Стефани Лоуренс - Единственная
– Чарлз, как ты догадался вернуться?
– Мне не следовало вообще уезжать, – угрюмо признался он. – Мы галопом мчались к Фауи, когда нас вдруг осенило. Кузен Денниса не имел никакого прямого отношения к нашему убийце: плащ и нож – всего лишь декорация, призванная убедить меня немедленно мчаться расследовать преступление, в то время как основное действие будет происходить здесь. Я повернул назад. Джарвис продолжал путь, решив посмотреть, нельзя ли извлечь какой-то информации из гибели Сида Гарнута.
– Но кроме того, что это, несомненно, дело рук нашего убийцы, я больше ничего не узнал, – вмешался Джарвис. – С мальчишкой расправились с какой-то почти пренебрежительной жестокостью. Фотергилл, или кто там он есть, не испытывает никаких чувств по отношению к тем, кого убивает.
Пенни передернуло. Чарлз вкратце рассказал о том, чем кончилось дело, изложив только самые необходимые факты. Он как раз дошел до места, когда Фотергилл выскочил из окна, как к дому кто-то подъехал.
Чарлз поднялся и выглянул наружу.
– Один из моих грумов. Похоже, Далзил что-то обнаружил.
Он вышел и почти сразу же вернулся с уже знакомым пакетом в руке. Подошел к столу, разрезал пакет и, развернув бумаги, подошел к креслу.
– Далзил пишет, – поморщившись, сообщил он, – что они еще не выяснили насчет Жерона, но Джулиан Фотергилл, родственник жены Калвера, – двадцатидвухлетний юноша, очень светлый блондин, который, если верить его матери, сейчас отправился в пеший поход по Озерному краю в компании своих друзей. Он действительно начинающий орнитолог.
Чарлз глянул сначала на Джарвиса, потом на Джека.
– Если не считать цвета волос и возраста, все остальное верно, – фыркнул последний.
– Да, и он не преминул этим воспользоваться, – согласился Чарлз. – Никто не удивится, встретив на своей земле заядлого орнитолога.
– Но почему Калвер его не узнал? – удивился Джарвис. – Достаточно было обычного вопроса о тетушке Эрминтруде или чего-то в этом роде, чтобы его разоблачить!
– Это совершенно не обязательно, – покачал головой Чарлз. – Если семья так велика, как утверждает Далзил, всегда существует возможность, что он ее член, пусть и не английской ветви.
– А Калвер дальше своего носа не видит, – добавила Пенни. – Ему можно наговорить любой чепухи, и, кроме того, я сомневаюсь, чтобы его милость помнил собственных родственников! Если бы этот человек не припомнил тетушку Эрминтруду, Калвер посчитал бы, что ошибся сам: он ужасно рассеянный.
– Чудак, как все отшельники, – хмыкнул Чарлз. – Но очень приличный человек.
– Более того, его склонность к затворничеству хорошо известна, – поддакнула Пенни.
Джек, уставясь в потолок, тяжело вздохнул.
– Не представляю, как это он застал меня врасплох! Я насторожился, когда он явился, но к тому времени, как зашел мне за спину, немного расслабился, поверив, что он не представляет опасности. Чертовски типичный англичанин, ничего больше.
– Теперь ты понял, как мне удалось выживать во Франции больше десяти лет, – сухо усмехнулся Чарлз. – Как бы ни был человек подготовлен к опасности, глаза видят только то, что видят, и мы реагируем соответственно.
Пенни вздохнула. Недаром она посчитала Фотергилла кем-то вроде двойника Чарлза.
– Но как бы то ни было, – заявил Чарлз, – у нас нет времени отсиживаться здесь и размышлять. В зарослях его ждала лошадь. Если он был готов сорвать с себя маску, значит, собирался покинуть эти места. А если его миссия – наказать Селборнов и вернуть табакерки и коробочки для пилюль, какова его следующая цель? Куда он отправится?
Николас, и без того бледный, стал похож на привидение.
– Откроет охоту на отца.
– Где он? – вскинулся Джарвис.
– В Лондоне. Эмберли-Хаус в Мейфэре.
Николас попытался сесть. Но Чарлз жестом велел ему оставаться на месте.
– Если мы правы, он не может просто так расправиться с вашим отцом. Теперь он уже понял, что не сможет добраться до коробочек: без охраны их не оставят, и, кроме того, вы не показали, как открывается панель.
– Да, вряд ли он потрудится вернуться сюда, – согласился Джарвис.
– Это также означает, – продолжал Чарлз, – что он посчитает делом чести завладеть табакерками. Вы сказали, что они находятся в Эмберли-Грейндж, в Беркшире, в почти таком же тайнике, как этот. Фотергилл может не знать о тайнике, но заподозрит нечто в этом роде – какое-то хорошо запрятанное помещение, о котором знаете только вы и ваш отец.
– Поэтому он не сразу убьет вашего отца, – задумчиво протянул Джек. – Будь я на его месте, немедленно отправился бы в Эмберли-Грейндж, где хранятся табакерки, и выждал, пока Эмберли не вернется в поместье. А тем временем изучил бы границы его земель, а может, и втерся бы в доверие к кому-то из слуг. Во всяком случае, каким-то образом получил бы доступ в дом.
Он обвел взглядом присутствующих.
– Времени у него много, и единственное, что его тревожит, – намерения Чарлза. Он не без основания опасается, что Чарлз пустится в погоню.
– Учитывая все обстоятельства, не думаю, что это его остановит, – усмехнулся Чарлз.
– Более того, он достаточно молод и самонадеян, чтобы посчитать это вызовом, – жестко бросил Джарвис. – Это может дать нам преимущество. Итак, Чарлз, как ты планируешь поступить?
Чарлз поднялся.
Пенни, сидевшая рядом с ним, давно уже чувствовала его нетерпение и гадала, сколько еще он просидит спокойно. Чарлз подошел к камину.
– Мне необходимо, чтобы один из вас остался здесь. Джек, разумеется. По вполне очевидным причинам. Мы с Джарвисом разнесем вести по всему побережью. Нужно закрыть дверь конюшни, пока лошадь не сбежала.
Джарвис кивнул.
– А я еду в Лондон.
– Я тоже, – пробормотал Николас, хватаясь за подлокотники кресла.
– Нет.
Николас поднял глаза, но спорить не осмелился.
– Я выезжаю сегодня, – повторил Чарлз. – Выберу короткую дорогу и буду в столице к середине завтрашнего дня, возможно, обгоню Фотергилла. Поговорю с вашим отцом и Далзилом, и вместе мы выработаем план.
И, взглянув в исполненное решимости, осунувшееся лицо Николаса, уже мягче добавил:
– Я понимаю ваше желание помочь отцу, но вы не в том состоянии, чтобы это сделать. Долгое утомительное путешествие уложит вас в постель недели на две.
– Но речь идет о моем отце…
– Совершенно верно, меня и послали расследовать это дело. Так что предоставьте это мне. Фотергилл потерпит неудачу и заплатит за все.
– Не тревожьтесь за отца, Николас, потому что я тоже собираюсь в Лондон.
Ее голос, куда мелодичнее, чем у остальных, прозвенел колокольчиком. Все уставились на Пенни, но она глядела только на Чарлза.
