Диана Казанцева - Плененное сердце
— Напрасно ты вернулась на земли Рохо, — будто не слыша ее упреков, как ни в чем не бывало, продолжал Дикий Магнус. — Я предупреждал, что это может плохо закончиться. Ты виновата не меньше моего. Эта авантюра с самого начала выглядела сомнительной и опасной. Отчего ты решила, что маркиз не станет разыскивать свою жену? Думала, окрутишь его своими чарами, и он в тот же миг позабудет ее? — разбойник неодобрительно покачал головой. — Ты никогда не слушала меня и даже сейчас, когда твоя жизнь висит на волоске… Ты могла остаться в Валенсии, просто переждать, пока стихнет ветер и на море наступит штиль, но нет же! Ты никогда не внемлешь голосу разума. Зачем-то понеслась сюда, движимая глупой местью…
— Не смей читать мне нотаций! Без тебя отца хватало. Лучше уйди с дороги, и дай мне довершить то дело, на кое у тебя кишка тонка.
— Нет.
Каталина стояла, ни жива, ни мертва, слушая ожесточенную перебранку брата и сестры. Она видела, что Кармен полна решимости добиться того, зачем пришла, сознательно подвергая себя опасности, рискуя своей свободой, а возможно и жизнью. Эту женщину уже ничто не могло остановить. Баронессу толкала вперед ненависть, самое сильное и безотчетное из всех человеческих чувств. Кровь стыла в жилах от мысли, что снова решалась ее судьба, а она вновь, как и раньше, не имела права голоса.
Внезапно Кармен де Лангара рассмеялась громким истерическим смехом:
— Ты, что же, Мигель, собирался построить корабль и увезти эту глупую гусыню с собой? А? И как я не догадалась об этом раньше. Ха-ха-ха… Ты хотел, чтобы я жила с ней бок о бок и каждый божий день смотрела на ее отродье, тогда как мой сынок будет вдали от меня? — ноздри Кармен раздулись, темные глаза горели дикой злобой. — Ну, уж нет! Коли карты легли не в мою пользу, я не желаю, чтобы она жила! Я убью ее и дело с концом.
Быстрым движением руки, со свистом рассекая воздух, баронесса взмахнула клинком и направила его прямо в сердце заклятой соперницы. Острое лезвие вошло в плоть по самую рукоять. Каталина вскрикнула от ужаса и прижала руки к груди. Кармен так же крикнула, но в ее надрывном вопле зазвучала безграничная горечь и отчаяние. Секунду спустя темные, полыхающие ненавистью глаза, расширились от удивления. В груди Кармен торчал сверкающий камнями старинный кинжал с выгравированным на рукояти девизом баронов Рохо «Верен долгу».
Судорожный вздох, раздавшийся возле уха, заставил Каталину оторваться от созерцания мертвого тела женщины, еще мгновение назад жаждущей мщения за свои неоправданные надежды, а теперь неподвижно распростертой на полу в луже собственной крови, с остекленевшим взором на застывшем лице.
— Не стоит благодарности, bonita, — Дикий Магнус тяжело опустился в кресло и протянул к ней свою шершавую мозолистую ладонь. — Дай-ка взглянуть на тебя, mi bella. Давненько мы с тобой не виделись.
Каталина осторожно опустилась перед ним на колени, растерянная и ошеломленная тем, что произошло только что у нее на глазах. Ни минуты не раздумывая, потому что на это попусту не было времени, Дикий Магнус подставил себя под смертельный удар. Кинжал Кармен, предназначавшийся самой Каталине, сейчас нелепо выпирал из груди разбойника, чуть пониже ключицы. Каждый вздох давался ему с трудом, отзываясь режущей болью во всем теле, но с побледневшего лица не сходила довольная улыбка.
— Я вовремя подоспел, душа моя, — хрипло проговорил он, не сводя с Каталины жадного взора. — Когда я понял, что угодил в ловушку, было слишком поздно… и все же каким-то чудом мне удалось скрыться от гвардейцев короля. Я наблюдал из укрытия, как по приказу мориска моих людей вешали вниз головой на суках деревьев, будто общипанных кур, и как он насылал на их голову все мыслимые проклятья, обещая с каждого содрать шкуру за то, что посмели пленить тебя… Bonita, тогда я ясно осознал, он пойдет за тобой до конца… Знаешь, к Кармен он никогда не относился и вполовину так, как к тебе. И она это чутко уловила, потому-то и захотела скорее покончить с тобой, — Мигелю приходилось тщательно выговаривать слова, но вопреки протестам Каталины он не собирался умолкать. — Я не мог допустить твоей… чтобы с тобой случилось что-то плохое. Ты же понимаешь почему, Каталина… А когда Кармен в один прекрасный день исчезла из нашего временного убежища, я сразу догадался, где ее искать. Я как ищейка пошел по ее следу… Эта хижина была ей хорошо знакома, ведь именно здесь проходили их тайные свидания с мориском… много лет назад…
Каталина, наконец, обрела голос. Ей многое еще хотелось узнать, но Мигель бледнел на глазах, теряя остатки сил, поэтому она остановила его, повелительно взмахнув рукой:
— Позволь помочь тебе, прежде чем ты истечешь кровью.
Она поднялась с колен и подошла к шкафчику, одиноко висящему на стене возле очага, достала оттуда бутыль с вином и, плеснув немного содержимого в чашку, протянула разбойнику. А сама прошла в маленькую кладовую, отгороженную от остального помещения занавеской. Вскоре она возвратилась, неся с собой матерчатые бинты и небольшую склянку с целебной мазью. Аккуратно разложив все на столике, Каталина присела на низкую скамеечку возле Дикого Магнуса.
— Нужно вытащить кинжал и обработать рану, пока не случилось заражения.
— Мне уже ничего не поможет, bonita, — иронично отозвался Мигель.
Однако Каталина так не считала:
— Ты выходил живым из стольких передряг, что можно со счету сбиться, а сейчас испугался пустяковой царапины?
Она говорила с ним наигранно-небрежным тоном, но душа ее в тот момент рвалась на части. Этот человек пришел ей на помощь, хотя мог остаться в своем тайном пристанище, благоразумно затаиться до следующей весны, тем более что многие считали его мертвым. Разумеется, у главаря разбойников было припрятано золотишко на черный день. Он мог преспокойно строить свой корабль и вовсю развлекаться в каком-нибудь злачном местечке, не зная упреков и раскаяния. И все же, повинуясь велению сердца, он пошел на смертельный риск, заранее понимая, что на этот раз не сможет выйти сухим из воды. И тут ей открылась простая истина. Этот отъявленный разбойник, опасный вор и мошенник, жестокий и беспринципный, державший свору свирепых собак ради собственных утех, подпитывая тем самым свою изощренную сущность, был страстно влюблен в нее. Открытие потрясло ее, хотя нельзя сказать, что так уж и сильно. Она украдкой посмотрела на него из-под длинных густых ресниц. Ныне его дьявольские очи излучали мягкость и необычайную для него нежность, от того она не смогла выдержать его продолжительного взгляда. Странное чувство коснулось ее сердца, и она испугалась этого. Хуже всего, что Мигель заметил ее смущение, но ничего не сказал, а только слабо усмехнулся и прикрыл уставшие веки.
