Роберта Ли - А потом пришла любовь
Он опустил меню и поймал ее взгляд:
— Я прошлую ночь почти не спал, все думал о вас.
— Какая потеря времени, — небрежно отозвалась она.
— Ну, об этом скорее мне судить. Вы очень привлекательны.
— Я нисколько не привлекательна. Не надо приписывать мне то, чего у меня нет. — Она посмотрела на свою тарелку. — Еда остыла.
— Я в состоянии понять намек! Но есть кое-что, о чем Я хочу сказать, и вы не можете оставить меня в неопределенности.
Покончив с, едой, они пошли прогуляться по Гайд-парку. Мэтью спрятал ее руку в своей. Бледное зимнее солнце освещало водянистое небо, а голые деревья не задерживали ветра. Мэтью прибавил шаг, и на ходу щеки Стеллы разрумянились. Мэтью почувствовал удовлетворение оттого, что она рядом с ним на воздухе, а не в душном зале ресторана. Ей следовало бы почаще бывать на природе и питаться простой, здоровой пищей, чтобы нагулять немного жирка на свои кости. Его Стелла выглядела слишком хрупкой, едва ли не прозрачной. Он протянул руку, чтобы убрать выбившуюся прядь, которая трепетала на ее щеке. Стелла быстро взглянула на него, и ее лицо зарумянилось еще больше от его горячего взгляда.
— Мы уже согрелись, давайте посидим. — Мэтью повел ее по дорожке к скамейке и неторопливо уселся. — Вы знаете, что я приехал в Лондон, чтобы увидеть вас, и я намерен выложить карты на стол. Я вел не святую жизнь. Я — мужчина, и больше говорить не о чем, но наступает время, и появляется желание иметь одну женщину, которая стала бы твоей женой и матерью твоих детей, и я хочу, чтобы этой женщиной стали вы. Я люблю вас, Стелла, и хочу жениться на вас.
А Стелле хотелось, чтобы разверзлась земля и поглотила ее. Почему, ох, ну почему она не послушалась матери и давным-давно не остановилась! Отказать теперь было гораздо большей жестокостью, чем если бы она с первой же встречи не позволила ему влюбиться в нее. А вообще он не имел права толковать подобным образом эти (всего-то) несколько встреч.
— Да, любимая? — Он протянул к ней руки, но Стелла отшатнулась.
— Нет, Мэтью, нет! Я… мне очень жаль, что вы сказали то, что сказали. Вы мне нравитесь, я рада бывать с вами… но я не могу выйти за вас замуж.
— Если вы думаете, что прошлый вечер…
— Прошлый вечер ничего не значит. Просто я не люблю вас.
— Вы в кого-то влюблены? В Чарльза?
— Он не в состоянии жениться, — уклонилась от прямого ответа она.
— Вы его любите? — повторил он.
Стелла замялась. Если она твердо скажет «да», Мэтью не повторит своего предложения. Но он был честен с ней, слишком честен, чтобы лгать ему.
— Я его очень люблю, — призналась она наконец. — Наши семьи дружат много лет, но в наших чувствах друг к другу никогда не было страсти.
— Я не смог бы знать вас долгое время и не загореться страстью, — сухо произнес Мэтью.
Она вспыхнула:
— Я не знала, что вы так впечатлительны.
— Я — нет. За исключением тех случаев, когда вы огорчены. — Он схватил ее за плечи. — Ох, Стелла, разве вы не знаете, как вы прекрасны? Эти темные глаза и мягкие волосы и эти холодные, упрямо сжатые губы, которые вовсе не становятся холоднее, когда их целуют.
— Мэтью, не надо! Вы сами себе выдумали меня.
— Нет. Я знаю вас лучше, чем вы сами себя знаете. Не отворачивайтесь от меня, девочка. Мы могли бы великолепно жить вместе. Я помог бы вашему брату и сделал бы все, чтобы вы были счастливы. Я люблю вас, Стелла. И я не приму «нет» в качестве ответа.
— Вы должны! — Она вырвалась из его рук и встала. — Я не могу выйти за вас замуж. Я не люблю вас.
— Вы не даете себе шанса. Вы боитесь меня.
С внезапностью, удивившей ее, Мэтью поднялся, снова крепко обнял ее и прижался губами к ее губам, прежде чем она успела запротестовать. Но даже в страстном порыве он был нежен, его губы, мягкие и теплые, чутко ласкали ее, смягчая все страхи.
— Видите? — хрипло спросил Мэтью, медленно отпуская ее. — Если вы можете перестать меня бояться… если вы можете позволить себе … — Он взял ее за руку и притянул к себе. — Я намерен просить вас еще раз, Стелла. Не сейчас, не смотрите так испуганно, но немного погодя. А пока я… благодарю вас за это!
Глава 5
Стелла обнаружила, что забыть Мэтью удивительно трудно. В течение нескольких следующих недель она часто виделась с Чарльзом и находила его невыносимо скучным по сравнению с Мэтью. Ее удивляло, что Чарльз то ли был не способен к страсти, то ли просто привычно подавлял ее.
Наступило Рождество и прошло. Стелла досадовала, что от Мэтью нет ни слова, даже открытки. Хотя она и отказалась выйти за него замуж, было обидно, что он не являлся, чтобы снова предложить ей брак, даже не потрудился вспомнить о ней на Рождество. Такова его любовь при всех торжественных заявлениях!
Приближался январь, и Чарльз нашел Адриану работу в Сити. Сначала миссис Перси испугалась, что Адриан может их покинуть, но все мало-помалу устроилось, и через несколько недель он объявил им, что получил повышение. И в самом деле он стал так сорить деньгами, что Стелла запротестовала.
— Я не хочу, чтобы ты покупал мне такие вещи, — заявила она, с отчаянием глядя на тончайшее нижнее белье, его самое последнее и самое экстравагантное подношение. — Ты должен экономить свои деньги, а не тратить их на меня.
— Там, откуда они появляются, их слишком много, — радостно сообщил юноша, — и мне нравится покупать тебе всякие вещи. И тебе, и ма нелегко они давались, а раз я могу это для вас сделать, я — с радостью.
— Мы были бы счастливее, если бы ты их экономил, — упорствовала Стелла. — Если бы у тебя набрался кое-какой капитал, ты мог бы заниматься музыкой.
— Забудь о ней, — резко ответил брат, — теперь я — рабочий парень. На первой ступеньке лестницы и весь устремленный ввысь.
— Не слишком стремись, — не удержалась она, — а то свалишься!
— У меня всегда есть ты, чтобы залечить царапины! — Он взъерошил сестре волосы. — Не суетись, Стел. Я не мальчик.
Но Стелле нелегко было успокоиться. Хуже всего было то, что за последние несколько месяцев Адриан очень изменился. Его галстуки стали слишком кричащими, волосы слишком длинными, а словечки, которые он употреблял, становились все более и более развязными — словарь людей, в кругу которых он теперь находился.
Ее страхи подтвердились, когда, придя однажды вечером домой, она нашла брата растянувшимся на ступеньках лестницы и настолько пьяным, что он был не в состоянии двигаться.
Стелла наполовину затолкала, наполовину затащила его в кухню.
— Где ты набрался до такого свинства? — грозно вопросила она.
