Лаура Кинсейл - Летняя луна
– Я не считала, сколько там бочек, – извиняющимся тоном сказала она. – Но их там много.
Рансом резко повернулся к окну.
– Пилл! – заорал он. – Я посылаю Мерлин вниз.
– Стой! – воскликнула Мерлин. – Ты тоже идешь?
Лицо его стало суровым, уголки рта мрачно опустились. Он погладил ее волосы:
– Нет. Я не могу, любимая. Делай, что он скажет. Скорее всего он не причинит тебе вреда.
– Но ты же не собираешься тут оставаться? – закричала она. – Ты не позволишь, чтобы они тебя взорвали?
Он покачал головой:
– Может быть, этого и не случится. Пойдем, я сдвину заграждение, насколько смогу, и ты пролезешь. Они помогут тебе снизу.
– Но Рансом… – Она была в отчаянии. – Почему же ты не идешь со мной?
Он взял ее за плечи и поцеловал, а потом оттолкнул от себя.
– Ты мелкая рыбешка. А я, к сожалению, крупная. Мне слишком много известно, Мерлин.
– О чем?
– Обо всем. О войне. Ты просто делай в точности то, что говорит Пилл, а если начнется стрельба, то ложись на землю. Пожалуйста. – Он взял ее под руку. – Пожалуйста, не упрямься.
– Но… порох… Рансом!
Он горько улыбнулся:
– Я рассчитываю на то, что он влажный. Он же принадлежит французам, да и вообще…
– Нет, он не влажный! – Она сопротивлялась каждому шагу в сторону двери. – Я не уйду без тебя. Мы возьмем летательную машину!
– Самоубийство – не выход.
Она уперлась ногами в верхнюю ступеньку:
– Тогда почему же ты остаешься?
– Мерлин…
– Я не пойду! – закричала она. – Я никуда не пойду без тебя!
Он отпустил ее и сделал шаг вниз по лестнице. Вытащив один стул, он кинул его обратно в комнату.
– Она спускается, – крикнул он.
– Нет, я не спускаюсь. – Мерлин уселась на пол посредине комнаты. Со стороны лестницы вылетело кресло и с грохотом упало. Рансом занялся скамейкой, когда с нижних ступеней снова донесся голос:
– Хозяин говорит, слишком поздно. У нас нет больше времени.
Рансом быстро поднялся по ступеням и высунулся в оконный проем.
– Пилл! – заорал он. – Я отправляю ее вниз. Вы меня слышите?
– Ваша светлость, – ответил мистер Пилл. – К сожалению, у нас больше нет времени на сантименты. Можете винить только себя – это ведь вы позвали сюда солдат, не так ли?
– Возьмите ее с собой! Уведите ее отсюда!
– Нет. По моим расчетам, ваша светлость, у вас осталось тринадцать минут. Боюсь, они не успеют к вам на помощь.
– Подождите! – простонал Рансом и отпрянул от окна. – Вот ублюдок… Настоящий ублюдок!
Он бросился по лестнице к завалу. Внизу кто-то кричал, а в воздухе появился новый запах – запах гари. По винтовой лестнице поднималась тонкая струйка дыма, постепенно заполнявшего все вокруг. Мерлин слышала, как Рансом, пытающийся вытащить скамейку, закашлялся.
– Поднимайся! – крикнула она. – Они все подожгли. Мы не выберемся через лестницу!
Вместо ответа послышался только кашель и грохот письменного стола, который Рансом пытался вытащить наверх. Задержав дыхание, Мерлин спустилась по лестнице и на ощупь нашла дрожащие от напряжения плечи Рансома. Секунду он сопротивлялся, а затем уступил, позволил ей взять себя за руку и, спотыкаясь, поднялся вслед за ней по ступеням. Она захлопнула дверь и закрыла ее на засов. Дым медленно поднимался к потолку и рассеивался, но сквозь дверные щели его поступало все больше.
Рансом, хрипя и задыхаясь, тер глаза.
– Хочет от нас избавиться, – сипло сказал он. – Чтобы наверняка.
– Мы улетим на машине, – сказала Мерлин.
– Не говори глупости.
Он быстро обошел вокруг комнаты, раздергивая старые портьеры и вытряхивая книги из шкафов.
– Дверей больше нет, – сказал он. – Только вот эта лестница наверх.
– Да. Там наверху летательная машина.
– Мерлин!
– Она полетит! Ты же видел, что моя машина летала, и эта тоже полетит!
Он подошел к окну:
– Может быть, порох и не взорвется.
Страшный грохот потряс башню. Где-то зазвенело стекло. Рансом схватился за оконную раму.
– Господи Боже, – произнес он.
Мерлин подбежала к окну вслед за ним. Сквозь пыльную завесу она увидела опустевший двор – точнее, две трети двора. Оставшейся трети просто не было… Вместо нее зияла пустота. Место, где огромный кусок полуострова обрушился в море, было отмечено белым шрамом.
Рансом слабо кашлянул:
– Взорвали не в том месте. Тупые…
Воздух сотряс еще один взрыв. На этот раз Мерлин его увидела. Ощутив ударную волну, она закрыла глаза, защищая их от пыли и камней, которые снарядами ударяли в башню и со стуком рассыпались осколками.
Еще один мощный взрыв оторвал кусок полуострова, и бездна стала намного ближе к башне.
– Наверное, шнур проложен по коридору и соединяет комнаты в подвале, – сказала Мерлин. – Там внизу было четыре комнаты, полные пороховых бочек.
– Четыре… – Он сделал глубокий вдох. – И далеко отсюда ближайшая?
– Прямо под нами.
Рансом прокашлялся:
– Может быть, мы все же испробуем твою летательную машину.
– Здорово! – Мерин захлопала в ладоши. – Пойдем.
Она первой взбежала вверх по ступеням и оказалась на ровной площадке на крыше башни. От сильного ветра с моря «Матильду» защищал крепкий навес, но мистер Пеммини успел в свое время показать Мерлин, как подготовить машину к полету. Она стала срывать деревянное покрытие, и Рансом помог ей отбрасывать доски.
Машина стояла на крыше башни, нацеленная носом в сторону провала в зубчатой стене. Мерлин расправила ей крылья и закрепила сочленения, в точности повторявшие те, что были на ее собственной машине. Рансом стоял в центре площадки.
– Поторопись…
– Да-да, – она проверила распорку, – я тороплюсь.
Взглянув на флюгер мистера Пеммини, она убедилась, что ветер, как и полагается, устойчиво дует с моря – значит, ей не придется использовать механический привод и разворачивать взлетную колею под другим углом. Перегнувшись через пролом в стене, она посмотрела вниз и проверила смазку самой колеи.
Стальные желоба висели в воздухе над водой, отполированные и точно подогнанные по размеру, чтобы обеспечить ровное, гладкое движение металлических колес по смазанному уклону прямо в пропасть. Тройная колея уходила вниз до самого основания башни и на конце закруглялась кверху.
Это было очень похоже на то, как она пристроила лыжи для взлета в Фолкон-Холле, только мистер Пеммини для начального ускорения использовал высоту башни и гравитацию, а не лошадиную тягу. По этой причине его машина могла быть более тяжелой.
Мерлин слегка подпрыгнула от нетерпения:
– Готово. Сколько ты весишь?
Рансом облизнул губы:
– О Боже, разве это так важно?
