Татьяна Романова - Кассандра
Она оказалась права — через мгновение в дверях гостиной появился граф Печерский.
Михаил смотрел на прекрасную девушку в нежно-розовом платье, и не узнавал ее. Она была изумительно хороша, ее лицо с правильными тонкими чертами и точеным подбородком с продолговатой ямочкой говорило о силе характера и уверенности в себе. В этой красавице не было ничего от трогательной юной девушки, так доверчиво отдавшей ему свою невинность. Та была совсем хрупкой, очень нежной и беззащитной, а Кассандра была настоящей примадонной: великолепной и роскошной. Девушка из его прошлого была похожа на маленький подснежник, а Кассандра была распустившейся розой. Этого удара Михаил не ожидал. Он пришел делать предложение одной женщине — а перед ним сидела другая. Он откашлялся, не зная, что сказать, и увидел, как счастливое лицо Кассандры, обращенное к нему, побледнело, а улыбка исчезла с чуть припухших от его ночных поцелуев губ.
«Догадалась по моему лицу, — испугался граф, — но я — человек чести, и должен сделать предложение».
Он поклонился, поздоровался с присутствующими и попросил у Кассандры разрешения поговорить с ней наедине.
— Хорошо, — спокойно согласилась та, теперь ее прекрасное лицо было непроницаемо.
Девушка поднялась и прошла в свою комнату, жестом пригласив графа следовать за ней. Она остановилась у окна и повернулась к Михаилу.
— О чем вы хотели поговорить? — она говорила так спокойно, как будто и не было сегодняшней ночи.
— Вы сделали меня самым счастливым человеком на свете! — воскликнул Михаил. — Благодаря вам я прозрел — я уверен, что то ощущение счастья, которое я испытал сегодня ночью, совершило это чудо: я вижу вас так же четко, как до этого улавливал малейшие оттенки вашего изумительного голоса. Прошу вас, сделайте это счастье полным: станьте моей женой.
Кассандра молча глядела на своего любимого. Вот она и получила такое желанное предложение руки и сердца, только оно было ей теперь совсем не нужно. То, как ужаснулся Михаил, увидев ее, разбило сердце бедной девушки. Граф любил другую, и пришел делать предложение именно той цыганке из прошлого, а не Кассандре. Он, правда, напомнил себе, что как человек чести должен жениться на девушке, с которой провел ночь, но такая подачка была Кассандре не нужна. Она хотела, чтобы любили ее, такую, какая она есть. Девушка вздохнула и хотела отказать графу, но взглянув в это прекрасное лицо с яркими синими глазами, которые были теперь живыми и пристально смотрели на Кассандру, она не нашла в себе сил для этого.
«Пожалуйста, попробуй, — умоляла любовь в ее сердце, — ты же хотела бороться за этого человека, вот и борись».
Но Кассандра не чувствовала в себе больше сил для борьбы. Она уже боролась, и даже победила, но сегодня ночью она призналась в любви к этому человеку, а он любил другую. Даже не зная ее имени, граф хранил верность своей юной цыганке. Разве такую любовь можно забыть?!
«Добейся, чтобы он полюбил именно тебя, — просило ее сердце, — покори его, как до этого ты покорила сцену. Докажи самой себе, что ты это можешь».
Но Кассандра получила такой удар, что уже больше не хотела ни с кем спорить за сердце графа Печерского, она хотела только уползти в тихую норку и там зализывать раны. Нужно было поставить перед молодым человеком те препятствия, о которых из малодушия она хотела пока умолчать. Нужно сказать ему правду. Тогда он сам откажется от идеи жениться на ней, а она не будет бороться со своим сердцем и своей любовью. Кассандра вздохнула и сказала:
— Существуют вещи, о которых вы должны узнать прежде, чем сделаете предложение. Давайте считать, что вы пока ничего не говорили. Я расскажу вам о проблемах, связанных со мной, а потом вы хорошо подумаете, прежде чем вернетесь к этому вопросу.
Кассандра посмотрела в изумленные глаза графа и, не в силах оставаться на месте, заходила по комнате, сжимая руки.
— Вы должны знать, что я не просто «гадалка», как вы меня вчера назвали, но у меня есть и дар ясновидения, — начала она. — Я слышу мысли людей и могу видеть их будущее. Это — тяжелый крест для человека, который захочет быть рядом со мной. Поэтому я и возвращаю вам сделанное предложение, чтобы вы все взвесили. Я пойму, если вы сочтете невозможной для себя такую жизнь. Теперь вы не удивитесь, что я знаю о вашей любви к девушке, которую вы встретили в Англии. Сейчас, увидев меня, вы ужаснулись, а я не хочу, чтобы вы отказывались из-за меня от своего чувства. Я предлагаю отложить этот разговор на два месяца. Я буду петь премьеру в Вене, если я увижу вас там, то вернусь к этому разговору, а если нет — то будем считать друг друга свободными. Вы, конечно, понимаете, что повторения сегодняшней ночи не будет.
Печерский не знал, что сказать, трудно было поверить в то, что сказала Кассандра. В это невозможно было поверить! Она его дурачит, поняла по его изумленному лицу, что он ожидал увидеть другую, вот и обиделась.
— Я не обиделась и не дурачу вас, — со вздохом сказала Кассандра, — я сказала вам правду, хотя она и кажется странной. Подумайте о том, что вы никогда мне не говорили.
Пораженный Михаил задумался, и тут же в его памяти всплыла ужасная сцена покушения на него под Ватерлоо. Он снова видел Косту в казачьей форме, слышал его язвительные замечания, а потом почувствовал удар. Граф испугался, что снова ослепнет, но ничего не произошло. Он смотрел на молчаливую девушку, не зная, что делать дальше.
— Вы вспомнили нападение, совершенное на вас в лесу под Ватерлоо, — тихо сказала пораженная его тяжелыми воспоминаниями Кассандра. — Нападение совершил человек, одетый в синюю форму. Он догнал вас, вы обернулись ему навстречу, думая, что это ваш друг по имени Алексей. Но увиденного человека вы тоже узнали, его зовут Коста, и он — любовник вашей мачехи. Тот выстрелил вам в сердце, но промахнулся и попал выше. Этот Коста снял с вашего пальца кольцо с гербом и ударил вас пистолетом в висок. Тогда у вас потемнело в глазах, вы боялись, что это случится и сейчас, но все обошлось.
— Боже мой! — произнес пораженный Печерский, он не знал, что же ему дальше делать.
Но за него все решила Кассандра. Она печально улыбнулась и попросила:
— Пожалуйста, уезжайте из Милана. Я связана контрактом, поэтому буду еще месяц петь здесь, но мне будет тяжело видеть вас. Нам обоим будет лучше, если нас разделит расстояние.
— Хорошо, как скажете, — согласился Михаил. Он поклонился и вышел.
Кассандра осталась одна. У нее не было сил говорить с близкими, но Полли и дон Эстебан возникли в дверях ее спальни. Немой вопрос был написан на их лицах. Девушка собрала все свое мужество и сказала:
