Мишель Селмер - Скрытые желания
Обзор книги Мишель Селмер - Скрытые желания
Мишель Селмер
Скрытые желания
ГЛАВА ПЕРВАЯ
Денег не хватало!
Тина Делус пересчитала мелочь. Она заказала лишь тарелку супа — это было все, что она могла себе позволить, — но не учла налог.
Денег не хватало не только на оплату счета, но и на телефонный звонок отцу. Прежде чем появиться у него на пороге, хорошо бы позвонить и убедиться, что это и есть тот самый Мартин Лопес.
А вдруг ошибка? Опять тупик? Тину охватил ужас. У нее нет денег, и ни одного знакомого, чтобы ей помочь. А она так надеялась, что этот город станет для нее убежищем.
Неужели ей придется провести ночь в тюрьме? Именно там она окажется, если попробует увильнуть от оплаты. Но ложь она ненавидела больше всего на свете.
Тина потеряла уже почти все, но еще, ни разу никого не обманула. Ей остается лишь надеяться, что эта женщина с добрым лицом пожалеет ее.
— Ты уверена, что тебе больше ничего не нужно?
Тина знала, что хозяйку кафе, склонившуюся над ее столом, звали Мэй. Сердце у нее застучало быстрее, а руки тряслись так сильно, что несколько монеток выскочили и покатились по столу.
Мэй озабоченно взглянула на нее.
— С тобой все в порядке?
В этот момент Тина почувствовала себя величайшей обманщицей. Как она посмотрит в глаза этой женщине и скажет, что не только не сможет оставить чаевые за безукоризненное обслуживание, но что ей даже не хватает денег оплатить счет?! А придется это сделать!
— Мне не хватает денег.
Тина сказала это таким тихим и сдавленным голосом, что Мэй не поняла ее.
— Что ты сказала? Прости, не поняла.
— Мне не хватает денег, — повторила девушка громче. Две женщины за соседним столиком посмотрели на нее с неприкрытым отвращением. Тина покраснела до корней волос. — Я была уверена, что мне хватит. Но забыла про налог. Мне не хватает двадцати центов.
Мэй подняла бровь.
— Двадцати центов?
Тина почувствовала, как глаза наполняются слезами. Она судорожно втянула воздух — сейчас не время плакать, Мэй может подумать, что она ломает перед ней комедию.
— Я могу помыть посуду, — быстро сказала Тина. — Или приготовить что-нибудь, я хорошо готовлю.
Мэй нахмурилась.
— Ты приезжая?
Тина кивнула.
— Пойдем со мной.
Мэй отступила, чтобы Тина смогла встать со стула.
Вот и все! Сердце у Тины ушло в пятки. Сейчас Мэй позвонит в полицию. Впрочем, лучше спать в тюремной камере, чем на улице. А если Рэй сообщил о том, что произошло на прошлой неделе, ее наверняка арестуют…
На ватных ногах Тина поднялась со своего места и взяла дорожную сумку. С гордо поднятой головой она прошла мимо презрительно смотревших на нее женщин и последовала за Мэй вглубь ресторана. Она попробовала представить себя со стороны. Одежда, не приводившаяся в порядок уже несколько дней, помята и испачкана. Скорей всего, она похожа на бродяжку, которые спят на улицах.
Мэй направилась на кухню, где вовсю кипела работа. У Тины закружилась голова от дразнящих запахов. Она не ела досыта уже несколько дней, основной пищей для нее были суп и крекеры.
Мэй привела ее в маленький кабинет и указала жестом на один из металлических стульев.
— Как тебя зовут, милая?
— Тина. — Она присела на стул и положила сумки на колени. — Тина Делус.
— Хорошо, Тина Делус, подожди здесь.
Мэй вышла, закрыв за собой дверь. Тина приготовилась ждать. Она огляделась. На стенах висели десятки фотографий в рамках. Вероятно, дети и внуки Мэй.
Большая, дружная семья. У нее самой не было такой. После смерти матери у нее остались тетя Луиза и двоюродный брат Рэй.
Когда-нибудь и у меня будет семья, мечтательно подумала Тина. Она встретит достойного человека, у них будет свой дом и куча детишек. Надо только набраться терпения, и это обязательно произойдет… После того, как она выйдет из тюрьмы.
Тина закрыла глаза. Боже, как она устала. Уехав из Филадельфии, она спала от силы несколько часов. Интересно, в тюремной камере кровать удобнее, чем сиденье в автобусе?
Дверь открылась, и Тина замерла от страха — сейчас Мэй скажет, что полиция уже на пути сюда.
Вместо этого женщина поставила перед ней тарелку с жареной картошкой и большим чизбургером. Рядом поставила стакан с газированной водой. Почему Мэй предлагает ей еще еды, если она не может заплатить даже за съеденный суп, с удивлением подумала Тина. Мэй подошла к столу, покосилась на девушку и спросила:
— Ты так и будешь смотреть?
— Но…
— Ты голодна, не так ли?
Мэй не собиралась звонить в полицию, она хотела ей помочь. Страх отступил, и слезы навернулись на глаза. Тина уже не верила, что кто-то может быть так добр к ней.
— Кому я могу позвонить, чтобы за тобой приехали, милая?
Тина печально покачала головой.
— Никому.
— Я так не думаю. Давай съешь это, пока все горячее. — Женщина опять повернулась к рабочему столу. — Так, эта карточка должна быть где-то здесь.
Тина начала есть, и нехитрая еда показалась ей лучшим из того, что она когда-либо пробовала.
— А, вот она.
Мэй достала немного порванную визитку и протянула ее Тине. Та взяла ее и прочитала имя. Тайлер Дуглас. Дальше адрес и телефон.
— Моя сестра, помоги ей, Господи, работала на Тайлера несколько лет. Убирала помещения, предназначенные для аренды. Ее здоровье ухудшилось за последний год, и теперь ей нелегко справляться с работой. Особенно в холодную погоду. Вчера она сообщила Тайлеру, что увольняется. И теперь он наверняка ищет ей замену.
— Вы предлагаете мне работать у него?
— Скажешь ему, что тебя послала Мэй. А теперь заканчивай ужин. Потом выйдешь через заднюю дверь.
— Спасибо. Я заплачу вам за еду, как только смогу, — пробормотала Тина.
Мэй улыбнулась.
— Не сомневаюсь, что ты так и сделаешь.
Когда Мэй вышла, Тина могла поклясться, что видела отблеск нимба над головой пожилой женщины.
Тайлер Дуглас не собирался сдаваться. Эмили — его сестра-близнец, и он любит ее, но всему есть предел.
— Ничто в мире не заставит меня встать на твоей свадьбе рядом с этим парнем.
— Но ты, же шафер, а Алекс — мой лучший друг. — Эмили сказала это так, словно других объяснений не требовалось. — Вы должны стоять рядом.
— Алекс — гей.
— И что?
— Что значит «и что»? А если люди подумают, что… что мы вместе?
— Алекс был прав: ты — гомофоб.
— Я не хочу иметь дело с геем! А что об этом думает мама? — Эмили не ответила, и он засмеялся. — Ты ведь ей еще не сказала, правда?
