочь одержима идеей…
— …найти отца?
— Как ты догадался? Хотя после всего услышанного понять несложно. Надеюсь, ты не…
— Я — нет.
— Но я не договорила.
— И не надо ничего говорить. — Он поглубже утопил пальцы в карманах джинсов. — Эмили чудесный ребенок. Надеюсь, она добьется своего.
— Мне тоже хотелось бы на это надеяться.
— Значит, ты понимаешь, что на меня рассчитывать не стоит.
Она нахмурилась.
— Ты хочешь сказать…
— …что она заслуживает самого лучшего, а это не обо мне.
— Ага, — Пи Джей выразительно кивнула головой.
