Долли Барни - Не отрекайся от любви
Трейси покачала головой.
– Мне пришлось взять ссуду. Но в конечном счете затраты окупятся. Конечно, можно было бы учиться и работать одновременно, но это заняло бы больше времени. Закончив учебу, я могу рассчитывать на повышение.
– И на более высокую зарплату? Трейси кивнула.
– И на избавление от Пола. Как видишь, оставаться с ним до гробовой доски я не собиралась. Нет, только на время, ровно на столько, чтобы обеспечить родителям будущее. В финансовом плане, по крайней мере.
– А разве не они должны думать о том, чтобы обеспечить твое будущее? – спросил Рикардо, игнорируя спровоцированный вопросом сердитый блеск в глазах Трейси. – Зачем переворачивать все с ног на голову? – допытывался он. – А насчет Пола они знали? Я имею ввиду, знали ли они о том, что ты собиралась принести себя в жертву ради их благополучия? Догадывались ли, что на самом деле ты его ненавидишь?
– Конечно нет!
Трейси энергично замотала головой, отметая даже само предположение.
– Они наверняка обо всем догадывались, Трейси, – не согласился с ней Рикардо. – Не могли не догадываться.
Несмотря на участливый голос Рикардо, Трейси разозлилась. Он выставлял ее родителей какими-то корыстолюбивыми монстрами, готовыми ради собственного благополучия чуть ли не продать дочь в рабство, что и близко не соответствовало действительности.
– Ты не понимаешь…
– Не понимаю! – подтвердил Рикардо. От мягкости и участливости в его голосе не осталось и следа. – Не понимаю, как могли они смотреть на это сквозь пальцы. Мне одного взгляда на тебя хватило, чтобы понять, до какой степени ты несчастлива. А ведь до вчерашнего вечера я тебя не знал. Не может быть, что, находясь рядом с тобой, твои родители не чувствовали твоего настроения! Я даже не могу представить, чтобы этот подонок к тебе прикасался, занимался с тобой любовью… – с непритворным отвращением произнес Рикардо.
– Мы ни разу не занимались любовью! – перебила его Трейси в надежде отвлечь мысли Рикардо от двух людей, которых любила больше всего на свете.
В его глазах блеснуло неподдельное удивление.
– Прошлая ночь должна была стать нашей первой совместной ночью, – пояснила Трейси. – Поэтому я так нервничала. Теперь, надеюсь, ты понимаешь, почему мои родители не подозревали, что Пол мне противен.
– Но ты собиралась с ним обручиться! И ты хочешь, чтобы я поверил, что между вами не было близости?
– Я ничего от тебя не хочу. Но все, что я сказала, – правда. Я не подпускала Пола к себе ближе, чем на расстояние вытянутой руки. Я сказала ему, что не стану спать с ним, пока он не сделает мне предложение, и это сработало. Некоторое время мы встречались, не могу сказать, что мне это нравилось, но, по крайней мере, я с этим как-то мирилась. Я относилась к нашим свиданиям, как к работе. – Она слабо улыбнулась. – К работе, которая, к сожалению, не приносит радости.
– Но Пол хотел большего? – осторожно спросил Рикардо. Трейси кивнула.
– Он дал мне ясно понять, что игра в свидания окончена.
Значит, прошлой ночью вы собирались не просто обручиться, но и впервые переспать?
– Поэтому я и хватила два коктейля подряд. Потому что нуждалась в храбрости! – Однако, взглянув на Рикардо, Трейси поняла, что ее объяснения его не убедили. Он все еще думал, что ее родители обо всем знали, но предпочли не подавать виду. – Послушай, Рикардо, мои родители и в самом деле не догадывались о происходящем. Пол и вправду мне угрожал, но это не значит, что все это время я дрожала от страха. До вчерашнего вечера я была уверена, что контролирую ситуацию, что могу справиться с ней. Однако когда дошло до дела, я поняла, что не в силах через себя перешагнуть. Твое вмешательство меня спасло, и я бесконечно тебе благодарна за это. Возможно, я не самая романтичная девушка на свете, но даже я понимаю, что потеря… – Трейси осеклась, осознав, что Рикардо смотрит на нее с недоверием.
– Договаривай! – потребовал он и схватил ее за плечи. Его пальцы больно впились в ее нежную кожу. – Я жду, – повторил Рикардо, сверля Трейси немигающим взглядом, заставившим ее содрогнуться.
– Ты делаешь мне больно.
Жалобная мольба, окрашенная страхом, отрезвила его, и Рикардо отпустил Трейси, но всем своим видом давал ей понять, что намерен услышать от нее ответ.
– Не хочешь ли ты сказать, что вчерашняя ночь стала бы для тебя первой в полном смысле этого слова? Что ты до меня ни разу не занималась любовью? Что ты была девственницей?
Трейси нервно хихикнула, не выдержав напряжения.
– Ты говоришь так, словно я совершила преступление!
– Ты, возможно, и нет, а я – да! – Рикардо вскочил с кровати. Трейси растерянно смотрела на него, не в силах понять причину его внезапной ярости. – И расстаться с тобой теперь стало бы еще большим преступлением, уж так меня воспитали.
– На дворе двадцатый век, Рикардо, и тебя никто не может заставить жениться на женщине только потому, что ты с ней переспал, – произнесла Трейси с ледяным спокойствием. – Не мне объяснять тебе эту прописную истину! Судя по твоему поведению, даже я, не имея вообще никакого опыта в таких делах, могу утверждать, что ты точно не берег себя до свадьбы.
– Мы говорим не обо мне, а о тебе, Трейси. Она недоверчиво рассмеялась.
– Неужели для мужчины это так принципиально? Я была права, называя тебя шовинистом. Не волнуйся, Рикардо. Я не жду от тебя предложения руки и сердца. И мой отец не станет подкарауливать себя с винчестером, чтобы отомстить за мою поруганную честь.
Однако Рикардо не был расположен обратить все в шутку.
– Тебе не кажется, что следовало бы поставить меня в известность? Ты должна была меня предупредить! – вскричал он.
– Послушать тебя, так можно подумать, что я страдаю какой-то заразной болезнью! – возмутилась Трейси. Как он посмел выговаривать ей? Как посмел отравить прекрасные мгновения, пережитые ими вместе, кошмаром выяснения отношений? – По твоим словам получается, будто я хитростью вынудила тебя переспать со мной. Побойся Бога, Рикардо, ты перегибаешь палку!
– Ничуть, – возразил он твердо, глядя на нее с жалостью, словно имел дело с сумасшедшей. Словно она, Трейси, а не он, выпрыгнула из постели, как ужаленная, без всякой видимой причины. – Ты должна была меня предупредить, что ты…
Он осекся, как будто боялся произнести ненавистное слово. Трейси молчала, терпеливо ожидая продолжения. Когда его не последовало, она рассвирепела.
– Девственница! Можешь называть веши своими именами.
Тогда объясни, почему ты это скрыла? Почему ты согласилась на близость со мной, но не посчитала возможным сообщить мне о столь важном факте? Неужели у тебя даже мысли не возникло, что для меня это может быть важно? Почему, когда я положил тебя на кровать, раздел, когда начал целовать и обнимать, ты не удосужилась сказать мне, что для тебя это в первый раз? Что я лишаю тебя… лишаю тебя… девственности?
