Джейн Харри - Безумие любви
Зардевшись, Дороти смущенно посмотрела на свою наставницу.
— Ты уверена? Мне казалось, что вы с Джеффри…
— Да что ты! Мы слишком хорошо знаем друг друга. — Салли смотрела на нее, как кот на сметану. — Отдай себя в мои руки и увидишь, что будет.
Взглянув на свое отражение в зеркале, Дороти с трудом поверила собственным глазам. Волосы скрылись под огромным блондинистым париком, который Салли утащила из спальни своей матери. Глаза были густо раскрашены тушью, а губы сияли порочной темно-красной помадой.
— Чья хоть это вечеринка? — спросила Дороти уже на улице.
Подруга неопределенно пожала плечами.
— Да так, обычная чепуха. Не волнуйся.
Коттедж, где они оказались минут через сорок, выглядел гораздо скромнее дворца Найтов, однако изысканный и вместе с тем лишенный всякой претенциозности вкус хозяина ощущался в любой, даже самой незначительной детали интерьера.
В просторной, оригинально имитирующей старинную таверну гостиной уже вовсю кипела вечеринка. Салли слегка подтолкнула подружку вперед.
— Действуй. Вон там тебя ожидает голодный мужчина.
Реакция Джеффри привела Дороти в полный восторг.
— Ты смотришься потрясающе, — прошептал он, глядя прямо в ложбинку, приоткрытую вырезом блузки. — Просто совершенство! — Он плотоядно облизнул губы. — Салли, ты гений.
— Ну, теперь твоя очередь, — хихикнула та.
Обняв вожделенную жертву за талию, Холден увлек ее в уютную комнатку, выдержанную в восточном стиле, и усадил на изящную оттоманку.
— Что будешь пить?
— Апельсиновый сок, — торопливо сказала Дороти.
— Все, что прикажет моя принцесса. — Он склонил голову. — Подожди секунду. Я мигом: в бар и обратно.
У сока оказался какой-то странный привкус. Девушка хотела опрокинуть стакан в цветочный горшок, но Джеффри не отходил от нее ни на шаг. Правда, следующая порция была явно лучше, а в третий раз напиток ей даже очень понравился. А может, это был какой-то другой сок…
— Чья это вечеринка? — поинтересовалась она во время танцев.
Джеффри поморщился.
— Да так, одного знакомого. Сегодня его день рождения, и мы решили устроить ему сюрприз.
— О, — оживилась Дороти, — а где он?
— Еще не появился, — небрежно ответил ее спутник. — Он должен присутствовать на каком-то скучном обеде, но я тебя с ним познакомлю, обещаю. — Он привлек девушку к себе и провел опытными пальцами по обнаженной спине. — А пока побудь со мной.
Она повиновалась, как под гипнозом. Он сжимал ее в объятиях, его губы скользили по шее, пробуждая незнакомые, странные, сладостные ощущения.
Ночь была душная, и между танцами она с жадностью пила апельсиновый сок, который Джеффри заботливо приносил из бара.
Что-то странное происходило с ней. Все сильнее кружилась голова, а ноги никак не хотели слушаться. И голос звучал неестественно — смутный и далекий, как эхо.
— М-могу я прис-сесть на м-минутку?
— Есть вариант получше. — Джеффри потянул ее в коридор. — Потерпи чуть-чуть, киска.
— Куда мы ид-дем?
— Я тебя уложу, — прошептал он. — Там прохладнее, и тебе сразу станет легче.
Холден отворил дверь. Огромная кровать под балдахином плыла перед ней.
— Хозяйская спальня, — промурлыкал он. — Теперь нам нужен только сам хозяин.
Кровать оказалась мягкой, как облако.
— Это похоже на какой-то дурацкий алтарь… — раздался незнакомый мужской голос.
— Тогда подготовим девственную жертву. — Джеффри прилег рядом и впился в ее губы. — О, какое искушение… — сдавленно произнес он.
— Э, так не пойдет! — запротестовала непонятно откуда взявшаяся Салли. — Ты же обещал сегодня трахаться со мной, котик.
Дороти вдруг обнаружила, что комната медленно вращается у нее перед глазами. Какие-то люди стояли вокруг кровати. Она видела смеющиеся рты, но не узнавала лиц. Комната закрутилась быстрее.
— Пусть ос-становится, — пробормотала она.
— Будет исполнено, моя принцесса.
Джеффри ласкал ее так, как она всегда мечтала. Он расстегнул пуговицы на блузке… Смутно доносились голоса, смех и присвистывания.
Он целовал ее обнаженную грудь, сдавливая сосочки все сильнее. Она застонала от боли и попыталась отодвинуться.
— Ты теряешь время! — вновь сорвалась Салли.
Чьи-то руки грубо стянули с Дороти юбку. Она попыталась сопротивляться.
— Ты можешь забрать свои тряпки, птичка, — заверил какой-то подвыпивший тип.
— После того, как она их носила? Ты шутишь, — быстро ответила Салли.
— Джеффри, — робко позвала Дороти, — ч-что происходит? Где ты?
— Я здесь. Закрой глаза, любовь моя.
Это она сделала с радостью. Исчезли ухмыляющиеся морды. И комната, к счастью, перестала вращаться.
— Я… очень хочу пить. — Ее спекшиеся губы еле шевелились.
— А с этим, лапуля, придется обождать. Ты должна быть в форме перед началом торжественного акта.
Дороти пыталась понять, что он имеет в виду, но никак не могла сосредоточиться. Хотелось лишь, чтобы исчезли торжествующие рожи, и Джеффри снова ее приласкал. Нежно-нежно, как раньше.
И вот, будто подчиняясь воле могущественного чародея, мерзкое и хихиканье зрителей, топтавшихся возле кровати, стихло. Она осталась совершенно одна на этом дьявольском «алтаре».
Стоп! Дороти плотнее закуталась в одеяло. Ее трясло как в лихорадке. Слишком нелегко вспоминать… Но покончить с этим надо — раз и навсегда!
И тогда впереди будет нормальная, человеческая жизнь.
Главное — до конца разобраться с сэром Николасом.
Сколько же времени прошло до прихода хозяина? Трудно сказать, ведь она словно провалилась в небытие…
Верхний свет ослепительно ударил по глазам. Дороти неуклюже повернулась на бок.
— Джеффри, наконец-то…
Прямо перед ней стоял абсолютно незнакомый человек в смокинге, белоснежной манишке и с развязанным галстуком!
Высокий. Рыжеволосый. С глазами серыми и ледяными, как январское небо. Похоже, незнакомец был потрясен «сюрпризом» не меньше, чем она.
— Что вы тут делаете? — хрипло произнес он.
Комната снова поплыла у девушки перед глазами. Она потерянно покосилась в сторону дверей, надеясь, что сейчас появится Джеффри и все объяснит. Тогда этот мужчина, по крайней мере, перестанет смотреть на нее с таким отвращением.
И тут, в огромном зеркале рядом с дверью, Дороти увидела себя его глазами — голую, растрепанную, пьяную, с размазанной косметикой.
Незнакомец приблизился, и она вся съежилась, пытаясь укрыться простыней.
— Я спрашиваю, что вы здесь делаете? И кто вы такая?
