Джойс Брендон - Изгнание из рая
Тут Тиффани громко мяукнула. И в тот же момент за спиной Тиа раздался голос Джонни. От неожиданности она даже подскочила.
— Это, пожалуй, самое жалобное «мяу!», которое я когда-либо слышал, — сказал он холодно, переводя взгляд с лица Тиа на пушистую мордочку красивой кошки, которую Джуди прислали с Востока.
Он прошел через гостиную, опустился на корточки и протянул кошке маленький кусочек мяса. Тиа с удивлением наблюдала, как пушистое животное, совсем не похожее на других кошек, водившихся на конюшне, взяло мясо, даже не коснувшись руки Джонни.
Усмехнувшись, Джонни встал рядом с креслом, в котором сидела Тиа. Она не могла понять, чему он так радуется. И еще ее раздражало то, что она не видела ничего, кроме его рук, большие пальцы которых он засунул за пояс. Она смотрела на них — крупные, загорелые и сильные, с темными порезами, морщинами и выступающими мускулами. Ей невольно вспомнилось, как оживали эти руки, какими становились нежными, когда касались ее лица или обнимали за плечи.
— Не обращай на него внимания, Тиффани, он не может отличить настоящего мяуканья от подделки, — проговорила она, испугавшись своих мыслей.
— Ну да! — фыркнул Джонни, — кошки с конюшни, которым всего три дня отроду, и те мяукают громче и уверенней. А эта не мяукает, а пищит, как мышь. Впрочем, за пятьдесят баксов ее, наверное, можно заставить исполнить «Вейся, звездный флаг».
— Она мяукает так, как я ее учила.
— В таком случае эти звуки просто божественны.
— Когда я приехала сюда, она, между прочим, вообще не могла мяукать, только открывала беззвучно рот.
— А ты умеешь петь?
— Нет, — грустно призналась Тиа, на какую-то секунду позабыв, что она все еще сердится на Джонни. — Но мне хотелось бы научиться петь. Думаю, у меня это здорово получилось бы.
Только вчера вечером Тиа дала ему понять, что он ей не нужен, но Джонни, глядя на нее, улыбался, несмотря на свое настроение. Ее щеки слегка порозовели, как кожица спелого персика, милые, слегка приоткрытые губки казались такими нежными и упругими, что он тут же вспомнил об их медовом вкусе.
Джонни вынул из кармана еще один кусочек мяса и снова опустился на корточки рядом с Тиффани. На этот раз кошка зацепила мясо когтистой лапкой и отбросила его в сторону. Джонни выпрямился, прислонился к стене и улыбнулся Тиа, радуясь тому, что она наконец-то обратила на него хоть какое-то внимание.
— Я думала, тебе сейчас есть чем заняться.
— Я и так занят делом.
— Что-то непохоже.
— Управляющий на ранчо обязан присматривать за всем. Вот я и присматриваю за тобой.
— Это, конечно, очень мило, но я совсем не нуждаюсь в том, чтобы за мной присматривали. Так что, спасибо.
— А вот мне кажется, что за тобой нужен глаз да глаз, — возразил он. Улыбка сползла с его лица, и оно помрачнело.
— Не вам, мистер Браго, решать, что для меня необходимо.
Джонни что-то вяло произнес в ответ. Ему давно пора оставить Тиа в покое. Она явно предпочитает общество Моргана Тодда или Стива Баркарта, еще не сделав окончательный выбор. Ясно одно — его общество ей не по вкусу. К сожалению, после того как Тиа несколько раз оказывала ему знаки внимания, он не мог вот так просто расстаться с ней. Неужели он потерял голову? Джонни даже покраснел от охватившего его гнева на самого себя. Как молодой теленок между сеном и цветущим лугом, он все бродил вокруг Тиа, стараясь вызвать к себе ее интерес. Но она игнорировала его. И, может быть, именно поэтому он не находил в себе сил отступиться от Тиа. Гордость и упрямство не оставляли ему выбора — он продолжал дразнить ее и ничего не мог с собой поделать.
— Между прочим, твоя маленькая невинная подружка Тиффани — беременна, знаешь ли ты об этом?
— Ничего подобного, — вспыхнула Тиа.
— Говорю тебе, она беременна, — настаивал Джонни, наслаждаясь ее смущением.
— Откуда ты знаешь? — Она подошла, взяла кошку на руки и закрыла ей уши, будто Тиффани понимала, о чем они говорили, и могла обидеться.
— Все очень просто. У нее ведь была масса возможностей, — объяснил он. — Когда Тиффани появилась здесь в деревянной клетке, вид у нее был довольно жалкий. Но ее помыли, почистили и причесали. Серебристо-серая шерстка прямо-таки засияла. Тогда ее выпустили на крыльцо, чтобы все местные коты с ней познакомились. Они осмотрели и обнюхали ее, но предпочли держаться от этой кошки подальше. Пока она не начала гулять. Тогда и пришло их время. Вокруг нее некоторое время назад крутилось несколько самых отпетых котов. К тому же она выходит на прогулку каждую ночь.
Тиа покраснела, став еще симпатичнее, если только такое было возможно. Кошка словно обожгла ей руки, она быстро опустила ее на пол. Джонни рассмеялся, но его смех тут же угас. В голову ему пришла другая мысль.
— Я-то думал, что ты сегодня утром будешь плакать горючими слезами, потому что твой парень собирается уезжать.
— Нет у меня никакого парня.
— И не жди от меня сочувствия, — холодно отрезал он.
— Если твое сочувствие — столь же редкое явление, как и проблески ума, то можешь оставить его при себе, оно нужно мне, как собаке пятая нога, — выкрикнула она, гневно тряхнув головой. — К твоему сведению, он даже не дотронулся до меня!
— Примите мои соболезнования. Но ничего, может быть, в следующий раз тебе больше посчастливится, — усмехнулся Джонни, наслаждаясь ее гневом, внушившим ему некоторую надежду.
Высоко подняв голову, сама похожая на пушистого породистого котенка, Тиа фыркнула с таким презрением, что Джонни чуть не покатился со смеху. Его так восхищала ее светлая с золотым отливом кожа, эти полные нежные губы, которые кривились сейчас в его адрес с таким милым возмущением, он прямо сгорал от желания погладить, обнять и успокоить ее. Неужели она на самом деле не сознает, как красива? А если понимает это, то не дразнит ли его специально, провоцируя на то, чтобы он повел себя так же, как тогда на сеновале?
— Я не нуждаюсь в твоих соболезнованиях, Джонни Браго! Со мной все в порядке. И чувствую я себя как нельзя лучше!
— Рад слышать, что ты не унываешь, когда у тебя что-то не получается в любовных делах. Уважаю женщин, которые умеют отойти в сторону, не уронив своего достоинства.
— Во всяком случае, я никогда никого не предавала и не обманывала, — проговорила она, при этом ее глаза горели негодованием.
— Ты хочешь получить награду за то, что не выслеживаешь никого и ни за кем не шпионишь? — С тех пор как он заговорил с Тиа в первый раз и до сего момента, Джонни никак не мог понять логику ее мышления. Радость, которую он только что испытал, думая, что она готова уступить ему, улетучилась. Возможно, если какой-нибудь индеец не выпустит ему в спину стрелу или ему в грудь не попадет чья-нибудь пуля, например Моргана Тодда, тогда он проживет на этом свете достаточно долго, чтобы научиться понимать женщин. Хотя сейчас Джонни в этом глубоко сомневался.
