Юджиния Райли - Речной дурман
Пятнадцать минут тому назад Жасмина могла наблюдать, как Клод Бодро и два его наемных головореза вошли на «Красавицу». Теперь, заметив опять какое-то движение на трапе, она подняла трубу и увидела, как эти двое покинули корабль и сошли по трапу на пристань.
Она улыбнулась. Ее время пришло. Опустив подзорную трубу и плотнее запахнув накидку, Жасмина вернулась к экипажу.
— Пора, Мари, — сказала она своей подруге, садясь в кабриолет и аккуратно укладывая подзорную трубу под сиденье.
Мари кивнула. Обе женщины хранили напряженное молчание. Жасмина взяла вожжи, и экипаж тронулся. Наконец они миновали крутой спуск на улице Сильвер и въехали в прибрежный район.
Что бы подумал о ней Джэард, если бы увидел ее сейчас? — так думала Жасмина, когда они проезжали мимо «Алой туфельки», которая была ярко освещена огнями и наполнена звуками непристойных песенок и пьяного разгула. Джэард наверняка бы задал ей взбучку, если бы только знал, на что они решились сегодня.
Этим вечером Жасмина и Джэард собирались отправиться на концерт в филармонический клуб, но Жасмина сказала Джэарду, что у нее вдруг ужасно разболелась голова и ей нужно немедленно пойти домой и лечь в постель. Джэард поверил ей. В последнее время он казался на удивление уступчивым.
Жасмина инстинктивно отодвинулась в глубь кабриолета, когда они свернули на улицу Миддл. К ее большому облегчению, они проехали по всем улицам, никого не повстречав на своем пути, и благополучно добрались до пристани.
Как только Жасмина и Мари вышли из экипажа, к ним поспешил старый негр, до того сидевший на лавочке у хлопкового склада, и предложил отвести их лошадь и экипаж в ближайшую конюшню.
— Вы на «Красавицу», леди? — спросил он, ежась от холода в своем дырявом пальто.
Жасмина почувствовала, что сразу поверила этому негру: чем-то он напомнил ей Эфраима. Кивнув ему, она достала из экипажа небольшую кожаную сумку. После чего щедро расплатилась с негром и поблагодарила его.
Проводив взглядом старика, уводившего лошадь с экипажем, Жасмина и Мари направились к «Красавице Миссисипи». Пароход возвышался над ними во всем своем великолепии; белоснежный, весь освещенный, с двумя одинаковыми трубами, из которых в безоблачное ноябрьское небо поднимался дым. На обеих палубах суетились матросы, закрепляя грузы и помогая пассажирам. При резком пронзительном звуке судового свистка Жасмина глубоко вздохнула. Очевидно, уже все пассажиры, которые должны были сесть на корабль в Натчезе, были на месте. Корабль был готов к отплытию.
Жасмина и Мари обменялись понимающими сочувственными взглядами и начали подниматься на корабль. Когда они шли по скрипящему и раскачивающемуся трапу, Жасмина опустила руку в перчатке в карман своей накидки и нащупала там их билеты. Она знала, что Клод Бодро будет ждать ее в каюте на нижней палубе и что сейчас у них была последняя возможность отступить. Что произойдет, если нервы сдадут?
Мысленно Жасмина отругала себя за такие мысли. Она должна довести это до конца. Она должна быть храброй, сделать так, чтобы ни она сама, ни Мари не пострадали. Все их будущее с Джэардом зависело от ее поведения в течение нескольких последующих минут.
Когда женщины вступили на основную палубу «Красавицы», перед ними появился молодой человек в черной форме и фуражке, чтобы встретить их на своем судне.
— Добрый вечер, леди. Чем могу быть полезен?
Жасмина показала ему билеты.
— У меня зарезервирована каюта на нижней палубе, я с подругой.
— Разумеется, мэм. Может быть, вам вызвать носильщика, чтобы он отнес вашу сумку?
— Пожалуйста, не беспокойтесь.
— Как скажете, мэм. Мы отчалим от пристани совсем скоро, а обед будут подавать в главном зале, как только мы отплывем.
Пока он все это говорил, двое матросов пошли к трапу, чтобы убрать его. Жасмина поблагодарила встречавшего и вместе с Мари направилась к лестнице. Она была рада, что их встречал не капитан Рутледж, который знал Джэарда и который мог бы узнать и ее. Жасмина и Мари вместе поднимались по главной лестнице. Осмотревшись, чтобы никого не было поблизости, Жасмина прошептала Мари на ухо:
— Помни, Мари, не заходи в каюту, пока я тебя не позову.
— Жасмина, а ты уверена…
Она решительно кивнула.
— Ты должна ждать моего сигнала, Мари. Иначе Клод может что-то заподозрить, и весь наш план может сорваться.
— Хорошо, Жасмина. Ну, а если что-то пойдет не так…
— Тогда я тут же позову тебя, — пообещала она.
На палубе обе женщины прошли вдоль ряда дверей к каюте номер двадцать семь. Около двери Жасмина помедлила. Заметив полоску света, пробивавшуюся из щелки под дверью, она многозначительно кивнула Мари. Мари быстро обняла Жасмину и отошла в темное место в сторону от двери.
Жасмина собралась с духом и взялась за ручку двери. Обнаружив, что дверь заперта, она постучала.
— Кто там? — услышала она голос Клода.
— Жасмина.
Через минуту он приоткрыл дверь и посмотрел в щель, в руке у него был пистолет. Жасмина замерла, а он быстро осмотрелся, затем втащил ее в каюту и запер дверь.
— Добрый вечер, Жасмина, — сказал он наконец.
Уговаривая себя не волноваться, Жасмина смотрела на пистолет, который Клод до сих пор держал в руке. И хотя оружие не было направлено на нее, действовало оно угрожающе.
— Клод, не уберешь ли ты револьвер? — попросила она его ровным голосом.
К ее большому облегчению, он только ухмыльнулся и, отогнув полу своего коричневого сюртука, сунул пистолет за пояс. На столике стоял стакан с белым вином. Уже была отпита половина. Клод направился туда, взял стакан и начал медленно пить, не отрывая глаз от Жасмины. Она быстро осмотрелась. Как и в прошлый раз — отдельная каюта, обставленная самым необходимым: узкая кровать, шкаф и небольшой стол. Свет был тусклым, всего две свечи на столе: как раз под стать тому, что задумал Клод. В доли минуты Жасмина запомнила все детали обстановки.
Заметив, что у Клода появилось вопросительно-насмешливое выражение на лице, Жасмина сказала ему.
— Ты мог бы и мне предложить немного вина, Клод.
Он налил ей стакан и подал, затем повернулся, чтобы проверить, заперта ли дверь.
— Так, чтобы нас не беспокоили.
— Наверняка твои люди все здесь обыскали, прежде чем рискнули оставить тебя одного?! — сказала она, не скрывая своего сарказма.
— Мои помощники как следует все обшарили — настолько, насколько это было возможно, чтобы не привлекать лишнего внимания, — ответил он и сделал еще глоток. — Я убедился, что в таких вопросах лишние предосторожности никогда не помешают.
