Вернись, любовь! - Чайлд Морин

Морин Чайлд

Вернись, любовь!

Глава первая

— Десять тысяч баксов — вполне внушительная сумма, — сказал Брайан Райли и, взяв со стола пиво, откинулся на спинку скамьи, обитой красной кожей.

— Ты особенно на них не рассчитывай, — поспешил одернуть его брат Эйдан, схватив несколько чипсов из деревянной тарелки, водруженной на середину стола. — Все ты не получишь, не забывай.

— Да, — поддакнул Коннор. — У тебя есть мы, чтобы поделиться.

— И я, — с улыбкой напомнил Лайам, — чтобы наставлять тебя на путь истинный.

— Как будто я не знаю! — Брайан улыбнулся братьям. Лайам, на три года старше остальных, явно чувствовал себя в этом тускло освещенном баре как рыба в воде. Если бы не его принадлежность к духовному сану, ничего необычного в этом не было бы. Ведь он прежде всего один из семейства Райли, а братья Райли — это единое целое. И так будет всегда.

Как только выражение «единое целое» пронеслось в голове у Брайана, он перевел взгляд на двух других своих братьев. И словно дважды посмотрел в зеркало. Тройняшки Райли — Эйдан, Брайан и Коннор — всегда держались вместе с того самого мгновения, как только сделали первые шаги.

Даже в морскую пехоту пошли служить вместе, помогая друг другу мужественно переносить все тяготы армейской службы. Они всегда были готовы подставить друг другу плечо или, напротив, сделать втык, в зависимости от того, что требовали обстоятельства.

На сей раз они собрались, чтобы обсудить неожиданное наследство.

Их двоюродный дедушка Патрик скончался, не оставив после себя наследников, и завещал десять тысяч долларов тройняшкам Райли. Теперь им предстояло решить, как поделить эту сумму.

— Послушайте, давайте разделим деньги на четыре части, — предложил Коннор, метнув взгляд на Лайама. — Ведь Райли — один за всех и все за одного.

Лайам улыбнулся.

— В нашем храме нужно заменить крышу, поэтому ход мыслей Коннора мне по душе, — признался он.

— На две с половиной тысячи новую крышу не справишь, — заметил Эйдан. — Этих денег вообще мало на что хватит.

— Мне это тоже приходило в голову, — сказал Лайам, глядя по очереди на каждого из братьев. — Почему бы нам не заключить пари? Победитель получит все.

Почувствовав азарт, Брайан приготовился вступить в борьбу. Ничто не способно их так раззадорить, как соперничество, особенно друг с другом. Однако вкрадчивая улыбка на лице Лайама, говорила о том, что предложение священника таит в себе подвох.

— Какое такое пари? — поинтересовался Брайан.

Лайам улыбнулся.

— Боишься?

— Да нет же, черт возьми, — вступил в разговор Эйдан. — День, когда кто-либо из братьев Райли дрогнет перед брошенным в его адрес вызовом, настанет тогда…

–..когда он окажется на шесть футов под землей, — закончил за него мысль Коннор. — Что ты придумал, Лайам?

Старший брат снова улыбнулся.

— Вы, ребята, вечно толкуете о долге и самопожертвовании, верно?

Прежде чем утвердительно кивнуть, Брайан посмотрел на братьев.

— Да, черт возьми. Мы же солдаты морской пехоты. Мы давали присягу и всегда готовы выполнить свой долг.

— В самом деле? — Лайам откинулся назад, вперив глаза в поверхность стола, за которым сидели братья. — Дело в том, ребята, что жизнь устроена гораздо сложнее, чем армия.

Эйдан и Коннор вспыхнули, но Брайан жестом заставил их замолчать.

— Я готов признать, что армия воспитала из вас настоящих патриотов. Бог видит, я много молился за вас троих. — Мужчина переводил взгляд с одного близнеца на другого. — Но я хочу предложить вам нечто иное. Кое-что потруднее.

— Потруднее, чем идти в бой? — Коннор сделал глоток из своей кружки и откинулся назад. — Ума не приложу, что это может быть.

— Мы согласны на любое предложение, — сказал Эйдан.

— Точно! — подтвердил Брайан.

— Отрадно слышать. — Лайам оперся локтями на стол и, глядя на близнецов, заговорил, понизив голос:

— Ибо то, что я вам собираюсь предложить, отличает солдат морской пехоты от безусых юнцов. — Лайам выдержал паузу для пущего эффекта, а затем продолжил:

— Воздержание в течение девяноста дней.

За столом воцарилось гробовое молчание.

— Ну знаешь, — проговорил наконец Коннор, с нескрываемой тревогой поглядывая на братьев.

— Девяносто дней? Исключено. — Предложение брата, казалось, шокировало Эйдана.

— Речь идет только о трех месяцах, — подчеркнул Лайам, лукаво улыбаясь. — Что, непосильная задача? Вот я дал воздержание на всю жизнь.

Эйдан содрогнулся.

— Сумасшествие какое-то! — покачал головой Коннор.

— А в чем, собственно, проблема? — встрепенулся Лайам. — Боитесь попробовать?

— А кому, черт побери, захочется такое пробовать? — спросил Эйдан.

— Три месяца без секса? Невозможно. — Брайан пристально посмотрел на Лайама.

— Наверное, ты прав, — кивнул старший брат с улыбкой, принимаясь за следующую порцию пива. — Вы бы все равно не выдержали. Женщины так и вьются вокруг вас с самой средней школы. На три месяца вас не хватит.

— Мы не говорили, что нам это не под силу, — проворчал Коннор.

— Но и не дали согласия, — заметил Эйдан, в панике переведя взгляд с одного брата на другого.

— Разумеется. Я понимаю, — отозвался Лайам. — Ваши слова подтверждают истину о том, что священник тверже любого из солдат морской пехоты.

Ну уж с таким утверждением близнецы смириться не могли, и всего через несколько секунд братья ударили по рукам. Тройняшки приняли самый серьезный вызов в своей жизни.

Как брат подбил их на такое необычное пари, Брайан не мог понять даже потом. Но ему стало совершенно ясно, что Лайам ошибся с выбором профессии. Ему бы стать продавцом машин, а не священником.

— Итак, никакого секса в течение девяноста дней, — подытожил Брайан, переглядываясь с братьями. Двое других близнецов Райли радовались не больше его. Но разрази его гром, если он видел достойный выход из положения, при котором они трое не выглядели бы слабаками. — Проигравший лишается своей доли.

— А если вы все проиграете, — весело уточнил Лайам, — у моей церкви появятся деньги на новую крышу.

— Мы не проиграем, — заверил его Брайан. — Райли не сдаются без боя.

— Рад слышать, — сказал Лайам. — Осталось обсудить наказание проигравшему.

— Какое еще наказание? — Брайан настороженно взглянул на старшего брата.

Лайам улыбнулся.

— Ты это все заранее продумал, да? — догадался Коннор.

— Скажем так: я немного размышлял об этом.

— Самую малость, конечно, — насмешливо проговорил Эйдан.

Лайам кивнул.

— Церкви действительно нужна новая крыша, не забывайте.

— Ага. — Брайан внимательно посмотрел на брата. — Но признайся, дело ведь не только в крыше. Ты хочешь помучить нас.

— Немного воздержания еще никому не навредило! — протянул Лайам, криво усмехаясь. — Ведь я старший. Учить вас — моя обязанность.

— И тебе это всегда отлично удавалось, — пробормотал Коннор.

— Спасибо. Итак, — проговорил Лайам, довольный собой, — перейдем к штрафу. Этой придумкой, кстати, я особенно горжусь. Помните, в прошлом году капитан Галлахер проиграл Эйдану партию в гольф?

Сладостные воспоминания заставили Эйдана улыбнуться, но Брайан тотчас сообразил, к чему клонит Лайам.

— Исключено.

— Галлахер так хорошо смотрелся в своем наряде! Полагаю, ребята, это как раз для вас. Проигравшим придется нацепить на себя лифчики из кокоса и юбку из травы и прокатиться в таком виде по военной базе в автомобиле с откидным верхом, — сказал Лайам и уточнил: — В День Боевого знамени.

Это был единственный день в году, когда все высокопоставленные офицеры с членами своих семей прибывали на военную базу, чтобы присутствовать на торжественной церемонии. Да, унижение будет неслыханным.

Эйдан и Коннор тотчас запротестовали, но Брайан лишь безмолвно смотрел на Лайама. Когда оба его брата-близнеца угомонились, он сказал: