Алекс Вуд - Прекрасная мексиканка
Окончательно расплачиваясь с Торресом, Мэтью обратил внимание на то, что маленький мексиканец необычно молчалив сегодня, да и выражение лица у него чрезвычайно печальное. Так же выглядели служащие отеля и немногие постояльцы. Они украдкой бросали на американцев опасливые взгляды и торопливо отворачивались.
— Что-то не так, синьор Торрес? — осведомился Мэтью на своем скверном испанском. Хоть он и повздорил тогда с хозяином, но это не повод расставаться врагами. — Я могу вам чем-нибудь помочь?
— О да, — откликнулся Торрес. — Можете. Оставайтесь здесь, а еще лучше возвращайтесь домой.
Настроение Мэтью резко испортилось. Он-то надеялся, что Торрес уже позабыл об этой блажи. Оказывается, нет.
— Мы уже говорили об этом, — сухо заметил Мэтью.
Лицо Торреса выражало отчаяние.
— Да в чем дело? — взорвался Мэтью. — Выкладывайте, если вам что-то известно!
В запале он перешел на английский, но мексиканец прекрасно понял его. Боязливо оглянувшись и убедившись, что их никто не подслушивает, Торрес зашептал:
— Ах, об этом месте ходят такие ужасные слухи… Со многими, кто приезжает в Чихаутиль, случаются несчастья… Вам нечего там делать, вам и вашей девушке.
Понятно. Очередная порция народного фольклора, подумал Мэтью. Жаль, что я не исследователь суеверий. Хотя в будущем этим можно было бы заняться…
— Простите, мистер Торрес, — мягко, но уверенно сказал Мэтью. — Я благодарен вам за предупреждение, но я не верю в подобные штуки. На дворе двадцатый век. Вы же образованный человек…
В этом Мэтью был не очень уверен, но ведь, в конце концов, мексиканец вполне сносно говорит по-английски, что редкость для этого захолустья. Значит, хотя бы где-то он бывал, что-то видел в своей жизни. Как он может верить в подобные бредни!
— Хорошо. — Во взгляде Торреса читалась обреченность. — Будь по вашему. Мое дело было предупредить вас, и все это слышали. Только помните об одном — змеи!
Мексиканец поднес палец ко рту и таинственно зацокал. Мэтью почувствовал, как у него мурашки побежали по спине.
— Остерегайтесь змей! — сказал Торрес и опустил руку. Блеск в его глазах погас.
А не сумасшедший ли он, насторожился Мэтью. Его поведение здорово смахивает на безумие…
Но Торрес тут же невозмутимо отсчитал Мэтью сдачу и угодливо улыбнулся ему. Как будто он вовсе не умолял его только что вернуться домой и не угрожал таинственными змеями.
Мэтью распрощался с хозяином и с тяжелым сердцем отправился к машине, где уже сидела Кэролайн. Она принарядилась и выглядела весьма соблазнительно, что бы там ей самой ни казалось.
— Ты прелестна, — шепнул ей Мэтью, усаживаясь за руль.
Кэрри зарделась.
— Ты так давно не говорил мне этого, — так же шепотом ответила она и, не удержавшись, взглянула в зеркальце заднего вида.
Она неисправима, грустно подумал Мэтью. Зачем я только все это затеял?
Он очень мил сегодня, весело подумала Кэролайн. Кажется, все это я проделала не зря!
Они не проехали по пыльной дороге и трех миль, как Кэрри потребовала сделать остановку.
— Я больше не могу, — раскапризничалась она. — Мне необходимо немного размяться.
— Но, Кэрри, мы ведь так мало проехали…
— Ну и что. Я уже устала. Не забывай, что мы, женщины, совсем не так выносливы, как мужчины.
Мэтью мог бы поспорить с ней об этом, но счел неразумным напоминать невесте, как она однажды целый день провела, сидя у самого дорогого и модного парикмахера города. На пустынной заброшенной дороге в самом сердце Мексики такой разговор был бы, по меньшей мере, неуместен.
Мэтью вышел из машины вслед за Кэролайн. Засунул руку в карман, вытащил оттуда пачку сигарет, чиркнул спичкой, закурил. Лили Соммерс ни за что не узнала бы своего воспитанного мальчика в этот момент. Сейчас Мэтью походил на своих предков-золотоискателей, которые жевали табак, сквернословили и дрались в дымных кабаках из-за выпивки и женщин.
Кэрри оглядела жениха так, как будто видела в первый раз. Узкие потертые джинсы ловко сидели на его бедрах, клетчатая рубашка была ему удивительно к лицу. Она знала, что где-то на заднем сиденье валяется старая ковбойская шляпа, которая ужасно идет ему. Темные волосы, темные глаза, дочерна загоревшая кожа лица и шеи — все делало его похожим на коренного жителя этих краев. За это время загар настолько прочно въелся в его лицо, что нельзя было и предположить, что меньше чем две недели назад этот парень был абсолютно белокож.
Кэролайн почувствовала неловкость. Мэтью настолько органично сочетался с природой, окружавшей их, как будто он всю жизнь прожил в этой пустынной прерии, объезжал лошадей, любил смуглых мексиканских девушек…
О себе она не могла сказать ничего подобного. И сейчас, точно так же, как неделю назад, она ненавидела эту раскаленную страну, песок, колючие заросли кустарников и постоянную жажду. Как Мэтью может нравиться все это? — невольно задумалась Кэролайн. Какие мы с ним разные…
— Поехали? — прервал он ее размышления. Кэрри кивнула и села в машину. Нигде нет спасения от этой жары. Да еще этот стойкий запах его сигарет. Как это она не заметила, что он начал курить?
— Что бы сказала твоя мамочка, если бы увидела тебя курящим? — не удержалась она от язвительного замечания.
Руки Мэтью на руле чуть дрогнули.
— Что бы ты ни думала, Кэрри, я всегда принимал решения сам, — спокойно ответил он.
— Неужели? — Она вложила в это коротенькое слово все ехидство, на которое была способна. — Тогда почему же ты закурил только после отъезда из Америки?
Мэтью не мог не признать, что Кэролайн права, но, тем не менее, ее вопросы раздражали его.
— А тебе какое дело? — довольно резко спросил он невесту и тут же пожалел об этом, потому что Кэрри обиделась.
— Ты стал очень груб со мной с тех пор, как мы здесь, — заявила она, надув губки. — Ведь я не виновата в том, что ты вынужден ехать в этот Чихнатель…
— Чихаутиль, — невозмутимо поправил ее Мэтью. Его немало позабавило то, как ловко Кэрри перевернула все с ног на голову. Словно она всего лишь делит с ним тяготы неприятного им обоим путешествия. — Я не просил тебя ехать со мной, — добавил он после небольшой паузы.
Это было уже слишком. Кэролайн принялась судорожно рыться в сумочке и, найдя там носовой платок не первой свежести, зарыдала во весь голос, уткнувшись в него носом.
Как и следовало ожидать, Мэтью немедленно пожалел о сказанном. Когда же я научусь держать язык за зубами, пробормотал он про себя.
— Кэрри, прости меня.
Безрезультатно.
— Кэрри, ты знаешь, что я не это имел в виду.
А что же ты имел в виду? — ехидно спросил он сам себя.
