Бывшая жена. Ложь во имя любви (СИ) - Петрова Анастасия Дмитриевна

Бывшая жена. Ложь во имя любви

Ася Петрова , Селин Саади

Глава 1. Аврора

— Дима, кофе будешь или сразу на работу?

Я стучу костяшками пальцев по двери в ванную, откуда слышен звук льющейся воды. Муж что-то переспрашивает, выключает воду. Я открываю дверь, беглым взглядом оглядываю красивое, крепкое мужское тело, а потом всё же перевожу взгляд на его лицо.

Муж лукаво поднимает бровь, намекая на кое-что пикантное, но у нас нет времени.

— Кофе будешь или на работе попьёшь?

— На работе, малыш. Сегодня два совещания, потом вечером встреча с риелтором. Очень долго выбираем новое помещение, сроки все стоят.

— Ладно, — качаю головой. — Я тебя поняла.

Закрываю дверь и иду в спальню, чтобы заправить кровать. Ежедневный утренний ритуал: Дима просыпается первым, целует меня, уходит в душ, а я привожу комнату в порядок после сна, затем делаю завтрак.

Иногда на нас двоих, если он не торопится на работу, но чаще себе одной. Человек он у меня занятой. Очень.

Поправляю покрывало, задвигаю шторы, впуская солнечный свет в спальню.

Укладываю в красивые стопки декоративные подушки. Забираю стакан с тумбы Димы, чтобы отнести его на кухню, и как раз в это время на его айфоне всплывает уведомление из мессенджера.

У меня нет дурной привычки читать чужие сообщения, да и муж никогда не давал поводов для ревности. Как и я ему.

Мы с доверием относимся друг к другу и к нашим отношениям. Оба взрослые, два состоявшихся человека, которые полюбили друг друга.

У нас нет каких-то серьёзных проблем, мы, конечно, иногда ругаемся по бытовым вопросам, но в остальном у нас всё хорошо. Одни цели, одно видение мира, одни принципы.

И верность — один из главных наших принципов.

Никакое сообщение не могло бы заставить меня усомниться в муже. Но это… заставило.

Сажусь на край кровати, ещё раз бросаю взгляд на экран, успеваю перечитать начало, а потом он гаснет.

Могло ли мне показаться?

Если уверить себя в этом, то да. Но правда на поверхности.

Некая Ольга пишет моему любимому мужу, что сегодня у них в восемнадцать ноль-ноль встреча. И чтобы он не опаздывал.

Она может быть риелтором? Но нет. Их риелтор Максим, и он мужчина.

Кто тогда эта Ольга?

Я быстро прихожу в себя, заставляя себя успокоиться. Почему я сразу подумала о самом страшном? Об измене.

Ну ведь там нет кричащих смайликов в виде сердечек или поцелуйчиков, нет слов “зай”, “котик” или чего-то ещё пошлого.

Может, это помощник риелтора. А может, ещё кто-то…

Надо ведь просто спросить у мужа напрямую, а не строить догадки.

Глупо взрослой женщине устраивать детектив в поисках неверности мужа.

Как раз Дима выходит из ванной комнаты, вкусно пахнущий мужским терпким дезодорантом. В одном полотенце, обёрнутом вокруг бёдер.

Он зачесывает волосы назад, машет по мне взглядом, в котором есть желание.

И я чуть успокаиваюсь.

— Ты чего такая загруженная? Уже успели с работы позвонить?

— Нет, я просто… Слушай, Дим, я пока стакан убирала с твоей тумбы, там сообщение пришло тебе, — словно в знак доказательства показываю ему в руке тот самый стакан.

Он чуть тормозит у шкафа, выражение лица меняется.

Но ведь это ничего не значит, да? Ему может просто не нравиться сам факт того, что я могла усомниться в нём. Или что позволила себе читать чужие переписки.

Но внутри всё начинает протестовать, словно дело в другом. Совершенно в другом.

— И что было в сообщении, Аврора?

— Там Ольга пишет тебе о вашей вечерней встрече. Это помощница риелтора, да? Я так и подумала. Глупости тут всякие задаю.

Сама усмехаюсь и иду на выход из спальни, качая головой.

Только вот на самом деле совсем не смешно. Я словно бегу от его ответа.

Правда жёсткая, мужская и болючая летит мне в спину.

— Вернись, Аврор. Давай поговорим. Ольга не помощница риелтора. Она… важная женщина в моей жизни.

И всё рушится в эту секунду.

Важная женщина в жизни мужчины — это жена, мать и дочь.

Остальные…

Кто она тогда? Если он говорит, что она важна ему.

Глава 2. Аврора

В голове слова бьют наотмашь, снова и снова, оставляя мне пощечины. Медленно оборачиваюсь и вижу, что муж уже надел брюки, а в руках держит белоснежную рубашку, которую я вчера отпаривала перед сном.

— В каком смысле? — я нервно усмехаюсь, будто услышала какую-то ерунду.

Стекло стакана скользит в руках из-за потеющих ладоней.

— Подойди, — Дима медленно указывает головой на нашу двуспальную кровать, которую буквально пять минут назад я идеально заправила.

— Дим, — снова мой неверящий шепот, будто я не понимаю слов с первого раза.

Но в его глазах такая непоколебимая уверенность, что это шепот тонет в нарастающем страхе. Сглатываю, а внутри собирается что-то крайне тревожное, молча горит красной мигалкой. Пока ещё без сирены. Но ощущение, что вот-вот, ещё секунду и она разразится на всю нашу квартиру. Да что уж квартиру…на всю нашу жизнь.

— Аврора, — голос мужа становится жестче, а я словно школьница, ожидающая приговора директора, застываю, так и не доходя до постели: — То сообщение…

— Нет, — мотаю головой, ощущая, как под ногами медленно образовывается дыра.

Пока ещё она позволяет мне устоять. Пока.

— Эта женщина крайне важна для меня. Так уж вышло, я не смог противостоять. Прости… она появилась в моей жизни где-то около…

— Не нужно деталей, Дима, — вскидываю я руку в воздух: — Ты сейчас хочешь сказать, что ты мне изменяешь?! —даже мой голос и тот от неверия взлетает на октаву.

— Да. И я…

— И ты так жестоко и равнодушно говоришь это той, с кем буквально вчера делил эту кровать?!

В голове абсолютная сумятица. Я смотрю в его лицо в поисках хоть какой-либо эмоции. Ну хоть частицы того, что он чувствует сейчас.

— Аврора, поверь, дело не в….

— О, перестань! Только не надо говорить словами из дурацких сериалов! — я не выдерживаю.

Из меня выходят наружу мощные потоки непонимания, шока и неверия. Я даже боль пока ещё не до конца осознаю. Слышу как он идет за мной, и когда мы уже оказываемся на кухне, слышу его голос.

— Это просто случилось, все эти полгода я не знал, как тебе сказать.

О господи!

С шумом бросаю стакан в раковину. А хрупкое стекло, не выдержав, трескается. Осколки разлетаются по каменной чаше, и я облокачиваюсь на столешницу, прикрывая глаза.

— Мне жаль, что все это ты узнаешь так…

— Если бы я не увидела сообщения, — оборачиваюсь на него, старательно удерживая рвущиеся слезы: — Ты бы так и молчал?

Дима, упрямо глядя мне в глаза и держа в руках свой пиджак, молчит.

В этот момент ощущение, что мы стремительно отдаляемся друг от друга. Будто кто-то добавил спецэффект в этот кадр. Черная тьма разрастается так быстро, что я в какой-то момент вдруг не узнаю своего мужа.

— Я не смог найти слов за это время, — холодно озвучивает он, и одинокая слеза будто в ответ скатывается из моих глаз: — Вероятно, и дальше бы пытался бы скрыть, — несколько раз киваю, принимая эту жестокую правду, которая на части рвет мою обманутую душу.

— Еще вчера ты… — вскидываю на него взгляд, что мутнеет от наливающихся слез: — Ты касался меня, целовал…

Качаю головой, только сейчас осознавая весь спектр чувств. Разум вопит взять и бросить в него кастрюлю, что после мытья стоит в открытой посудомойке. А сердце…а его просто нет. Его уничтожили. Стерли одним словом. Будто на клавиатуре нажали кнопку «delete» и бездушно отправили даже не в корзину. А согласились удалить навсегда.

Утираю бегущие слезы и глотаю ком в горле, чтобы продолжить.

— Ты жестокий трус, Дима.