Тереза Медейрос - Озорница (Ангел на час)
Эмили хотелось поскорее излить душу, пожаловаться; она жадно вдыхала горький пряный аромат, исходивший от кожи любимого, и не замечала, что ищет тепла и сочувствия, прижимаясь к холодной, бесчувственной статуе. Джастин стоял неестественно выпрямившись, с каменным лицом, будто высеченным из гранита. Только подняв наконец глаза, она осознала, что ее спаситель никак не реагирует на ее словоизлияния. Его выдавали только глаза, метавшие громы и молнии. Эмили опустила руки и попятилась. Впервые за весь вечер ей стало по-настоящему страшно.
Ни слова не говоря, Джастин отлепил леденец на палочке, приставший к рукаву ее платья, и сунул его в руку девушки, крепко сжав ей кулак. Он не удостоил Эмили взглядом, а смотрел поверх ее головы на пышногрудую даму, неспешно выступившую из толпы.
Миссис Роуз ничем не напоминала сейчас добрую бабушку, которая прошлым вечером кормила Эмили с ложечки горячим бульоном и, помнится, ласково потрепала по щеке перед тем, как уйти, пожелав сладким голосом спокойной ночи. В данную минуту хозяйка заведения была похожа на военный корабль, развернувшийся бортом к противнику, чтобы добить его одним мощным залпом. Под черным шелковым платьем грозно колыхались крутые телеса, способные, казалось, смести врага с лица земли.
— Насколько могу понять, вы и есть тот самый скандальный герцог, о котором я наслышана? — осведомилась миссис Роуз, чуть растягивая слова.
— Эти идиоты полезли в драку с герцогом! Боже, теперь нам несдобровать! — тихо ахнула одна из девиц.
Изрядно помятый охранник, которому все же удалось устоять на ногах, выдвинулся вперед и принялся неловко счищать пыль с плаща Джастина. Герцог брезгливо стряхнул его руку.
— Джастин Маркус Гомер Ллойд Фарнсуорт Коннор... третий, — представился Джастин и с поклоном коснулся губами кончиков пальцев миссис Роуз. — К вашим услугам, мадам.
— Можно считать, что мне крупно повезло, — улыбнулась в ответ хозяйка заведения, одобрительно оглядывая гостя с головы до пят с видом знатока мужской плоти во всех ее разновидностях. — В былые времена я имела честь быть знакомой с Фарнсуортом Коннором. Правда, с ним мы были на «ты», и я называла его просто Фрэнком. В общем, у нас сложились хорошие отношения. — Подбоченившись, миссис Роуз заговорила иным тоном: — Между прочим, ничего не имею против небольшой потасовки в субботний вечер. На мой взгляд, это снимает напряжение, и воздух становится чище. Однако, ваша светлость, всему, как говорится, свое время. Смею надеяться, что в моем доме вы проявите должный интерес и к занятиям иного рода?.. Без рукоприкладства и грубости?
Тут только Джастин будто впервые заметил и удостоил взглядом Эмили, но лучше бы он этого не делал. Он смотрел на девушку холодно и оценивающе, как смотрят на приглянувшуюся вещь в магазине, и сейчас ничем не напоминал человека, которого она знала. Обитатели и гости заведения миссис Роуз молча расступились, образовав неширокий круг, и герцог неспешно обошел Эмили, оглядывая ее со всех сторон, словно решал, покупать или нет. Но в его взоре читалось нечто значительно большее, чем простое любопытство, что вынудило девушку покраснеть до корней волос; помимо воли темные соски на ее груди взбухли, предательски просвечиваясь сквозь тонкую ткань. Пристыженная, она молча вперилась в пол. Эта процедура напоминала покупку лошади на аукционе, словно бы оценивались достоинства и недостатки неодушевленного, в сущности, предмета, не хватало только, чтобы заставили продемонстрировать зубы. Сейчас Эмили ощущала себя настоящей шлюхой, она была хуже любой кобылы из конюшни миссис Роуз.
Герцог провел тыльной стороной ладони по щеке девушки и подытожил:
— Ну, что ж, сия юная школьница, видимо, подойдет.
Эмили вновь залилась краской, на этот раз не от смущения — от гнева. Мало того, что он явно издевался над ней, устроив осмотр при всех, так теперь еще счел необходимым отметить идиотское платье. В этот момент в дело вмешалась хозяйка заведения. Трудно сказать, чем она руководствовалась: то ли стремлением угодить привередливому покупателю, то ли материнской заботой о юной деве и нежеланием скармливать ягнят львам. Как бы то ни было, но миссис Роуз решительно вырвалась вперед.
— Нет, нет, эта вам не годится, — затараторила она. — Слишком молода и совсем не в вашем вкусе. На мой взгляд, вам требуется более опытная девушка, способная удовлетворить самые изысканные потребности. Прошу обратить внимание...
Миссис Роуз вытащила из толпы девицу в прозрачном наряде обитательницы гарема и подтолкнула ее к герцогу. Не ожидавшая такого поворота событий, Пегги дико озиралась и пугливо жалась к хозяйке. Ее поведение объяснялось просто: Джастин выглядел устрашающе. Небритый, волосы всклокочены, глаза горят безумным огнем, от такого можно ожидать чего угодно.
— Нет, хочу эту, — заявил герцог, не сводя глаз со своей избранницы.
У Эмили дрогнули и подогнулись коленки, миссис Роуз нервно прокашлялась и предложила иной выбор.
— Но почему же? Вот есть еще Соланж, девица многоопытная, прошедшая школу искусств восточных...
Она захлопнула рот, не закончив фразы, при виде толстого кошелька из персидской кожи, упавшего к ее ногам. Мадам поспешила его поднять и спрятать, не задавая лишних вопросов.
— Здесь ровно сто фунтов стерлингов, — холодно уточнил герцог.
По гостиной прокатился легкий шумок. Неслыханная сумма произвела должное впечатление. Губы хозяйки заведения искривила жадная усмешка, подтвердив наихудшие подозрения Эмили, что за сто фунтов стерлингов миссис Роуз готова продать родную дочь. Пожав плечами, будто извиняясь, она обратилась к девушке:
— Почему бы тебе, дорогая, не пройти с их светлостью наверх? Мне кажется, вам вдвоем будет недурно.
Джастин не стал терять времени и взвалил Эмили на плечо.
— Нас ждет карета? Сейчас поедем домой? — спросила девушка с надеждой в голосе, который невольно подрагивал при каждом шаге герцога. Однако Джастин направился не к парадной двери, он уверенно шагал к лестнице. Эмили догадалась о его намерениях, стала биться, размахивая руками и ногами, но Джастин лишь крепче придержал ее. — Что ты делаешь? — кричала Эмили. — Я не хочу туда! Послушай, в самом деле не хочу!
Она не знала, куда деваться от жгучего стыда, когда герцог начал взбираться по ступенькам, а за его спиной послышались одобрительные возгласы и призывы: «Так держать!» Из своей крысиной норы выглянул Барни и заорал:
— Давай, приятель! Не забудь один раз за меня! Поддай ей жару!
Эмили взвыла от ярости, изловчилась и вставила леденец на палочке в сальную гриву обидчика.
